Екатерина Вергилесова - Сложная любовь
Ну ничего страшного пока еще не случилось. Сходили разок в Планетарий — и достаточно. Больше она на этот крючок не попадется.
Галя надела халат и вышла из ванной. Она прошла на кухню и достала из холодильника крем. В этот момент ее взгляд упал на кухонный стол. На нем лежала оставленная ею во время разговора с Антониной Ивановной связка ключей. В отверстии брелка все еще лежала свернутая бумажка с телефоном Михаила. Решительным движением Галя выхватила ее и тут же разорвала.
Все. Пусть он не надеется, что она как девочка будет звонить ему. Этого они с Викой от нее не дождутся.
Стараясь не разбудить маму, Галя прошла в комнату и, скинув халат, легла, но возбуждение не проходило. Впечатления прошедшего дня были слишком свежи в ее памяти. Она долго ворочалась с боку на бок и не могла заснуть. Только через час Галя наконец закрыла глаза. Сон спустился к ней, один из тех странных снов, которые посещали ее уже много лет. В этом сне она опять увидела все те же так знакомые зеленые глаза, смотревшие на нее с нежностью и улыбкой. Но теперь она уже различала не только их, но и все лицо гостя ее видений. И это лицо казалось ей странно знакомым, виденным совсем недавно…
Глава пятая
Прошло две недели и весна окончательно вступила в свои права. Март в 1994 году выдался теплым и только ночью иногда ударяли заморозки. Снег на улицах превратился в ручьи талой воды, солнце припекало, с сосулек капало. На деревьях набухали почки, вот-вот должны были появиться первые листочки. Перед летом все спешили закончить свои жилищные дела и работы в «Нашем доме» прибавилось. Галя сидела в офисе допоздна и почти не видела маму. Каждый день она приезжала в особняк «Нашего дома» к девяти и тут же приступала к работе. В одиннадцать ее обычно вызывал к себе Алеша, чтобы побеседовать о находящихся у нее в работе делах. Так было и этим теплым мартовским днем.
Последнее время Галя входила в этот большой кабинет с опаской. Все чаще и чаще Алеша норовил выйти из-за стола, отделявшего его от посетителей и во время разговора то погладить галино колено, то приобнять ее за плечи. Все это — как бы шутливо, понарошку, но день ото дня движения его становились все более и более агрессивными и уверенными, паузы между фразами все более длинными, а дыхание — чуть более учащенным. Все это было чревато для Гали неприятностями и она, с внутренним содроганием, ждала развития событий.
Вот и сегодня Алексей Львович, увидев свою сотрудницу, тут же вышел из-за стола и поспешил ей навстречу.
— Добрый день, Галочка, — приветствовал он ее, положив ей на плечи руки и собираясь поцеловать, — рад тебя видеть.
Галя не стала уворачиваться от поцелуя, но попыталась придать ему дружескую форму: мол, мы современные люди, не ханжи, почему бы в самом деле не поцеловаться при встрече. Вот французы — всегда целуются.
Освободившись от алешиных рук, Галя села в кресло, повернулась лицом к шефу и, раскрыв принесенную с собой папку, начала рассказывать о работе.
— А вот это интересный вариант, — сказал Алеша, выслушав галин рассказ об очередном «новом русском», мечтающем о четырехкомнатной квартире в самом центре, — что мы сможем ему подкатить?
За полгода работы в «Нашем доме» Галя немного попривыкла к своеобразному жаргону своего нового начальства. В данном случае «подкатить» означало «предложить», поэтому она с готовностью стала перечислять имеющиеся у них варианты.
— Нет, все не то, — сказал Алеша, внимательно ее выслушав, — на эти квартиры у меня другие планы. Нужно что-то другое.
Он на мгновение задумался, меланхолически вращая на волосатом пальце массивное золотое кольцо, и вдруг сказал:
— А помнишь, у нас была арбатская коммуналка на расселение, от этого художника, Мещерский, кажется его фамилия?
Галя почувствовала, как сердце екнуло у нее в груди. Чтобы не вспоминать о Михаиле, она на следующий же день после их единственной встречи, отдала все материалы Оксане, тем самым еще раз заслужив недовольство Светы, мечтавшей наложить лапу на это выгодное, как ей казалось, дельце. С тех пор Галя ничего не знала об этом деле.
Она была рада, что смогла принять такое решение. Гале казалось, что это было продиктовано не только соображениями собственной безопасности, но и элементарной честностью. Пусть даже ее страхи преувеличены, может быть Михаил вовсе не в сговоре с Викой, и все что случилось вовсе не было ловушкой — все равно, если Михаил был викиным молодым человеком ей, Гале, не за чем встречаться с ним. Ей с Викой нечего делить. Мир достаточно широк, чтобы они могли разминуться.
— Я отдала это дело Оксане, — объяснила она Алеше.
— Почему? — удивился тот. — По правилам оно вроде как твое. К тому же и клиент пришел лично к тебе.
— У меня было много других дел, — уклончиво ответила Галя, — к тому же мне показалось, что Оксана лучше с ним справится.
— Ну хорошо, — пожал плечами Алеша, — сейчас вызовем Оксану.
Он протянул руку к телефону, набрал несколько цифр и, услышав голос Оксаны, попросил ее зайти. Через минуту Оксана была уже в кабинете.
— Добрый день, Алеша, — поприветствовала она начальство, расплываясь в улыбку, — привет, Галка.
— Привет, — кивнула в ответ Галя. Она бы предпочла сейчас быстро попрощаться и уйти, предоставив Алеше и Оксане самим решать вопрос о коммуналке Михаила, но шеф, кажется, настроился на разговор втроем.
— Как у нас дела с коммуналкой на Арбате? — спросил он Оксану.
— Фигово, — бодро ответила Оксана, — ощущение, что это лажа какая-то. По телефону никто не отвечает, а ездить проверять у меня времени не было.
— Плохо, Оксаночка, очень плохо, — строго сказал Алексей Львович, — как же нам быть?
На мгновение он задумался и вдруг просиял.
— Боюсь, что придется обратно отдать это дело Галине.
— Почему? — спросила Галя. Теперь она вдвойне не хотела этого дела: мало того, что придется опять общаться с Михаилом, еще и получается, будто Оксана не справилась. Оксана была не обидчива, но Галя все равно предпочла бы, чтобы такие истории не отягощали их отношения.
— Вы его найдете и все выясните, — объяснил Алеша.
— Как же я его найду, когда телефон не отвечает, — сказала Галя.
— Так он же какой-то ваш знакомый. Вы подумайте, где вы могли его видеть, узнайте телефон — и вперед!
На рабочее место Галя вернулась в ярости. Черт, как ее подловили! Не может же она объяснить шефу, что меньше всего на свете ей хочется узнавать телефон Михаила. У Вики она его будет узнавать что ли?
Галя помнила, как первые несколько дней после их знакомства она была сама не своя. По вечерам долго не могла уснуть, ей все казалось, что она слышит его голос, видит сквозь сон его зеленые глаза, удивительную улыбку. Как ей иногда хотелось позвонить ему, как проклинала она себя, что разорвала записку с его телефоном. Как то ночью, измученная бессонницей, она даже попыталась вспомнить номер: четкие, с нажимом написанные — словно нарисованные — цифры будто стояли у нее перед глазами: но в последний момент ускользали и только резкая завитушка прочно осела в памяти.
