Одри Керлинг - Эхо любви
— Не волнуйся! Я найду, что противопоставить ее возражениям. У нее же есть сердце, дорогая, К нему-то я и буду взывать.
— Я целиком полагаюсь на тебя, потому что мне она не даст и слова сказать. Она держит всех нас в своих властных руках, и даже моя тетя, которой уже много лет, полностью ей подчиняется. Наше будущее зависит от того, насколько тебе удастся договориться с ней.
Больше они не смогли говорить, так как вернулась Эстер и пригласила их к родителям в гостиную. Гарри изо всех сил старался проявлять внимание к оценке мистером Лайсетом последних политических событий.
Миссис Лайсет рассеянно прислушивалась к их разговору, и, когда ее муж упоминал имя какого-либо известного политического деятеля, она потчевала Анну слухами о связанном с ним последнем скандале, а затем перешла к утомительно подробному рассказу о своей дружбе с миссис Фитц-Герберт. Эстер же, успокоенная тем, что Анна ей не соперница, тихонько сидела, предаваясь мечтам о кузене Фрэнке.
Как только миссис Бейчер объявила, что, наконец, совершенно здорова, Гарри пришел к ней с визитом и попросил руки Анны.
Миссис Бейчер оказалась настолько не готова к этому неожиданному предложению, что внимание, с которым она выслушала Гарри, показалось ему благосклонным. Он рассказал ей о своем отце, известном и уважаемом враче, о семейных связях с аристократическими семействами и о своем положении в инженерных войсках в Бенгалии. Она дала ему полностью выговориться, не перебивая.
Анна, которая с трепетом прислушивалась к их разговору за дверью, исполнилась гордостью за своего избранника и надеялась, что ответ бабушки будет благоприятным.
— Должна я понимать вас так, что мисс Анне известно о ваших намерениях? — холодно спросила миссис Бейчер. — Вы оказываете ей внимание?
— Мы встречались с мисс Анной у друзей, — ответил Гарри. — Ей известны мои чувства, поскольку я их не скрывал.
Анна услышала, как бабушка нетерпеливо стукнула по полу своей тростью, и сердце у нее тревожно сжалось.
Так вы закончили свой рассказ, лейтенант Смит, или намерены болтать целый день? — надменно вопросила миссис Бейчер. — Я ожидаю, что моя внучка станет нареченной человека состоятельного и с положением в обществе, но даже если бы и не думала об этом, я никогда бы не позволила ей выйти за вас замуж. Собственно, что вы можете ей предложить?! Право, мне нравится ваша дерзость!
— Мадам, я протестую… — возмущенно заговорил было Гарри.
— Протестуйте на улице, если вам хочется, — перебила его миссис Бейчер, дергая шнур звонка, — Вы воспользовались моей болезнью, чтобы завоевать благосклонность мисс Анны. Вы, который на двадцать лет старше ее!
Анна больше не могла вынести ледяного тона бабушки и, ворвавшись в комнату, со сверкающими глазами, схватила Гарри за руку.
— Я люблю Гарри и намерена выйти за него замуж! — заявила она. — Он не сделал ничего дурного, чтобы заслужить подобные оскорбления!
— Ты ведешь себя как бесстыдная уличная девка! — с покрасневшим от гнева лицом воскликнула миссис Бейчер. — Ты такая же наглая, как и твоя мать. А что до вас, сэр, прошу вас немедленно покинуть мой дом, и, если вы осмелитесь снова докучать мисс Анне, я обращусь на вас с жалобой в суд!
Она ударила по их сплетенным рукам своей тростью. В дверях появилась вызванная звонком Пэтти и застыла на месте, округлившимися от ужаса глазами уставясь на побагровевшую старую леди, на обезумевших от горя влюбленных и на трость черного дерева. Гарри осторожно высвободил свою руку. Глаза его сверкали, но он отвесил поклон миссис Бейчер, а затем, обернувшись к Анне, подчеркнуто спокойно сказал:
— Наберитесь терпения, любовь моя. Это еще не конец.
Поцеловав ей руку, он на мгновение прижал ее к своей щеке, после чего быстро ушел.
— Гарри! Гарри! — закричала Анна, но миссис Бейчер, встав спиной к двери, загородила ее.
— Почему мы не можем обручиться? — в отчаянии кричала Анна. — Я не выйду замуж за мистера Гордона из-за его денег!
— Думаешь, я позволю тебе выйти замуж за второго сына какого-то там костолома? — со смехом спросила миссис Бейчер, — Думаешь, я для этого тебя растила? О нет, моя девочка. Ты будешь иметь положение в обществе, будешь обладать богатством и властью. Ты еще слишком молода и неразумна, чтобы понимать, что значат эти вещи, но я-то это знаю и добуду их для тебя. Ты станешь влиятельной леди.
— Я хочу быть только женой Гарри, — упрямо и твердо заявила Анна.
— Вздор! Ты скоро его забудешь, так что нет необходимости тебе напоминать, что сегодня мы уезжаем домой.
— Сегодня?!
— Как следует умойся и уложи свои вещи, мисс Анна. И ради бога, прекрати разводить сырость! — Миссис Бейчер неожиданно засмеялась. — Вот будет новость для мистера Гордона! Он и так горит желанием жениться на тебе, но это еще больше подстегнет его. Увидишь, он поедет провожать нас в Фэрхем. Вели Пэтти принести мне перо и бумагу, мне нужно написать письма.
Анна поняла, что дальнейшие просьбы бесполезны. Лицо бабушки было непроницаемым и неумолимым. Пэтти, которая обычно всегда дежурила у дверей, робко вошла с пером, чернилами и бумагой, и Анна вышла следом за ней, бросив взгляд на свою безжалостную бабушку.
Анна едва слушала безыскусные утешения и ободрения Пэтти, стараясь изо всех сил запечатлеть в памяти голос Гарри.
«Наберитесь терпения, это еще не конец», — сказал он. Чтобы эти слова оправдались, необходимо противопоставить свое терпение амбициям бабушки, упорство которой в достижении своей цели было Анне хорошо известно.
Глава 2
Мягкое золотистое сияние Бата никогда не казалось Анне таким чарующим, как сейчас, когда она покидала его. Карета громыхала мимо мест, оживлявших милые воспоминания, которые усиливали ее страдания. Вот здесь они с Гарри остановились, поджидая отставшую Эстер, там они сбавили шаг, переходя дорогу, а вон там он дал попрошайке денег.
Слезы стояли у горла, но гордость сдерживала их, поэтому она обливалась слезами в душе, повторяя про себя его имя словно заклинание. Порой ей казалось, что бабушка услышит ее скрытые отчаянные рыдания, но миссис Бейчер, прямая и неприступная, сидела в углу, насупив красивые брови и стиснув руки на набалдашнике трости. Бедная Пэтти сжалась в комок в своем углу, не смея шелохнуться.
Когда они добрались до Фэрхема, миссис Бейчер похлопала Анну по руке и тоном, не допускающим возражений, произнесла:
— А теперь, мисс Анна, выслушай меня. Эта достойная презрения история позади, и я не стану тебя попрекать. Все кончено и забыто, и я не желаю говорить об этом, так что и ты помалкивай. Надеюсь, я выразилась вполне определенно и понятно.
