Фрида Митчелл - Добрая фея
— Ты готов показать мне мои комнаты, Доминико?
Колени ее все еще тряслись, но она вымучила улыбку.
— С удовольствием, Хилари! — воскликнул мальчик.
— Вот и замечательно. А знаешь, мне в голову пришла идея, как сделать твое обучение английскому интересным и увлекательным. Мы с тобой будем считать, сколько очков ты заработал за минувший день. А когда их наберется сотня, ты получишь приз. Но только учти: я строгая учительница, тебе придется хорошенько потрудиться.
Глазенки мальчика заблестели от любопытства.
— А какой я получу приз?
— Об этом я еще подумаю на досуге.
— Пошли! — Доминико потянул ее за руку. — Я проведу тебя по всему дому, но сперва покажу свои комнаты и игрушки!
— Оказывается, у вас действительно большой опыт, мисс Пристли! — многозначительно произнес ей вслед Генри. — Я лишний раз убедился, что сделал правильный выбор.
Она не стала уточнять, что именно он хочет этим сказать, и поспешно вышла из комнаты. Безусловно, согласиться на эту работу она могла лишь после сотрясения мозга. Но раз уж идиотский шаг сделан, ей следует выдержать весь испытательный срок. Отец учил ее всегда смотреть в лицо трудностям, и Хилари не собиралась на этот раз уступать.
Она глубоко вздохнула, приняв такое решение, и подумала, что ей предстоит нелегкое лето.
4
Спустя час Сильвия увела Доминико купаться и пить чай. Хилари осталась в своих апартаментах одна. Минут десять она сидела в оцепенении, озираясь по сторонам и пытаясь понять, не сошла ли с ума. Невиданная роскошь комнат и вообще всего дома ввергла ее в прострацию.
Верный своему слову, Доминико провел ее по всему замку, включая и четыре башни, из окон которых открывался чарующий вид на прилегающую территорию с изумительным плавательным бассейном и теннисным кортом. В ходе экскурсии мальчик с важным видом давал гостье подробные объяснения.
Вернувшись в западное крыло, в котором ей предстояло жить, Хилари почувствовала страшную усталость и боль в боку: разнылись ребра. Но не это беспокоило ее сейчас, когда она с затравленным видом озирала свою маленькую гостиную, все еще не веря глазам.
Отведенные ей апартаменты поразили Хилари своей красотой и богатым убранством. Помимо гостиной в распоряжение Хилари были отданы спальня, с огромной двуспальной кроватью и прочей мебелью, большая гардеробная и просторная ванная. Неслыханная роскошь для наемной работницы!
Интерьер, выдержанный в нежно-голубых, фиолетовых и розоватых тонах, создавал атмосферу уюта. Напротив диванчика, на котором устроилась Хилари, стояли два кресла и столик на гнутых ножках. Кровать была накрыта красивым шелковым покрывалом с кистями, достающими натертого до блеска паркета, и повсюду красовались вазы с цветами, наполнявшими помещение ароматами грядущего лета.
Как узнала Хилари от Сильвии, мать Доминико приглашала дизайнеров из Парижа, чтобы превратить дом в игрушку. Генри предоставил супруге полную свободу действий. Каждое крыло имело свою цветовую гамму и соответствующую меблировку.
С особой тщательностью, фантазией и заботой был продуман интерьер детской. Родители позаботились о том, чтобы их сын ни в чем не нуждался, однако Доминико не был счастливым ребенком! Более того, это был маленький страдалец: с одной стороны, его баловала бабушка, с другой — железной рукой пытался приучить к дисциплине отец.
Хилари почувствовала, как затрепетало в груди сердце, и попыталась не думать о Генри, тем более не вспоминать его страстный поцелуй. Я повела себя глупо, но впредь буду настороже, пообещала себе Хилари. И если он попытается вновь позволить себе нечто подобное, то не успеет и до трех сосчитать, как я соберу чемоданы и улечу в Англию. Я здесь в качестве гувернантки в прямом смысле этого слова, но никак не любовницы.
Хилари проглотила пару пилюль от боли в ребрах, которые прописали ей английские врачи, вошла в спальню и прилегла, собираясь вздремнуть перед тем, как принять ванну.
Должно быть, путешествие вымотало ее сильнее, чем она предполагала: раскрыв вновь глаза, Хилари обнаружила, что солнечный свет, падающий из окна, поблек: рядом с кроватью стояла Николь.
— Мадмуазель, хозяин велел напоить вас чаем! — Дородная француженка широко улыбнулась. — Угощайтесь, пожалуйста! — Она кивнула на столик, на котором уже стоял поднос с дымящимся чайником, сахарницей и молочником, а на тарелочках красовались бисквитные пирожные и бутерброды с окороком. — Ужин будет готов к восьми часам, мадмуазель!
— Благодарю вас. — Хилари тоже улыбнулась приветливой служанке, пытаясь сообразить, как половчее задать один интересующий ее вопрос.
Хилари не на шутку беспокоило, почему экономка и няня Доминико относятся к ней, тоже, по сути, наемной работнице, как к уважаемой гостье хозяина дома. Неужели они не знают, что она обыкновенная гувернантка, к тому же даже не прошедшая испытательный срок?
Николь выплыла в коридор, Хилари проводила ее взглядом и вздохнула: нет, они все знают и понимают. Просто Генри все еще балует меня, помня, в какой я попала переплет. И обе женщины отдают себе отчет, что гостья вскоре заменит Сильвию.
Хилари с аппетитом съела несколько бутербродов и пару пирожных, выпила пару чашек чаю и пошла в ванную, о чем уже давно мечтала. Она намеревалась понежиться в теплой воде не менее получаса, не спеша вымыть голову, а потом приготовиться к ужину.
Вспомнив об ужине, Хилари нахмурилась. Нужно было уточнить, где именно он состоится — в кухне или же в маленькой столовой на первом этаже. Большая столовая, с ее старинной мебелью и люстрами, предназначалась, несомненно, только для торжественных случаев.
Впрочем, это не так уж и важно. Хилари вспомнила, что у нее есть чудесный летний костюм из набивного шелка и босоножки, — в таком наряде можно появиться и в кухне, и в любой из столовых!
Отдохнув и смыв с себя дорожную пыль, Хилари накинула пушистый махровый халат, завязала полотенце на голове тюрбаном и вернулась в спальню. Но не успела она присесть перед зеркалом, как раздался легкий стук в дверь и Сильвия взволнованно попросила:
— Откройте, пожалуйста, мадмуазель Пристли! У меня к вам срочное дело!
Хилари впустила девушку в комнату, и та виновато спросила:
— Я вам не помешала? Вы принимали ванну?
— Все нормально, Сильвия! Я уже закончила, — успокоила ее Хилари. — И, пожалуйста, называй меня по имени. Ты что-то хотела мне сказать?
— Да, мадмуазель! — Девушка нервно улыбнулась. — Вас хочет видеть Доминико, без вас он не уснет!
— Он хочет, чтобы я пожелала ему спокойной ночи?
— Да, да! Он очень устал, но не может уснуть и хнычет. Вы можете сейчас же к нему зайти?
— Хорошо, Сильвия, не беспокойся!
Хилари подумала, что хитрый сорванец капризничает нарочно, чтобы помучить няню и заодно испытать новую гувернантку. Комнаты мальчика находились почти рядом с ее, и Хилари решила быстренько пробежать по коридору в том наряде, в котором была, — в халате и с тюрбаном из полотенца на голове.
— Пошли! — сказала Хилари, видя, что Сильвия вот-вот расплачется.
Няня Доминико вообще производила впечатление нервной, слабохарактерной девушки, измученной капризами ребенка и распоряжениями его властолюбивой бабушки. На роль строгой любящей матери Сильвия явно не годилась.
Хилари решила сразу же продемонстрировать мальчику, что ему не удастся манипулировать новой гувернанткой, как няней. С таким настроением она и вошла в детскую, но, едва лишь увидела пригорюнившегося на кровати сына Генри, как сердце ее наполнилось нежностью и умилением. Ей захотелось взять этого кудрявого ангелочка на руки и приласкать.
— Ай-ай-ай… — Хилари укоризненно покачала головой. — Не могу поверить тому, что мне сказали! Неужели такой большой мальчик хнычет, потому что не хочет ложиться спать?
— Я плакал вовсе не поэтому! Я хотел увидеть тебя, Хилари! И Роджера тоже!
Доминико познакомил Хилари со своей любимой игрушкой — лопоухим кроликом, который, оказывается, тоже хотел, чтобы она пожелала ему спокойной ночи.
— Понятно, — задумчиво сказала Хилари. — А, как тебе кажется, Роджер уснет, если я расскажу ему сказку?
Мальчик обрадованно кивнул.
— Например, о его английских родственниках, обитающих в большом лесу? — интригующим шепотом спросила Хилари. — Тогда устраивайтесь поудобнее и слушайте!
Хилари присела на край кровати, обняла мальчика за плечи и стала таинственным и вкрадчивым голосом рассказывать сказку о куцехвостом кролике, попавшем в неприятную историю. Хилари была хорошей рассказчицей, она знала уйму сказок еще с детства, когда рассказывала их младшей сестре. Поэтому Доминико сразу же притих и превратился в слух, свернувшись калачиком.
— С тех пор этот кролик больше не гулял по лесу в одиночку!
