Мишель Селмер - Герцог-сердцеед
– Подождите меня здесь, – сказала Виктория, решив не отвечать на его провокационный вопрос. – Я только возьму пиджак.
Меньше чем через минуту она была уже готова, но, когда подошла к двери, та была заперта, а Чарлза рядом с ней не было. Может, он спустился вниз? – подумала Виктория и услышала:
– Красивый вид.
Обернувшись, она увидела Чарлза в гостиной у окна.
Мысль о том, что он находится в ее квартире, привела Викторию в смятение. Ее казавшаяся до того просторная гостиная – несмотря на расставленные там коробки, – вдруг стала маленькой и тесной.
– Не могу поверить, что вы не слышали мою просьбу ждать меня у двери, – произнесла она, надеясь, что ее голос звучит раздраженно, а не взволнованно.
Чарлз повернулся, и от его улыбки у Виктории перехватило дыхание. Негодяй прекрасно знал, как на нее влияет эта его улыбка, внезапно поняла она.
– Отсюда виден океан, – сказал Чарлз, жестом указывая в окно.
Так, совсем немного, в просветах между зданиями, через дорогу. Совсем другой вид открывается, из окон его дома.
– Не помню, чтобы я вас приглашала, – холодно заметила Виктория.
– Ну и манеры у тебя, – покачал головой Чарлз.
Виктория даже задохнулась от возмущения. Он уже перешел на «ты»?!
– Как тебе нравится жить в центре города? – продолжил свои расспросы Чарлз.
Виктория вспомнила о поместье за городом, которое когда-то раньше принадлежало их семье, но прогнала от себя эти воспоминания.
– Удобно и, главное, не напоминает о том, что мы потеряли.
Ну зачем она ему это сказала? – мысленно простонала про себя Виктория. Как она могла сказать человеку, который ей не нравится, что-то настолько личное? Точнее, ей хотелось, чтобы он ей не нравился…
– И как, помогает? – серьезно спросил Чарлз.
Не очень, хотя он, скорее всего, об этом уже и сам догадался – достаточно посмотреть на коробки.
– Я готова ехать, – объявила Виктория, взяв со столика сумочку и ключи.
Чарлз не сдвинулся с места и смотрел на нее с таким выражением, словно знал то, чего не знала она.
– К чему такая спешка?
Виктория посмотрела на часы.
– Восемь двадцать.
– Только-то?
– Машина ждет.
– Без нас все равно не уедет.
Чарлз по-прежнему не отводил от нее взгляда. Да-а, напрасно она его поцеловала…
– Я тут подумал, – сказал Чарлз и сделал несколько шагов по направлению к ней.
– О чем? – спросила Виктория, стараясь не показать, как сильно он заставляет ее нервничать.
– О прошлом вечере.
– И?.. – спросила она, делая вид, что ей это абсолютно неинтересно и спрашивает она только из вежливости, хотя на самом деле она сгорала от любопытства.
– Я передумал, – заявил Чарлз, надвигаясь на нее.
Это означает, что она заставила его изменить свое отношение к женщинам? Вряд ли… У нее было чувство, что речь совсем не об этом.
– Теперь, когда я знаю, чего лишаюсь, мне как-то тяжело выполнить просьбу семьи.
Поцеловать его было не просто плохой идеей, это была катастрофа!
По его глазам Виктория поняла, что у него на уме. Но самое ужасное заключалось в том, что она этого желала, и желала отчаянно! Вчера она была уверена, что, выступив в роли инициатора, когда Чарлз немного растерян – что не мешало ему, впрочем, быть неотразимым, – она будет хозяйкой положения.
Как же она ошибалась! И тогда, и сейчас хозяином положения был Чарлз. Но почему ей это даже нравится?!
– А затем мне пришло в голову еще кое-что, – склонился над ней Чарлз, и Виктория почувствовал запах его зубной пасты, – кто сказал, что моим родственникам обязательно знать, что я не выполнил их просьбу?
Виктория вся сжалась. Черт возьми! Отпрянет ли она от него или примет поцелуй – в любом случае он все поймет. То, что она лгала, утверждая, что не считает его привлекательным.
Их взгляды встретились. В его темных глазах с черными крапинками прыгали озорные чертики. И они излучали опасность.
О да, она не возражает против небольшого разнообразия в своей жизни, завороженно глядя на него, решила Виктория, но тут же спохватилась. О чем она только думает? Какое разнообразие?! Она не любит, когда в ее жизни происходит что-то незапланированное.
Собрав все свои силы, чтобы голос не выдал ее, Виктория сказала:
– Вы закончили? Может, отправимся на работу?
Какое-то мгновение Чарлз пристально смотрел на нее, а затем усмехнулся:
– А вы крепкий орешек, Виктория Хьютон.
Если бы это было так, с сожалением подумала девушка, то ее сердце не колотилось бы так сильно в груди, а она не жаждала бы его прикосновений.
– Именно так, – солгала она.
– Но думаю, что я все-таки буду покрепче, – сказал Чарлз, и на его губах заиграла дьявольская улыбка.
К трем часам Виктории почти удалось разобрать накопившуюся корреспонденцию Чарлза, которого к тому времени уже проклинала, как могла.
– Я слышал телефонный звонок. Кто-нибудь уже откликнулся на объявление? – спросил он, заглядывая к ней.
И спрашивал он это – в который уже раз! – прекрасно зная, что объявления будут напечатаны в газетах только завтра.
Чарлз сел чуть позади нее, положив руки на спинку ее кресла. Его ладони коснулись ее плеч. От его прикосновений у Виктории разбегались мысли, но она вновь ни о чем не стала его просить из опасения, что этим покажет, как сильно действует на нее его близость.
– Ваша матушка, – коротко сказала она, опустив «опять».
Мать Чарлза была непробиваема – она относилась к той породе матерей, которые могут свести с ума своей заботой. То, что Чарлз был ее единственным сыном, должно быть, делало его жизнь еще невыносимее. Может, поэтому он и не хотел заводить собственную семью? Его и так уже, наверное, тошнило от женского внимания.
– Над чем работаем? – спросил Чарлз, наклоняясь к ней так близко, что его дыхание поднимало волоски на ее шее.
– Шаблон для более быстрого и эффективного поиска.
Он подался вперед, и его щека почти задела ее щеку. Соблазн вдохнуть его запах полной грудью или дотронуться губами до его кожи был так велик, что Виктория с трудом сдерживалась.
– И как это работает?
Виктории понадобилось время, чтобы понять суть его вопроса.
– Когда я ввожу телефонный номер или электронный адрес, то сразу отображается вся сопутствующая информация, так что не приходится тратить время на поиски в разных базах. Причем в зависимости от срочности ответа запись выделена соответствующим цветом.
– Блестяще.
– Ну еще бы! Уверена, это заслуживает премии. Нобелевской, по меньшей мере.
Его смех отозвался в каждой клеточке ее тела.
– Говоришь, мама звонила? Что ей было нужно?
Виктория повернулась в кресле, и перед своим лицом Чарлз увидел стопку листов бумаги. Ему ничего не оставалось делать, как откинуться назад.
