Генрих Шумахер - Паутина жизни. Последняя любовь Нельсона
— Ваш багаж уже доставлен! — сказала Эмма, скрывая беспокойство под легким тоном. — Мама только что сказала мне…
Ты говорила с ними, мама?
— Я и сама не видела их, — с трудом сказала женщина. — Винченцо доложил мне о них, я велела пригласить их на стакан вина в людскую, но старший боцман отказался. Им нужно было немедленно вернуться на корабль.
Нельсон рассмеялся:
— Том Кидд, как живой! У него уже давно отвращение к Неаполю. Знаете ли, ведь он хотел уговорить меня отказаться от поручения лорда Гуда! Он очень суеверен, как и все наши моряки. Он пришел ко мне страшно мрачный и почтительно доложил, что видел сон: я потеряю Джосаю, если отправлюсь в Неаполь. Моя жена поручила ему заботу о сыне, а потому его обязанность — предостеречь меня. С тех пор он не спускает с мальчика глаз. Из-за него-то он и вернулся сейчас же на «Агамемнон».
Нельсон был женат, имел сына, а теплота, с которой он об этом говорил, показывала, как привязан он к семье!.. С трудом подавила Эмма мрачное волнение, возникшее в ней.
— Должно быть, ваш старший боцман — очень хороший человек! — сказала она, заставляя себя говорить шутливо. — Боюсь только, что, пригласив вас к себе, мы поставили его перед тяжелой задачей. Или, быть может, я ошибаюсь, предположив, что ваша супруга поручила его заботам не только сына, но также и супруга? Бедняга не может быть одновременно и в палаццо Сиесса, и на «Агамемноне»! Что же нам делать? Ах, знаю! Разрешите мне перевезти к нам также и вашего сына, а с ним и бравого Тома Кидда, снотолкователя и духовидца, которым вы меня положительно заинтересовали. Никаких возражений, капитан! На суше ваша капитанская власть кончается; здесь капитан — сэр Уильям, а я… я его адмирал! Поэтому присаживайтесь к моему письменному столу и пишите приказ вашему заместителю на «Агамемноне». Подателю сего без возражений, на гнев или милость, с кожей и волосами, должны быть выданы старший боцман Том Кидд и… Джосая зовут его?.. И Джосая Нельсон.
Взяв Нельсона под руку, Эмма повела его к письменному столу. Нельсон повиновался и набросал несколько строк на листке бумаги.
Склонившись над его плечом, Эмма следила за его рукой.
— Низбет? — удивленно прочла она. — Джосая Низбет? Значит, он не ваш сын?
Словно тень проскользнула по открытому лицу Нельсона.
— У меня нет детей. Джосая — сын моей жены от ее первого брака с доктором Низбетом, который молодым умер в Вест-Индии.
Нельсон встал и вручил листок Эмме. Она бросила взгляд на часы, висевшие над письменным столом.
— Теперь три часа. Когда обед, мама? В пять? Отлично! Значит, в моем распоряжении два часа. А тем временем вас займет мой муж, мистер Нельсон.
Сэр Уильям удивленно взглянул на нее:
— Ты хочешь сама…
Весело смеясь, Эмма тряхнула длинными локонами.
— Пожалуйста, прошу не портить мне моих маленьких сюрпризов! До свидания, мистер Нельсон! В пять!
Стоило Эмме предъявить старшему офицеру «Агамемнона» письмо Нельсона, как ей была оказана полная предупредительность. В ответ на просьбу Эммы дать ей возможность поговорить наедине с Томом Киддом старший офицер провел ее в каюту Нельсона и поспешил за старшим боцманом.
Через минуту Том вошел в каюту. Узнав Эмму, он побледнел как смерть. Словно защищаясь, выставил он вперед руки и сделал движение, собираясь убежать, но Эмма быстро очутилась возле Тома и схватила его за руку.
— Разве ты не узнаешь меня, Том?
Он вздрогнул от ее прикосновения, а затем, словно следуя внезапно принятому решению, выпрямился и медленно сказал:
— Было время, когда Том Кидд знал маленькую Эмму Лайон. Он любил ее, она была ему как сестра.
— И я тоже любила тебя, Том.
Кидд словно не слышал ее ответа. Уставившись взором в пространство, он продолжал:
— Было время также, когда Том Кидд знал мисс Эмму. Она училась в аристократическом пансионе, так как ее мать неожиданно получила наследство. Но когда наследство растаяло в руках злых людей, она поступила в услужение. Она была мужественна и горда. Только издали осмеливался Том
Кидд взирать на нее.
При этих простых словах Тома перед Эммой вставала вся ее жизнь.
— Я знаю это, Том. Я тоже уважала тебя, потому что ты всегда выказывал мне большую нежность чувств!
— К мисс Эмме пришли двое людей: мистер Ромни, художник, и мисс Келли, погибшая девка. Они напели мисс Эмме, что при своей красоте она может сделать карьеру в Лондоне. Она поверила им и пошла за ними.
Пораженная тайным обвинением, чувствовавшимся в этих словах, Эмма вскинула голову:
— Это случилось вовсе не по той причине, Том! Разве ты не помнишь, как опозорили меня? Вот из-за чего я уехала в Лондон.
— Так думал и Том Кидд. Страх за Эмми заставил его последовать за нею. И настал день, когда она пришла в ужас от окружавшей ее скверны и сбежала от греха…
— И ты дал мне приют у себя. Ты думаешь, я забыла об этом? До сих пор я благодарна тебе.
— Не благодарности ради поступил так Том Кидд. Он любил ее, а она… Он не поставил бы ей в вину, если бы она подарила другому свое сердце. Но она продала свое сердце, продала за богатство… сэру Джону Уоллет-Пайну.
Эмма с ужасом посмотрела на него:
— Да ты с ума сошел, Том? Разве ты не знал, почему я это сделала? Ведь сэр Джон давно домогался моей любви, он насильно завербовал тебя в матросы, а когда ты сбежал, он приказал терзать тебя плетьми, и, чтобы спасти тебя от наказания, чтобы избавить тебя от службы, я отдалась сэру Джону.
Его губы дрогнули.
— Так думал и Том Кидд. Он хотел освободить Эмми от греховного союза с сэром Джоном и ради этого добровольно сделал то, к чему его никто не принуждал: он присягнул королю на верность! Он думал, что теперь она покинет сэра Джона. Однако она осталась у него, пока сэр Джон сам не выгнал ее. С тех пор она повела жизнь мисс Келли. Она отдавалась каждому, кто хотел ее. Так жила она… Или это неправда?
Он по-прежнему тупо смотрел в пространство, словно в темном углу каюты ему виделся образ девушки, которой принадлежало каждое биение его сердца и которая должна была теперь превратиться в ничто под тяжестью его обвинений.
— Это неправда! — сказала Эмма. — Том… если бы ты знал…
Ее голос замер в неопределенном бормотании.
Он подождал, не докончит ли она своей фразы, а затем начал снова:
— Том Кидд ничего не знал об этом. Моря и страны отделяли его в то время от нее. А когда он снова встретился с ней, для него… она была прежней мисс Эммой, благороднейшим созданием, какое только носила на себе земля. Такой же осталась она в его глазах, когда Том узнал, что его мисс Эмма живет с сэром Чарльзом Гренвиллем. Она любила этого сэра — так говорила она. А Том Кидд думал, что нет выше и священнее жизни ради того, кого любишь.
