Джорди Риверс - Карерасы
И все же родившаяся симпатия двух женщин друг к другу казалась Тринити удивительной. Потому что ее сестра менялась и открывалась своим родным с новых неизвестных ранее сторон.
Ни с кем и никогда раньше Райан не была столь мягкой. Тринити прекрасно знала ее, поэтому понимала, что значит задумчивое выражение лица Райан, с отблеском восхищения в глубине синих глаз, когда она смотрела на вдову своего брата. Тринити предполагала, к чему может привести подобное положение дел. Вопрос был в том, сколько времени займет процесс. То, что Кэтрин не была лесбиянкой, совершенно не смущало Тринити. Потому что против Райан не мог устоять никто. Эта уверенность поселялась в каждом из Карерасов с самых малых лет. Недаром отец дал ей такое имя.
***
Карерасы праздновали еще один день из своей жизни. Меган должна была на днях родить, а с появлением в доме малыша всем придется ходить на цыпочках. Поэтому семья решила воспользоваться одной из последних возможностей провести шумный вечер.
Все собрались в саду во дворике для барбекю. Было тепло. Со стороны океана дул освежающий ветер, обостряя ощущение красоты и умиротворенности происходящего. Кэтрин уже выпила пару бокалов белого вина и чувствовала себя еще лучше и раскованнее, чем обычно. Меган стояла у гриля, одной рукой придерживая живот, другой рукой переворачивая шампура на жаровне. Сет с Диего втаскивали на лужайку привезенные качели. Такие, устроенные по принципу весов, на которых надо качаться обязательно вдвоем, перевешивая друг друга.
Как только качели были установлены, все Карерасы собрались вокруг. Антония сменила Меган у огня. Странно, но в самые необходимые моменты она оказывалась вполне адекватной.
– Меган, я катаюсь с тобой! – воскликнула Тринити.
Сет с сомнением посмотрел на жену, на ее огромных размеров живот, потом на Тринити. Одна выглядела раза в три больше другой, и, скорее всего, была во столько же раз тяжелее. Меган занесла ногу над металлической перекладиной, к которой крепились сиденья, и Сет тут же бросился к ней, чтобы безрассудная женщина могла опереться на его руку.
– Меган! – выдохнул он и больше ничего не сказал, а просто помог жене приготовиться к началу действа.
Которое, надо сказать, было недолгим. Уже через секунду Тринити застряла в воздухе. Меган поерзала на сиденье, пару раз попыталась подпрыгнуть, но все безуспешно. Она откинулась на спинку, отдышалась, погладила живот, посмотрела на сестру, которая болтала в воздухе ногами, и расхохоталась. Меган хохотала до слез. Вместе с ней начали смеяться все остальные: Тринити, висящая наверху, Сет, стоящий рядом и готовый в любой момент подскочить к жене, чтобы помочь той подняться, Антония у жаровни, Лукас в кресле-качалке, Диего, Райан и Кэтрин, наблюдавшие за картиной из беседки. Даже Пакрус радостно повизгивал и махал темно-рыжим хвостом, лежа около своей хозяйки.
– Я хочу пить! – Кэтрин, сквозь смех, закашлялась и постучала себя по груди.
Райан пришлось поддержать ее за руку, потому что, поднявшись на ноги, блондинка чуть пошатнулась. Выпитый алкоголь давал о себе знать.
– Кэтрин, ты за водой? – позвала ее Тринити. – Принеси и мне, пожалуйста!
– Желательно канистру! Используем ее как дополнительную гирю! – тут же сообразил Диего.
Кэтрин прошла в дом через боковую дверь, ведущую сразу на кухню. Когда Карерасы устраивали пикник, они пользовались именно этим входом. Со стороны улицы дверь имела одну створку, изнутри же две. Правда левая створка никогда не открывалась.
Райан посмотрела на столик с напитками.
– Кто-нибудь приносил стаканы под воду?
– Только бокалы под вино! Семья алкоголиков! – ответил Диего.
***
Когда Райан вошла на кухню, блондинка уже открывала дверцу навесного шкафчика и прощупывала его дно в попытке дотянуться до посуды.
– Я помогу тебе, Дюймовочка! – рассмеялась Карерас.
Не стоило возлагать на нетрезвую блондинку такую ответственность.
– Давно бы так! – Кэтрин облегченно вздохнула и развернулась, чуть качнувшись в сторону. Райан придержала ее за плечо, помогая устоять на ногах.
Кэтрин подняла к ней голову, нашла глазами ее глаза и невольно застыла на месте, позабыв о том, что хотела сделать. Лицо Райан находилось как никогда близко. Она могла видеть легкий намек на складку, должную скоро пролечь от носа к четко очерченным губам. На высокой скуле Карерас красовалась подсохшая царапина от недавнего преследования по кустам очередного лазутчика. Кэтрин подняла руку и прикоснулась к щеке брюнетки, от чего голубые глаза той удивленно распахнулись. Райан нахмурилась, недоверчиво глядя на женщину перед собой. Но та ничего не замечала.
– Как красиво, – шептала она.
Райан почти физически ощущала прикосновение зеленых глаз к своему подбородку, губам, щекам, носу.
– Такое впечатление, что твои черты прорисованы рукой художника, в то время как все мы достались ремесленнику, – сквозь шум в ушах услышала Райан задумчивый голос Кэтрин, пока та продолжала блуждать нетрезвым восторженным взглядом по ее лицу.
– Такое впечатление, что два бокала вина – это верх твоей нормы, – хрипло ответила Райан.
Кэтрин звонко рассмеялась, прижалась губами к щеке Карерас (для чего ей пришлось подняться на цыпочки), запечатлела там нежный долгий поцелуй, повергший Райан в еще большее внутреннее смятение, и, выскользнув из ее объятий, убежала в сад, откуда продолжал раздаваться ставший вдруг опять слышимым смех.
Райан не двинулась с места, пытаясь осмыслить только что случившееся. А если быть точнее, свою реакцию на случившееся. Тело ее до сих пор ощущало пустоту в том месте, где еще минуту назад находилась нетрезвая, притягивающая ее как магнит Кэтрин. Карерас опустила голову, оперевшись руками о столешницу.
Она все пыталась отследить тот момент, когда это произошло. Когда желание защищать маленькую зеленоглазую блондинку переросло в нечто намного большее? Когда она перестала видеть в ней вдову своего брата и начала видеть необыкновенно красивую женщину, которую хотелось любить?
Райан никогда не забывала об Анхеле. Наблюдая за Кэтрин, она прекрасно понимала, почему ее брат выбрал именно эту женщину. Замечая какую-нибудь деталь, свойственную блондинке, всегда думала, что, наверное, Анхель находил эту деталь очаровательной. Как она сдувала со лба светлую прядь своих коротких волос, пытаясь выудить из рагу, брошенные туда с лихвой специи. Как чистосердечно смеялась над собой, закинув желтый носок в стиральную машинку с белым бельем.
