Виктория Холт - Дочь обмана
— В Лондон. Ненадолго. Подумаю, чем заняться. У меня есть Мари-Кристин. Мы постараемся что-то делать вместе.
— Я не могу оставить надежду, — возразил Родерик.
— Я тоже, — добавила леди Констанс.
Мари-Кристин зашла в мою комнату с вопросом:
— Почему все такие мрачные?
— Мы возвращаемся в Лондон, — сообщила я.
— Когда?
— В понедельник. Завтра мы не сможем уехать: по воскресеньям не ходят поезда.
— Обратно в Лондон! В такой спешке! Я не могу. Джек хочет показать мне, как очищать керамику.
— Мари-Кристин, мы должны ехать.
— Почему?
— Это неважно. Мы уезжаем, — твердо сказала я.
— А когда мы вернемся? — спросила Мари-Кристин с надеждой.
— Я думаю, никогда.
— Что это значит? — ужаснулась она.
— Лайза остается здесь.
— Остается замужем за Родериком?
— Ты еще слишком молода, чтобы понять, Лайза — жена Родерика, а брак обязывает. — Мне не хотелось ничего объяснять.
— Не всегда, — упорствовала Мари-Кристин. — Некоторые люди расстаются.
— В данном случае Лайза остается, а с ней и Родерик. Это означает, что мы должны уехать. Для нас здесь нет места.
— Этого не может быть. Ты собиралась замуж за Родерика, и мы хотели жить здесь. Ведь мы так этого хотели!
— Люди не всегда получают то, что хотят, Мари-Кристин, — устало сказала я.
— Я не могу уехать. Мне нравится здесь. Я люблю Джека и Фиону… Здесь так чудесно. Я не хочу уезжать, Ноэль.
— Мне очень жаль, Мари-Кристин. Может так случиться, что Лайза выздоровеет. Они с Родериком супруги.
Лицо Мари-Кристин исказило страдание.
— Этого не должно произойти, — сказала она страстно. — Не может. Должен же быть выход.
— Не всегда получается так, как хотелось бы. Ты поймешь это, когда станешь взрослее, — повторяла я.
— Я не верю. Мы должны что-то сделать.
Бедняжка Мари-Кристин. Ей предстояло многое узнать.
Это было после полудня, сразу же после ленча, который прошел весьма мрачно. Я намеревалась уехать на следующий день, мы с Мари-Кристин собирались к Фионе и Джеку, чтобы попрощаться. Я была в своей комнате, когда вошла леди Констанс. Она выглядела совершенно растерянной, почти безумной.
— Произошло нечто ужасное, — произнесла она. — Лайза мертва.
Вердикт
Следующие дни прошли как во сне. У доктора Дафти не было сомнения, что ее убила слишком большая доза таблеток, которые он ей прописал. Он часто повторял Лайзе, что это очень сильное средство и не следует принимать больше двух таблеток сразу. Вскрытие показало, что доктор Дафти прав. Она приняла по крайней мере шесть таблеток сразу — смертельная доза.
В доме стояла тишина. Слуги молча бродили по комнатам, словно в тайном заговоре. Интересно, что они знают? Они помнили, что я была помолвлена с Родериком, потом внезапно уехала, помолвка расстроилась. Знают ли они, что Родерик просил Лайзу о разводе, чтобы жениться на мне? Знают ли, что Лайза отказалась? Неизбежен вопрос: может быть, Лайза убита? В случае внезапной смерти всегда ищут мотивы возможного убийства.
Без сомнения, мотив был. Родерик хотел избавиться от своей жены. Это один из обычных мотивов преступления. В момент смерти Лайзы Родерик находился в доме. И я тоже. Я, как и он, была вовлечена в это. Теперь я не могла уехать. Я находилась в доме в момент смерти Лайзы и должна была присутствовать во время следствия.
Трудно вспомнить, как я пережила этот период ожидания. Я страшилась неизбежного следствия и в то же время его страстно желала, чтобы узнать правду. Я помнила, что последовало за смертью мамы. Не будет покоя, пока все не кончится. А каким же окажется приговор?
Мари-Кристин стала замкнутой. Я не могла прочесть ее мысли. Леди Констанс заперлась в своей комнате и никого не принимала. Чарли выглядел растерянным. Думаю, Родерик чувствовал себя так же, как и я. Нам хотелось остаться наедине. Но мы были сдержанны. Я чувствовала, что за нами пристально наблюдают.
Однажды я решила поехать верхом, в надежде, что Родерик последует за мной. Я была уверена, что ему так же хочется выбраться из дома, как и мне. Я находилась примерно в миле от дома, когда он догнал меня.
— Ноэль, мы должны поговорить. Меня мучает вопрос: как это могло случиться?
— Должно быть, она сделала это сама, — предположила я.
— Но она думала, что сможет выздороветь, — возразил он.
— Знаю, но она была несчастна.
— Ты не думаешь, что это сделал я?
— Нет, Родерик! Нет! — ужаснулась я.
— Я просил ее отпустить меня, а она отказалась…
— Да, мы хотели избавиться от нее. Но не таким путем!
— Для меня очень важно, чтобы ты ни минуты не сомневалась, что я… — Родерик пристально смотрел мне в глаза.
— Никогда бы этому не поверила. Ведь я тоже могла оказаться в ее комнате. Ты ведь не подумал, что я?..
— Никогда, — оборвал он меня на полуслове.
— Мы слишком хорошо знаем друг друга, мы никогда не смогли бы стать счастливыми, если бы между нами стояло это.
— Я тоже так думаю. Но сомнение…
— Сомнений нет.
— Это я и хотел знать.
— Что бы ни случилось, это между нами стоять не может.
Я сидела в суде между Родериком и Чарли с одной стороны, и леди Констанс и Мари-Кристин — с другой. Первыми давали показания эксперты. Им было задано множество вопросов. Анализ показал, что миссис Клэверхем умерла от чрезмерной дозы таблеток, которые прописал ей врач.
Доктор Дафти давал детальные показания. Его спросили, страдала ли миссис Клэверхем от депрессии. Он ответил, что временами видел ее сильно подавленной. Это бывало, когда она очень страдала от болей, что естественно в таком состоянии.
— Как она себя чувствовала, когда вы видели ее в последний раз?
— Она была в хорошем настроении. Я рассказал ей о новом открытии, и у нее появилась надежда на частичное выздоровление.
В суде наступило молчание.
— Миссис Клэверхем была, естественно, рада услышать это?
— Она была в восторге.
— И у вас сложилось впечатление, что она с нетерпением ждет этого лечения?
— Да, действительно.
К концу показаний доктора Дафти сложилось впечатление, что Лайза вряд ли умерла по своей воле.
Потом давать показания пригласили слуг. Герти была одной из них, потому что это она нашла Лайзу мертвой. Она обычно заглядывала в это время к миссис Клэверхем узнать, не нужно ли ей чего-нибудь.
— Ваша хозяйка говорила с вами о себе?
— О, да, сэр. Она часто говорила о том, что должна была стать великой актрисой, и стала бы, если бы не несчастный случай.
