Эшли Макнамара - Джентльмен-дьявол
– Сколько у вас детей? – Изабелла сама не ждала, что у нее вырвется подобный вопрос.
Мистер Аппертон удивленно моргнул:
– Что? Почему вы это спросили?
– Просто… – Господи, ну почему она поддалась любопытству? Меньше всего ей следовало поощрять его. У него может возникнуть ложное впечатление – вдруг Аппертон решит, что ей нужен покровитель? – Вы так хорошо управляетесь с детьми. Вот я и подумала, что у вас могут быть свои дети.
Господи! Не хватало еще спросить прямо в лоб, женат ли он! Что за дерзость с ее стороны!
У Аппертона дернулся уголок рта, щеки вдруг потемнели.
– Я? Хорошо управляюсь с детьми? Да вы смеетесь! – И чтобы подтвердить слова, он хохотнул, но смех прозвучал вымученно. Изабелле он показался неискренним. – Я не женат. И, насколько мне известно, побочных детей у меня тоже нет.
Изабелла вздрогнула. Разумеется, он старался говорить легким тоном, пожалуй, слишком легким, тем не менее ее окатило волной стыда. Затылку стало жарко.
– Пойдем, Джек. Мы слишком долго задерживаем этого джентльмена. Пора домой.
– Можно мне проводить вас?
Проводить? Как будто они обмениваются любезностями на террасе какого-нибудь загородного дома, а Изабелла выразила желание осмотреть сад. О Боже! Прошло шесть лет с тех пор, как в ее жизни случались подобные вещи. К тому же это предложение ставит Изабеллу в довольно трудное положение, ведь у нее еще сохранились остатки гордости. Не желает она, чтобы столь изысканный джентльмен увидел, во что превратилась ее жизнь, даже если он не обратит внимания на сплетни, не поймет, что она носит чужое имя и не выяснит ее собственное.
– Думаю, в этом нет необходимости.
– Уверяю вас, мне нетрудно.
Изабелла впилась взглядом в его лицо, стараясь понять, не считает ли он ее легкой добычей. В конце концов, он ведь должен понимать, что однажды она уже уступила. На самом деле ее обманули, но Аппертон этого никогда не узнает.
– Благодарю вас, мы привыкли справляться сами.
– Вы живете в деревне? Я думал сначала, что, возможно, вы гостите у лорда Бенедикта.
Сильный порыв ветра с пролива захлопал юбками Изабеллы, облепил их вокруг ее ног. Пытаясь согреться, девушка обхватила себя руками.
– Поверьте, мы не хотим вас больше задерживать. Нам обоим следует как можно скорее вернуться домой, иначе мы простынем.
– Мама, мама, ты идешь слишком быстро!
Изабелла прижала руку к груди и остановилась. Воздух с трудом вырывался из легких. Наверное, она почти бежала и сама того не заметила.
Джек, громко топая, трусил за ней вверх по склону, поднимавшемуся от пляжа. Изабелла дождалась его и порывисто обняла. Чувства, которые она пыталась скрыть от чужака, излились в силе ее объятий. Вернулся пережитый недавно ужас. Казалось, сердце колотится прямо о ребра.
– Мама! – запротестовал Джек и вырвался из кольца ее рук. Слишком скоро. Изабелла еще не успокоилась. С его штанишек стекала вода. Волосики слиплись и висели сосульками. Надо будет заставить его посидеть спокойно, пока она расчешет все спутанные пряди, иначе потом с ними не справиться. Если Бигглз испекла печенье, то шанс есть, во всяком случае, пока лакомству не придет конец.
– Пойдем. Наденем чулки и туфли перед тем, как вернуться в деревню. – Изабелла старалась говорить уверенно. Джек становился упрямым и плохо переносил материнские указания. – Быстрее.
Мальчик уселся прямо посреди тропинки и стал надевать чулки на перемазанные ноги. Сморщив носик, он с трудом натягивал грубый трикотаж на мокрые щиколотки. Изабелла ощутила комок в горле – вот он сидит и занимается самым обычным делом, а несколько минут назад…
Нельзя думать об этом! Но было уже поздно. Страшная картина снова встала перед глазами. Изабелла вновь переживала ужасный момент, когда волна поглотила мальчика. Эти светлые кудри, так блестевшие в солнечном свете, погасли, словно задутая свеча. Исчезли мгновенно. Боль пронзила грудь Изабеллы.
– Мама?.. – Джек тянул мать за юбку. – А ты не наденешь туфли?
– А? Да-да…
Нельзя же идти в деревню босиком, словно бродяжка. Достаточно и того, что мокрая одежда висит на них, как на пугалах. Конечно, она может нарядиться в самые изысканные шелка, но все равно жена мясника будет на нее возмущенно пялиться. Правда, Изабелла не так уж часто может позволить себе мясо к столу.
Изабелла присела на камень и натянула чулки. Ее ноги выглядели не лучше, чем у сына. Между пальцами набилась подсохшая грязь.
– Завтра нам не следует далеко уходить, – говорила она, сунув ноги в туфли.
– Да, мама.
– Сегодня ты достаточно отдохнул. – Изабелла взяла сына за руку и пошла по тропе. – Завтра будем работать.
Мальчик надул губы. Выражение его лица не предвещало ничего хорошего.
– Ты можешь помогать Бигглз в саду. Думаю, ты вытащишь больше сорняков, чем она.
– Не хочу полоть сорняки!
Смотри-ка! Обычно возможность запустить обе руки в землю и перепачкать рубашку сама по себе превращала работу в игру.
– Мы не всегда делаем то, что хотим. – Сколько раз она все это ему говорила? И в половине случаев обращалась не только к Джеку, но и к себе самой. – Если ты будешь хорошим мальчиком и не станешь жаловаться, я расскажу тебе новую сказку. Ты такой еще не слышал.
Малыш уже не выглядел обиженным.
– А дракон там будет?
– Возможно.
– А ты расскажешь мне о людях, которые живут в большом доме?
Изабелла оглянулась. На фоне затянутого облаками неба четко вырисовывался силуэт дома.
– Не знаю, получится ли у меня сразу и про тех людей, и про дракона. – Драконы из большого дома ассоциировались у нее только со знатными светскими дамами.
Изабелла пошла быстрее. Надо скорее добраться домой. Группа домов, аккуратно побеленных и сверкающих черепичными крышами, лежала всего в полумиле, на пологом склоне холма. В дальнем конце деревни над ними возвышалось здание трактира. Постояльцы бывали там нечасто, а вот местные жители любили заглянуть туда ради пинты эля и спокойной беседы после долгого трудового дня.
Изабелла спешила к своему коттеджу – длинному строению, стоящему на отшибе.
– Джордж пришел из большого дома?
– Да, наверное. – Едва ли он остановился в трактире, ведь тогда бы он вернулся вместе с ними по этой тропе. – Но ты не должен называть его только по имени. Это… это неприлично.
Боже, она едва не сказала «это не в правилах хорошего тона». Изабелла вовсе не хотела, чтобы Джек стал ее расспрашивать, что это значит. Изабелла вычеркнула это понятие из своей жизни – по необходимости и по собственной глупости.
