Джулия Тиммон - Объяснение без слов
— Мне тоже. — Я испытываю боль, но стараюсь скрыть это.
— Подогреть чай? — спрашивает мама.
Смотрю на часы и качаю головой.
— Нет, спасибо. Мне пора.
Я надеялась, что благодаря общению с родственниками успокоюсь и явлюсь на встречу с Уилом вполне готовая к серьезной беседе. Но сногсшибательная весть Лауры, неожиданная встреча с Виктором и разговор с мамой меня лишь пуще прежнего взбудоражили, поэтому я сажусь за столик напротив Уила, сама не своя от беспокойства.
— Привет, детка! — Он откладывает распечатки, изобилующие формулами, приподнимается, наклоняется над столом и чмокает меня в губы. — Как дела?
Подавляю в себе порыв выпалить «как сажа бела» и хватаю из рук подошедшего официанта толстое меню в кожаной обложке.
— Дела? — Раскрываю меню и делаю вид, что принимаюсь сосредоточенно изучать списки. — Вполне…
Чувствую на себе удивленно-вопросительный взгляд Уила и от этого сильнее взвинчиваюсь. Неужели ему непонятно, почему я в последнее время хожу как в воду опущенная?
— Как у тебя? — спрашиваю, не поднимая глаз.
— Все хорошо, — медленно произносит он. — Утром столкнулись в коридоре с Гринлоу. Она окинула меня осуждающе-изумленным взглядом. С Джонсоном пообщались весьма успешно. Придется внести в нашу чудо-машину некоторые мелкие изменения, но, думаю, это не отнимет у меня много времени.
Подходит официант. Я шумно захлопываю меню и то ли по рассеянности, то ли из вредности заказываю бифштекс с кровью, который вообще-то терпеть не могу. Уил выбирает то же самое, все время поглядывая на меня. Я осторожно смотрю по сторонам, будто озабоченная тем, нет ли поблизости знакомых. На самом же деле мне плевать на окружающих.
— Представляешь, его жена тоже антрополог, — говорит Уилфред, когда уходит официант.
При слове «жена» чаша моего терпения переполняется.
— Чья? — грубоватым тоном спрашиваю я.
Уил пожимает плечами.
— Джонсона.
— Почему «тоже»? — выпаливаю я.
— Ну… как ты, — растерянно поясняет он.
Издевательски усмехаюсь, презирая себя за несдержанность, но иначе просто не могу.
— Я тебе не жена. Да и ни дня не работала антропологом, а пока всего лишь учусь.
— В аспирантуре, — напоминает Уилфред. — Причем третий год. Что с тобой, Джу?
— Ничего. — Улыбаюсь неестественной улыбкой, какие ненавижу всей душой.
Кладу ногу на ногу, принимаюсь покачивать верхней и продолжаю глазеть по сторонам. Минуту-другую сидим молча. Наконец Уил прочищает горло и говорит:
— Ты о чем-то хотела побеседовать.
— Правда? — спрашиваю я. — Ах, да! — Что я собиралась ему сказать, честное слово, не помню. Те многозначительные фразы, которые я так тщательно продумывала, превратились в моем сознании в вязкую кашу. — Только, знаешь… я передумала.
Уил делает большие глаза.
— Ты же сказала, что это жизненно важно?
Хихикаю.
— Так мне казалось утром. А теперь… — С наигранной беспечностью пожимаю плечами.
Приносят бифштексы. Принимаюсь медленно отрезать от своего первый кусочек. Уил смотрит на меня напряженно-недоуменным взглядом.
— По-моему, ты не из таких… — медленно произносит он.
— Не из каких? — Отправляю кусок в рот.
— Не может быть, чтобы всего за несколько часов так резко изменилось и твое настроение, и взгляды на жизнь, — поясняет Уилфред.
Делано смеюсь, сама не понимая, что со мною творится.
— За эти несколько часов много чего произошло.
Уил приподнимает бровь.
— Что же?
— Я съездила к маме. У нее были Хэммонды. Как оказалось, они ждут ребенка.
— Вот как? — Голубые глаза Уила радостно вспыхивают. — Ну и новость! Надо будет позвонить им, поздравить!
— Еще у них сегодня день свадьбы, — добавляю я, по-глупому выделяя последнее слово.
— Да ты что? Обязательно позвоню! — Уил достает из кармана блокнотик и делает в нем пометку, не обращая особого внимания на мой прозрачный намек.
Меня берет злость.
— Мама говорит, что давно ждет внуков. Я ее понимаю: она стареет… не молодеем и мы.
Уил, чуть заметно улыбаясь, приступает к еде. Меня начинает бесить его недогадливость. Вообще-то он на редкость сообразительный. А тут… Может, прикидывается?
— Я тоже уже не девочка, — прямо говорю я, хоть и вовсе не собиралась прибегать к крайним мерам.
Уил замирает с вилкой и ножом в руках, несколько мгновений смотрит на меня немигающим взглядом, усмехается и качает головой.
— Подожди-подожди… ты что?.. Тоже захотела?..
— По-твоему, я ненормальная? — слегка сужая глаза, спрашиваю я.
— Ненормальная? — озадаченно переспрашивает Уил.
— Любая здоровая женщина лет после двадцати пяти задумывается о ребенке.
Уил кивает.
— А, ну конечно. Прекрасно понимаю. Мужчины тоже, если хочешь знать, об этом задумываются. Может, несколько позже.
— Ты старше меня на шесть лет, — подчеркиваю я.
Уил растерянно смеется.
— Детка, ты что же, затеяла обзавестись дитем прямо сейчас?
Меня его смех и произнесенный чуть снисходительным тоном вопрос оскорбляют.
— А почему бы и нет? — почти с вызовом спрашиваю я.
Уил опускает нож и вилку и берет меня за руку.
— Родная моя… признаться, в каком-то смысле твоя идея приятна и волнительна. Но ведь ты еще не доучилась, не начала работать. Мы платим приличные суммы по закладной, у меня пропасть работы… ты тоже вся в делах. По-моему, разумнее подождать.
Мне вспоминаются слова Бенджи о том, что даже финансовый кризис — не помеха для желающих обзавестись потомством. И становится яснее ясного: Уилфред к отцовству пока не готов. Или вообще не создан для семейной жизни. Или же не верит, что я могу быть достойной женой и матерью. Последняя мысль кажется мне настолько унизительной, что охватывает желание немедленно расставить точки над «i» и либо добиться своего, либо теперь же покончить с этими муками.
— А тебе не кажется, что у тебя всегда будет пропасть работы? — спрашиваю я, с трудом сохраняя самообладание. — Не думаешь ли ты, что, если не научишься отставлять дела, станешь их вечным рабом?
Уил отпускает мою руку и начинает быстрыми ловкими движениями резать бифштекс. По-моему, он тоже теряет терпение. Что ж, пусть даже так. Терзаться в одиночку мне надоело до чертиков.
— Некоторые дела отставить невозможно, — говорит он. — Не бросишь же ты диссертацию, когда вложила в нее столько времени и сил? А у меня важный проект, студенты, сессия на носу…
Он усмехается, и мне кажется, что это не усмешка, а плевок в мое лицо. Опускаю руки на колени и сжимаю пальцы в кулаки. Все идет черт знает как! А я, глупая, надеялась, что сумею легко решить эту проблему!
