Джулия Куинн - Мистер Кэвендиш, я полагаю..
Она коротко кивнула ему в ответ, ее губы выдавили неловкую, сдержанную улыбку. Рука с письмом опустилась, она понимала, что должна уйти. И даже попыталась, она действительно уже почти сделала шаг, по крайней мере, думала о том, чтобы его сделать, как вдруг…
– Там все написано, – сказал он.
– Прошу прощения? – Она даже слегка задержала дыхание, но, кажется, он не заметил.
– В письме, – пояснил он. – Я изложил свои намерения. Для Джека.
– Конечно, – кивнула она, стараясь не думать, насколько отрывистым получилось движение. – Уверена, ты все охватил.
– Добросовестен во всем, – буркнул он.
– Твой новый девиз? – она задержала дыхание, радуясь, что нашла новую тему для разговора. Она не хотела прощаться. Если она уйдет, это будет конец, разве не так?
Он вежливо улыбнулся и чуть кивнул.
– Буду с нетерпением ждать от тебя подарка.
– Тогда мы еще увидимся? – О, проклятье. Проклятье, проклятье, проклятье. Она не хотела, чтобы это прозвучало как вопрос. Это должно было быть утверждением, сухим и спокойным. И конечно, ей не следовало произносить это таким дрожащим, полным волнения и надежды голосом.
– Уверен в этом.
Она кивнула.
Он поклонился.
Они стояли все там же. И смотрели друг на друга.
И затем…
С ее губ…
Совершенно глупо…
– Я люблю тебя!
О Боже.
О Боже, о Боже, о Боже, о Боже. Как это вырвалось? Она не должна была говорить это. Это не должно было звучать так отчаянно. И ему не следовало смотреть на нее так, словно у нее вдруг выросли рожки. А ей не следовало дрожать, а следовало дышать и, – о великий Боже, – она сейчас заплачет, потому что она так несчастна…
Она вскинула руки. Сжала их. – Я должна идти!
Она побежала. О, проклятье, проклятье. Она обронила письмо.
Она кинулась назад.
– Прости. – Схватила конверт. И посмотрела на Томаса.
О, это была ошибка. Поскольку теперь она уже не могла молчать, словно ее рот вознамерился этим вечером превратить ее в полную идиотку. – Мне так жаль. Я не должна была говорить эти слова. Я не, ну, я не должна была. И я… я… – Она открыла рот, но ее горло сжалось, и она подумала, что уже не может больше дышать, но затем, наконец–то, с ужасающим трудом у нее вырвалось:
– Я действительно должна идти!
– Амелия, подожди, — он взял ее руки в свои.
Она застыла, в агонии прикрыв глаза.
– Ты…
– Мне не следовало говорить это, – выдавила она. Ей нужно было остановить его, не позволить сказать хоть что–нибудь. Потому что она знала, что он не сможет ответить ей словами любви, а все остальное только причинит нестерпимую боль.
– Амелия, ты…
– Нет, – крикнула она. – Не говори ничего. Пожалуйста, ты сделаешь только хуже. Прости меня. Я поставила тебя в ужасное положение, и…
– Остановись. – Он положил ладони ей на плечи, его прикосновение было уверенным и теплым, и ей так отчаянно захотелось прижаться щекой к его груди.
Но она не сделала этого.
– Амелия, – произнес он. У него был такой вид, словно он с трудом подбирает слова. Что само по себе было плохим знаком. Ведь если бы он любил ее… если бы хотел дать ей понять это… разве бы он не нашел, что сказать?
– Это был очень необычный день, – сбивчиво заговорил он. – И … – Он прочистил горло. – Многое произошло, и ничего удивительного, что ты решила, что…
– Ты думаешь, я пришла к этому умозаключению в этот полдень?
– Я не…
Но она уже не могла выносить его снисходительное обращение.
– Ты когда–нибудь задавался вопросом, почему я так отчаянно возражала против брака с мистером Одли?
– Вообще–то, – произнес он довольно спокойно, – ты тогда не так уж много и сказала.
– Потому что я была ошеломлена! Ошарашена! Что бы ты сам почувствовал, если бы твой отец решил соединить тебя браком с человеком, которого ты до этого в глаза не видел, а твой жених, с которым, казалось, ты наконец–то наладил дружеские отношения, передумал и тоже присоединился к этому требованию?
– Это было сделано только ради твоей пользы, Амелия.
– Нет, вовсе нет! – Она вырвалась из его рук, ее голос звучал резко, она почти кричала. – Неужели мне пошел бы на пользу брак с человеком, который влюблен в Грейс Эверсли? Я только–только перестала думать, что избежала подобного с тобой!
Наступившая тишина была ужасной.
Она не сказала это. Пожалуйста, пожалуйста, она этого не произносила.
Его лицо дрогнуло в удивлении.
– Ты думала, что я влюблен в Грейс?
– Безусловно, она знает тебя лучше, чем я, – прошептала она.
– Нет, я не – я имею в виду, я не исключал…
– Не исключал чего?
– Ничего. – Но он выглядел виноватым. Из–за чего–то.
– Скажи мне.
– Амелия…
– Скажи мне!
Должно быть, она выглядела как настоящая мегера, готовая вцепиться ему в горло, поскольку он отпрянул со словами:
– Я попросил ее выйти за меня замуж.
– Что?
– Это ничего не значит.
– Ты сделал предложение и это ничего не значит?
– Все не совсем так, как кажется.
– Когда ты сделал это?
– Перед отъездом в Ирландию, – признался он.
– Перед тем, как мы… – ее рот непроизвольно раскрылся. – Ты был еще помолвлен со мной. Нельзя просить кого–то выйти за тебя замуж, когда ты помолвлен с другой.
Это было самое невероятное поведение, которое она только могла себе представить, и совершенно не в духе Томаса.
– Амелия…
– Нет. – Она покачала головой. Она не желала слышать его оправданий. – Как ты мог сделать это? Ты всегда поступаешь правильно. Всегда. Даже когда все рушится, ты всегда…
– Я не думал, что наша помолка будет еще в силе, – перебил он. – Я просто сказал ей, что если Одли окажется герцогом, нам, возможно, стоит попытаться сделать это, когда все закончится.
– Попытаться? – эхом отозвалась она.
– Я выразился немного иначе, – выдавил он.
– О, мой Бог.
– Амелия…
Она даже моргнула, пытаясь постичь сказанное.
– Но ты не собирался жениться на мне, – прошептала она.
– О чем ты?
Она наконец–то нашла в себе силы посмотреть ему прямо в лицо. Прямо в его глаза, и не важно, какими пронзительно синими они были.
– Ты заявил, что не женишься на мне, если потеряешь титул. Но ты готов был жениться на Грейс?
– Это не то же самое, – ответил он. Но весь его вид говорил о смущении.
– Почему? Как? В чем разница?
– Потому что ты заслуживаешь большего.
Ее глаза непроизвольно расширились.
– Мне кажется, ты только что оскорбил Грейс.
– Черт побери, – буркнул он и нервным жестом взлохматил себе волосы. – Ты искажаешь мои слова.
– Думаю, ты сам прекрасно справляешься с этой задачей и без моей помощи.
Он сделал глубокий вдох, изо всех сил стараясь сохранить спокойствие.
– Всю свою жизнь ты готовилась стать женой герцога.
