Кэти Максвелл - Искушение леди
– Для чего вы все это рассказываете? – спросила Дебора, выслушав Софию. – Это ведь частное, внутрисемейное дело. Для чего вам понадобилось втягивать в это меня?
– Потому что вы любите моего сына, а еще потому, что он уже давно нуждается в том, чтобы его кто-нибудь полюбил.
Пожилая женщина взяла руку Деборы в свои. Кожа у нее была ухоженная и гладкая, на ногтях – безукоризненный маникюр. По сравнению с ней руки самой Деборы выглядели грубыми и мозолистыми.
София продолжала:
– Я всегда прислушиваюсь к интуиции Бет. Она полагает, что именно такая женщина, как вы, нужна Энтони. Но скажите, чего вы сами желаете?
Ее вопрос застал Дебору врасплох. Действительно, чего она хочет и чего добивается? Только месяц назад, покидая Айлэм, она всего лишь хотела удрать оттуда, чтобы избавиться от надоедливой опеки чужих людей. И до сих пор, вдруг поняла Дебора, в определенном смысле она все еще бежит куда-то.
Заглянув в себя, в самую глубину своего сердца, Дебора призналась:
– Всю жизнь я мечтала о том, чтобы влюбиться. Мои родители поженились по любви и любили друг друга до самой смерти. Мне казалось, что если я полюблю и кто-нибудь полюбит меня, то в жизни не будет места страху, беспокойству, тревоге и каждодневным неприятностям. А теперь меня одолевают сомнения, которых я не знала ранее… Все дело в том, что мой мир стал больше. Сейчас он включает Тони и весьма туманное будущее.
София придвинулась ближе.
– Любовь – нелегкий труд и испытание.
– Так бывает всегда, верно? – задала Дебора риторический вопрос.
– Нет, – откликнулась София, – но я бы не хотела, чтобы у меня все сложилось по-другому. – Она ласково сжала руку Деборы. – Мой сын обручен с другой женщиной. А какие отношения связывают вас двоих?
– Он предложил мне карт-бланш. Это все, что он может мне дать.
Мать Тони недовольно нахмурилась, и Дебора вспомнила, что именно в этом качестве София прожила почти всю жизнь.
– И каков был ваш ответ?
– Я пребываю в полной растерянности. – И еще в этой растерянности крылся страх сделать неправильный выбор.
– Поговорите со мной, расскажите мне все, – взмолилась София.
– Я не знаю, с чего начать.
– В таком случае, скажите мне, чего вы желаете более всего.
– Я хочу выйти замуж.
Ну вот. Она высказала свое самое сокровенное желание. София не рассмеялась, даже не улыбнулась. Вместо этого она благоразумно заметила:
– Бет говорит, что Тони совсем не знает ту девушку. Она ведь, в сущности, еще очень молода, только-только закончила пансион. Не могу представить себе сына рядом с неопытным ребенком.
– Ох, миледи, она отнюдь не ребенок. Я видела ее. Она настоящая красавица, а ее отец – очень влиятельный человек. Более того, Тони связан обещанием жениться на ней. Это дело чести. При этом одна из моих сестер пришла бы в ужас, если бы узнала, что мне предложили стать любовницей, а другая молит Бога, чтобы я приняла это предложение, поскольку в этом случае ее муж останется работать у Тони.
– И каков будет ваш выбор?
Дебора взглянула на элегантную леди, сидевшую рядом, и ответила:
– Я пока еще не знаю. У меня есть к вам один вопрос.
– Да?
– Стоит ли любовь того, чтобы ради нее пожертвовать всем?
ГЛАВА ВОСЕМНАДЦАТАЯ
Тони и его отец вышли из столовой, заключив нечто вроде пакта о ненападении. Оба решили не спешить и позволить своим отношениям постепенно развиваться в нужном направлении.
За дверями их встретил Гиббоне, который сказал, что леди Адамсон ожидает их в гостиной. Миссис же Персиваль поднялась к себе в спальню и легла.
Сэр Ричард спросил у Тони:
– Ты не хочешь повидаться с матерью? Я уверен, она с нетерпением ожидает известий о том, что у нас с тобой произошло.
– Пожалуй, будет лучше, если вы сами расскажете ей обо всем.
Генерал нахмурился. Тони покачал головой.
– Я еще не до конца разобрался в своих чувствах и пока не готов встретиться с ней лицом к лицу. – Старая неприязнь оказалась живучей. – Она могла бы рассказать мне правду, а не отдавать все на откуп сплетням и инсинуациям.
– А ты бы выслушал ее, если бы она осмелилась рассказать тебе все?
– Не знаю.
– Тогда она, по-видимому, приняла правильное решение.
Тони нечего было возразить. Но он должен был срочно разыскать Деб.
Ему отчаянно нужны были ее мудрость и понимание. Только она одна могла помочь ему разобраться в неожиданных переменах, которые подкинула ему жизнь.
– Доброй ночи, сэр, – сказал Тони и поднялся по лестнице, прыгая через две ступеньки. В коридоре горел ночник. Он не стал заходить к себе в комнату, а сразу же направился к Деб. Легонько постучав костяшками пальцев в дверь, он распахнул ее.
Дебора сидела в кресле у огня и ждала его. На ней по-прежнему было платье, в котором она вышла к ужину, но теперь она вынула заколки из волос. Они густой сверкающей волной упали ей на плечи, отливая червонным золотом в свете камина. Увидев его, Дебора встала.
Тони осторожно прикрыл дверь за собой и прислонился к ней спиной.
– Тебе уже все рассказали? – спросил он.
Дебора кивнула.
– Кое-что.
– Ну что же, по крайней мере, не один я ничего не знал, – попытался пошутить Тони.
– Весьма неожиданный поворот событий. Ты сердишься? Тони фыркнул в ответ.
– Пожалуй, я слишком ошарашен, чтобы сердиться. И в некоторой степени испытываю облегчение.
– Что ты имеешь в виду? Тони отошел от двери.
– Из-за психической неуравновешенности Алдерси я долгие годы боялся даже думать о том, чтобы завести детей. И ждал, страшась когда-нибудь обнаружить у себя ее симптомы.
Дебора нашла в себе силы улыбнуться.
– А я почему-то никогда не боялась, что ты сойдешь с ума. Ты упрям, несомненно. Нахален и самоуверен, это точно. Но не склонен к помешательству… Нет, совершенно определенно нет.
Ее слова как будто сняли невыносимую тяжесть, лежавшую у него на плечах, и Тони вдруг понял, что улыбается в ответ.
– Деб, без тебя моя жизнь лишена всякого смысла. – Он раскрыл ей объятия, но она не торопилась броситься к нему.
– Что случилось на этот раз? – осторожно поинтересовался он. – Что она сказала тебе?
Дебора не стала делать вид, что не понимает, о чем спрашивает Тони.
– Ничего такого, о чем бы я сама не спрашивала себя. – Она перевела взгляд на языки пламени в камине, словно бы собираясь с духом. – Тони, я не хочу быть любовницей.
– Я тоже не в восторге от этой идеи, – заявил он. – Если бы мы могли быть вместе на других условиях…
Неужели она не понимает? У него просто не осталось выбора. Больше не осталось.
