Следуй по пути из лепестков персика (СИ) - Ануфриева Ольга

Чун Хуа удивилась:

— Молодая госпожа, вы стали такой щедрой!

«Вообще-то, я такая была», — подумала уязвленная Наташа.

— Госпожа, пойдёмте вон туда, поедим варёной кукурузы, — радостно воскликнула личная служанка.

«Обычная варёная кукуруза, которую у нас и так везде едят», — подумала Ната, с удовольствием откусывая зёрнышки от початка.

— А где здесь подают вкусные жареные рёбрышки или курочку? — Мин Мэй внимательно и с любопытством озиралась по сторонам.

— Госпожа, вы раньше этого не ели, но я знаю одно замечательное местечко, — ответила, улыбнувшись, Чун Хуа и прошептала на ухо девушке:

— Только ешьте, пожалуйста, палочками, а не руками, как в прошлый раз.

— Как их можно есть палочками, это же неудобно? — вздохнула Мэй.

Юная служанка, смеясь с доброй иронией, покосилась на госпожу.

— О, смотри, там уличные артисты и рассказчик! — Мин Мэй указала в сторону, откуда доносились соответствующие звуки и музыка. — Там должно быть очень интересно.

— Побежали, посмотрим, госпожа! — радостно воскликнула Чун Хуа.

Рассказчик нараспев и с воодушевлением рассказывал романтическую историю, а двое артистов, мужчина и женщина в масках, смешно кривлялись и с гротеском изображали услышанное.

Мин Мэй торопливо пролезла через толпу вперёд и с восхищением смеялась. Чун Хуа, что стояла рядом, вторила хозяйке. Охранники, которые пошли с девушками, не стали пробираться за молодой госпожой вглубь, а остались недалеко, ожидая, пока хозяйка пойдёт дальше.

Неожиданно Гу Мин Мэй почувствовала, как с её пояса сорвали мешочек с деньгами. Это был такой же подросток, только юноша.

Наташа бросилась за ним:

— А ну стой, гадёныш! Быстро верни мой кошелёк! Я тебя видела, говнюк!

Чун Хуа удивлённо посмотрела на молодую хозяйку и бросилась следом:

«Откуда молодая госпожа знает такие слова⁈ Не знала, что в её голове есть такое…», — подумала она.

— А ну стой, малолетний преступник! Я тебе глаза на жопу натяну, урод! — кричала новоиспечённая Гу Мин Мэй, несясь по маленьким кривым улочкам, не отставая от карманника.

Один из благородных молодых людей, что проезжал на коне мимо, присмотревшись к девушке, удивился. После пустил коня следом.

— Госпожа! Госпожа! Оставьте его! — кричала, устремившись вслед, юная личная служанка. — Пускай! Забудьте про кошелёк. Это может быть опасно.

Озверевшая Наташа в облике Мин Мэй нагнала-таки подростка, и схватив его, повалилась вместе с ним на землю. Тяжело дыша, девушка поднялась, крепко держа за шкирку вора:

— Ах ты, паскудник мелкий!

Подбежавшая вовремя Чун Хуа помогла молодой госпоже.

— Да ты, судя по всему, не старше меня. Отпусти, зараза! — провопил подросток, пытаясь вырваться.

— Ты хоть знаешь, с кем ты говоришь⁈ — возмутилась личная служанка Мин Мэй.

Девушки скрутили мальчишку и колотили.

— Отдай кошелёк, гад! Ты что, не знаешь, что воровать это плохо⁈ Тебя дома родители этому не учили, паскудник⁈ — вопила гневно Ната, ощупывая через одежду грудь юнца, поняв, что он, скорее всего, спрятал искомое за пазухой. — Надо работать, а не воровать! Я тебе задницу надеру, сволочь!

— Это ведь неприлично, щупать таким наглым образом меня у всех на виду! — вопил он.

Мин Мэй, наконец, достала свой кошель с монетами.

— Сумасшедшая придурковатая девка! Будь проклят тот день, когда я потянулся за твоими деньгами, — выругался преступник, и вырвавшись из захвата, убежал.

— Молодая госпожа, я не знала, что вы знаете такие слова, — поражённо проговорила Чун Хуа

«Я тоже этого не подозревал», — удивлённо подумал молодой человек, что поехал за ними вслед. — «Похоже, моя помощь не требуется. Странно… куда подевались её приличие и воспитание? Не знал, что она может быть такой бесстрашной и безрассудной», — развернув коня, он поехал прочь.

Мин Мэй держалась за колющий бок, продолжая пытаться отдышаться, облокотившись на стену дома.

— Молодая госпожа… — начала опять говорить сетующим голосом личная служанка.

— Амитабха! Ради Христа, Чун Хуа, зови меня просто Мин Мэй или барышня, когда мы вдвоём! — возмутилась девушка.

Та изумлённо и непонимающе кивнула:

— Ладно, как скажете, госпожа, хотя это неправильно.

— Когда мы вдвоём, никто не узнает, — проворчала Наташа.

— А кто такой…? — начала спрашивать юная служанка.

— Тебе будет не понять, — снова прервала её Наталья. — Просто забудь.

Показались охранники из дома, они, наконец, нашли девушек. Из подворотни выбежал другой парень, и выхватив из рук Мин Мэй кошель, побежал.

— Да твою ж мать! Едрить тебя через коромысло! — прорычала девушка и бросилась за ним.

— Госпожа, вы опять⁈ — воскликнула, хныкая личная служанка и понеслась следом. — Да зачем же вы это делаете? Что с вами теперь не так⁈

Снова петляя по узким улочкам, девушки вылетели на широкую городскую дорогу. Наташа в новом облике Гу Мин Мэй увидела, как на неё несётся какая-то груженная телега, влекомая лошадьми на огромной скорости, и за ней спешит ещё отряд солдат.

Девушка, оторопев, замешкалась, смотря на приближающую опасность. Неожиданно какой-то юноша, соскочив со своего коня, бросился к ней. В последний момент обхватив девушку за талию, он прыгнул прочь с дороги.

— Козлина… убежал всё-таки с моими деньгами, — проговорила Мин Мэй, смотря в другой проулок, а после подняла взгляд на незнакомого красивого юношу:

— Безумно благодарна вам, сударь, за спасение моей простой душонки. А вы вообще кто? Хотя, ай, не надо, какая разница, — девушка махнула рукой.

Пронёсшаяся сейчас неизвестная кавалькада случайно разрушила пару прилавков. Седой и худенький старичок-торговец вместе с женщиной-торговкой собирали свой товар с опрокинутых лотков.

— Дедушка, погодите, сейчас я вам помогу, — сказала Наташа и принялась собирать с мостовой медную посуду, медные и деревянные столовые приборы, овощи.

Чун Хуа тоже помогала обоим торговцам собирать товар.

Молодой человек удивлённо и непонимающе уставился на девушку:

«Необычно… Значит, правду говорят, что она… заболела… И частично потеряла память. Очень странно видеть её такой… простой, не излишне манерной, не благовоспитанной и брезгливой. Там, в переулке, она была вообще непонятной и пугающей».

Появились охранники молодой госпожи, которые, наконец, нагнали девушек, и тоже принялись им сразу помогать.

Молодой человек ловко и быстро обратно заскочил на своего коня и собрался двинуться в путь.

— Стоять! — возмутилась Наташа, новорождённая Мин Мэй, и преградила путь. — Куда ты идешь⁈ Подождать немножко нельзя, что ли? Ты же видишь, что здесь всё раскидано⁈ У тебя глаза повылазили, что ли⁈… Переломаешь всё. Остолоп какой-то, — дальше уже пробурчала вслух девушка, продолжая по-быстрому помогать собирать товары. — Где тебя растили, в хлеву, на конюшне? — посмотрела она сердито и строго на юношу.

Молодой человек от удивления открыл рот и выпучил глаза, выдал офигевающий косой смешок.

— Малявка, да как ты смеешь⁈ — начал юноша, что сидел на другом коне рядом. Видно, слуга этого господина. Но молодой человек опять изумлённо рассмеялся и махнул ему рукой.

Пока Мин Мэй помогала с уборкой раскиданных по мостовой вещей, он всё время с любопытством рассматривал молодую девушку-подростка, будто видел её впервые.

Пожилой торговец и женщина-торговка искренне поблагодарили за помощь. Они предложили взять какой-нибудь товар в дар, но Мин Мэй, улыбнувшись, отказалась:

— Я бескорыстно, — ответила она, и взяв под руку свою личную служанку Чун Хуа, пошла прочь.

Молодой человек оглянулся ей вслед:

«Все равно, какой у неё был скверный характер, таким и остался», — господин и его слуга пришпорили коней и направились по улице в другую сторону.