Екатерина Вергилесова - Сложная любовь
Впрочем, молча они ехали недолго. Взвизгнули тормоза и машина остановилась у галиного подъезда. Галя протянула руку за ключами зажигания, но Михаил опередил ее. Секунда — и ключи, чуть сверкнув, исчезли в его большой ладони.
— Отдайте ключи! — со сдержанной яростью сказала Галя.
— Хватит дуться, — примирительно сказал Михаил, — вы сами-то не догадались откуда я знаю про этот «Ваш дом»?
Галя с изумлением посмотрела на него. Сейчас, когда она, как выражался Алеша, «дожала клиента», она чувствовала легкую усталость — минута, и все разрешиться, тайна раскроется. Все-таки было бы гораздо интереснее, если бы Михаил так до конца и отказывался бы сказать, откуда он знает ее.
Михаил достал «Голуаз», щелкнул «зипповской» зажигалкой и с удовольствием закурил, продлевая паузу.
— Сами вы, Галя, мне про вашу фирму и рассказали.
— Вам? — переспросила Галя со все возрастающем недоумением.
— И мне тоже. А найти адрес было, как вы понимаете, делом получаса. Газета «Экстра-М», ну, и так далее.
— Я не понимаю, — Галя запнулась, — когда я могла это вам рассказать?
Михаил выпустил дым в полуоткрытое окошко и почти с нежностью сказал:
— Да вчера, когда Ира Бойко вас расспрашивала, когда же еще!
Кровь бросилась Гале в лицо. Как же она могла вчера не заметить Михаила? Все проклятая близорукость и пижонское нежелание надевать очки, отправляясь в гости — все лица, чуть дальше метра расплывались для нее в неясное пятно. Но голос, голос — как она могла забыть его!
— А почему вы сразу не сказали? — сердясь сама на себя спросила она.
— А я думал, что ты меня специально не узнаешь, — и Михаил снова улыбнулся.
От его улыбки повеяло все той же леденящей усмешкой, которую так ненавидела Галя.
— Я не помню, чтобы мы с вами разговаривали вчера, — с подозрением сказала она.
— Неудивительно, — окурок описал за окном сверкающую дугу, — я вчера к тебе даже и не приближался. Твоя, если я не ошибаюсь, одноклассница Смирницкая очень ревнива!
— Вика? — вырвалось у Гали, — а причем здесь она?
— Ну, — улыбнулся Михаил, — я ведь все-таки пришел с ней, как-никак.
В ярости Галя нажала на ручку дверцы. Однако центральный замок был заблокирован. Проклиная ей же поставленную охранную систему, Галя развернулась к Михаилу и крикнула:
— Открой, выпусти меня немедленно!
Не сводя с нее изумрудных глаз и со все той же улыбкой на губах Михаил медленно поднес руку к замку и открыл дверь. Едва сдерживая слезы Галя выбежала на улицу.
Мерзавец! Как он насмеялся над ней! Разыграл ее как девочку, как школьницу! То-то они с Викой повеселятся над ней! Бежать, бежать немедленно! Как она только могла поверить ему, купиться на его манеры, вкрадчивый голос, зеленые — будь они прокляты! — глаза.
Добежав до подъезда, Галя заставила себя остановиться — в самом деле, как она могла оставить этого чужого — больше чем чужого! — человека в своей машине? Нет, она явно сошла с ума! Как это не противно, придется вернуться, выставить его вон и забрать у него ключи.
Она порывисто повернулась и вздрогнула. Михаил стоял совсем рядом, протягивая ей на ладони связку ключей. Галя протянула к ним руку — и схватила пустоту. Михаил отвел ладонь.
— Отдай! — сквозь зубы прошептала она.
— Возьми, — ответил он и даже не поднимая глаз она почувствовала его улыбку.
Теперь он держал ключи у своего бедра, чуть покачивая их на указательном пальце. Галя сделала еще шаг и внезапным движением выбросила вперед правую руку. С фацией балетного танцора Михаил уклонился, почти не трогаясь с места. Теперь он стоял полуобернувшись к ней, чуть позвякивая ключами над своим плечом.
Туман застилал Гале взор, лицо ее раскраснелось, грудь высоко вздымалась. Резко бросившись вперед, она вцепилась правой рукой в его плечо, стараясь левой дотянуться до связки, мгновенно взмывшей над головой Михаила. Она подняла голову, стараясь не упустить ключи из вида, крепко цепляясь за ткань джинсовой куртки на его спине. На секунду их глаза встретились: зеленый огонь ослепил ее, и прежде чем Галя успела что-нибудь сообразить, она ощутила леденящий металл в своей правой ладони и обжигающую сухость его губ на своих губах. Она попыталась вырваться, но безуспешно — правой рукой Михаил обхватил ее за плечи, еще теснее прижимая к себе. Сквозь тройной слой ткани Галя почувствовала ровный стук его сердца и ощутила своими легкими чужое горячие дыхание. Голова ее закружилась, дыхание перехватило, ноги почти не держали ее. Она закрыла глаза и ответила на поцелуй.
Казалось, прошла вечность, прежде чем Галя снова вдохнула морозный мартовский воздух. Чтобы не упасть, она вцепилась в шершавый ствол березы. Было приятно ощутить под ладонью бугристость коры, словно после долгого и сладкого путешествия она вернулась домой.
— До свидания, Галочка, — прошептал Михаил, нагнувшись к ее уху. Его дыхание обожгло ее и она снова на мгновение потеряла чувство реальности. Когда она пришла в себя, его высокая фигура уже виднелась в глубине двора.
Галя опустила глаза: в правой руке она по-прежнему сжимала связку ключей. В отверстие брелка был продет небольшой листок белой бумаги. Она развернула его и увидела семь цифр телефонного номера, обведенные резким и изящным чернильным росчерком. Имени не было написано, да оно и не было ей нужно.
Глава четвертая
Когда Галя вошла в квартиру, мама еще не спала.
— Она сегодня немного поспала днем, вот и не спит, — объяснила сиделка удивленной Гале.
— Спасибо, Антонина Ивановна, — сказала Галя, — вы мне очень помогаете.
На самом деле она была даже рада, что мама не спит: ей хотелось немного поговорить с ней, а последнее время это удавалось так редко!
Отказавшись от предложенного Галей чая, Антонина Ивановна стала собираться домой.
— Значит, завтра как всегда, Галочка?
— Да, как всегда…
Сказав эти слова, Галя вдруг почувствовала, что теперь после сегодняшнего вечера ничего уже не сможет быть «как всегда». Ей казалось, что слишком многое изменилось не только в ней самой, но и во всем мире вокруг — двор, в котором они прощались, ее машина, на которой они ехали по московским улицам, сами улицы…
После ухода Антонины Ивановны Галя присела на кровать Ольги Николаевны.
— Как ты вчера повеселилась, доченька? — спросила та.
— Замечательно, мама, — с преувеличенным энтузиазмом ответила Галя, — почти все девочки пришли.
— И Наташа Кудрявцева?
— Ну, конечно, она же была лучшей Ириной подругой.
