Джулиана Гарнетт - Любовь на острие кинжала
От ужаса, вызванного рассказом Гая, у Эннис похолодело внутри. Рольф упорно глядел внутрь своего кубка, его губы сжались и побелели.
– Это месть короля? – спросила она шепотом. – Это он предал Англию во власть наемников?
Рольф пошевелился:
– Нет, не настолько он сошел с ума. Когда он чувствовал хороший выкуп, то всегда с радостью щадил врагов. Нашим солдатам было приказано защищать тех, кто был готов платить.
Чуть помедлив, Эннис спросила:
– И вы не можете повернуть своих людей и возвратиться домой? – Это была несбыточная мечта, она знала, но сейчас, глядя в глаза Рольфу, ей почудилась там слабая надежда на его согласие.
Рольф с горечью рассмеялся:
– Я так бы и сделал, несмотря ни на какие клятвы, но я не могу.
– Почему?
Подняв глаза на нее, он сказал безнадежно:
– Мой брат Джеффри в руках короля. Если я не подчинюсь его приказам, мой брат умрет. Если я даже откажусь от него, поскольку он взрослый мужчина и сделал свой выбор, мне нельзя забывать, в чьих руках остался мой сын. Сибрук сейчас готов на все, только бы снова вернуть милость короля, после того как стало известно о его играх с мятежниками. Он не задумываясь передаст Джастина Иоанну как заложника моей покорности. Я не стану рисковать своим сыном.
Кровать тонула в густой тени. Рольф снял с себя одежду и повесил на спинку кровати, затем скользнул под покрывало и повернулся к Эннис. Она обняла его и прижала к себе, пытаясь удержать навсегда.
Он лежал неподвижно. Так много смертей и страданий вокруг – как он осмелится снова оставить ее? Как он может ее уберечь, если должен вернуться к королю?
Рука Рольфа скользнула по ее плечу и коснулась груди. Она вздрогнула под его лаской и придвинулась ближе. Он ощутил ее мягкую кожу, ее грудь прижалась к его груди, ее бедра с ласковой настойчивостью прильнули к его бедрам… Но он не чувствовал ничего: ни страсти, ни жизни. Ничего, кроме всесильного уныния, овладевшего им.
Через какое-то время она слегка отодвинулась.
– Мой лорд! Я огорчила вас?
– Почему женщины всегда винят во всем только себя? – пробормотал он, почувствовав, как она напряглась. – Нет, возлюбленная. Это не так. Это не вы виноваты, а я и то, что пришлось мне увидеть недавно. Мне кажется, что я пахну смертью.
Она мягко сказала:
– Позвольте мне согреть вас. Вам холодно. Перевернитесь на живот и постарайтесь заснуть.
Она поднялась на колени над ним и принялась массировать его измученные мускулы, нежно и в то же время сильно разглаживая их, как если бы месила тесто. Ее руки двигались вверх и вниз от лодыжек к плечам и обратно. Медленно, постепенно его напряжение стало спадать. Под ее пальцами он расслаблялся…
Наконец Рольф перевернулся на спину, на этот раз уже возбужденный. Он потянул ее на себя, посадил верхом и ворвался в нее, только сейчас поняв, как же сильно он изголодался. Ладонями сжав ее талию, он с силой поднимал и опускал ее до тех пор, пока она не вскрикнула и ее не сотрясла судорога освобождения.
Когда он слегка замедлил свои движения, она вдруг яростно вцепилась в него и перевернула, заставив его лечь сверху. Казалось, они сражаются, а не любят, их тела напрягались, как у борцов. Они сплетались, как змеи, переворачивались и извивались… Потом, когда все свечи догорели, а первые бледные тени рассвета коснулись окон, они замерли в полном изнеможении. Тела их были опустошены, а души успокоены. Прижавшись друг к другу, они погрузились в сон.
– Я пробыл здесь более четырех месяцев. Пришло время мне присоединиться к Иоанну, а вам отправиться в безопасное место.
Рольф смотрел в сторону, чтобы не видеть расстроенное лицо Эннис. Расставаться с ней было для него мучительно, но взять ее с собой он тоже не мог – находиться с ним рядом было слишком рискованно. Он не в состоянии обеспечить благополучие Джастина, но для безопасности жены постарается сделать все возможное и невозможное.
– Но почему я должна уехать отсюда? – спросила Эннис. Ее голос слегка дрожал, и она пожирала глазами комнату, как будто хотела навеки запечатлеть ее в памяти. – Драгонвик – самый мощный замок из всех, какие я знаю.
– Верно, но тем больше искушения для рыцарей принца Людовика овладеть им. А вспомните, как год назад его почти взял Тарстон с помощью обычного предательства. Я не хочу рисковать вами в мое отсутствие.
– И вы отправляете меня в женский монастырь! – вскричала Эннис. – Вы думаете, там я буду в большей безопасности?
Рольф молча смотрел на нее сверху вниз. Ему не хотелось рассказывать об участи женщин в замках, захваченных Иоанном. Он навидался кошмаров… Вряд ли французский принц будет теперь великодушней, тем более что взять Драгонвик ему будет вдвойне приятно – как замок одного из баронов Иоанна.
– Если бы я не думал, что там безопасней, я бы не посылал вас туда, – тихо произнес он. – Это маленький монастырь, и он не имеет ценности для алчных захватчиков. Не думаю, что французы станут возиться с ним.
Чтобы не напугать ее еще сильнее, Рольф ничего не сказал о дополнительных мерах предосторожности: воины, которые проводят ее до монастыря, не вернутся домой, но тайно будут находиться поблизости на случай неожиданной опасности. Мало сейчас в Англии осталось безопасных мест. Принц Людовик вторгся в страну в мае. Его войска почти не встретили сопротивления. Лишь несколько замков оказались достаточно сильными, чтобы противостоять ему. Но таких были единицы. Одна за другой крепости сдавались захватчикам. К августу почти три четверти английских баронов признали свое поражение.
В сентябре стены Драгонвика ломились от беженцев со всей округи, и весь Линкольншир был охвачен смутой.
Отвернувшись от Эннис, Рольф через окно разглядывал двор замка.
– Многие мятежные бароны сейчас снова меняют хозяина. Они видели, что творит Людовик, и теперь, набравшись горького опыта, возвращаются под знамена Иоанна. Лучше уж дьявол, которого знаешь, чем незнакомый, чужой. Я иду к королю, чтобы помочь ему освободить замок Линкольн. Его оборону сейчас возглавляет леди Николаа де Хай, но трудно сказать, как долго она еще будет держаться.
Он повернулся к Эннис. В ее голубых глазах был страх. Горло его сжалось от тревоги. Как объяснить ей, что он боится за нее? Как выразить словами такую простую мысль? Он не знал. Он просто пытался сделать то немногое для ее безопасности, что было еще в его силах. И он молился, чтобы это немногое ему удалось.
– Вы считаете меня не такой храброй, как Николаа де Хай? – спросила Эннис. – Не верите, что я могла бы держать оборону не хуже, чем она? – Она указала на двор за окном. – Вы назначили умелого и храброго кастеляна, и я не настолько глупа, чтобы открывать ворота кому попало.
