Тия Дивайн - Жажда наслаждений
— Не разговаривай. Позовите слуг. Кто собирался домой, могут ехать — и побыстрее. Остальные — помогите мне.
— Господи, Николас, — склонился над ним Виктор.
— Враги, — прошептал тот.
— Да, я знаю.
Затем Виктора оттеснили, чтобы поднять Николаса.
Его положили на кушетку в кабинете и сказали всем гостям покинуть комнату.
Остались только врач, Элизабет, Урсула и Виктор.
— Меня кто-то толкнул, — с трудом проговорил Николас.
Урсула упала перед ним на колени и схватила за руку.
— Кто? — потребовал Виктор.
— Там было слишком много народу.
— Уберите девчонку отсюда, — раздраженно сказал доктор Пембл. — Человек страдает. Николас, твои травмы могли повториться.
— Только не голова, — прошептал он. — Не…
— Боже, Николас, такое несчастье, когда я только тебя нашла, — простонала Урсула.
— Шшш! Элизабет, уведи ее.
Элизабет собралась с духом и дотронулась до плеча Урсулы. Затем взяла ее за руку, помогла подняться и отвела в библиотеку, которая находилась напротив.
— Боже мой, — заплакала Урсула, опускаясь в кресло, — он умрет? Он не должен умереть, Элизабет. Он такой чудесный. Я даже не знала, что он есть.
— Теперь ты знаешь, — сухо проговорила Элизабет. — Так что вытри слезы. Он поправится. Уверена, с ним все будет в порядке.
— Элизабет?
— Виктор. Ты можешь побыть с мисс Урсулой, пока она не успокоится?
Он взглянул на ее напряженное лицо.
— Все, что нужно, Элизабет. Кто мог такое с ним сделать?
— Должно быть, он просто оступился, — сказал Питер, входя в комнату. — На тех ступеньках была целая дюжина людей. Удивительно, что больше никто не упал.
— Питер! — вскричала Урсула.
— Я позабочусь о тебе, — проговорил Питер. — Думаю, ее нужно проводить домой.
— Я никуда не уйду, пока не буду знать, что с Николасом все в порядке.
— Тогда мы подождем. Элизабет? Она кивнула.
— Я вернусь в кабинет, узнать, что сказал врач. — Ей не терпелось покинуть комнату, где двое мужчин любезничали с манерной Урсулой.
— Доктор? — Она закрыла за собой дверь. — Что вы думаете?
— Я думаю, что он еще раз крайне неудачно упал. Что вообще здесь происходит, Элизабет?
— Не знаю. Наверное, снова несчастный случай.
— Он утверждает, что его кто-то толкнул. У него сильный ушиб ребер, вновь подвернута раненая нога и повреждена спина. Постель и только постель. Настойка опия и ничего более. Грудь я ему перевязал. Я знаю, что через пару дней он опять встанет.
— Ах, вы знаете?.. — хрипло отозвался Николас.
— Дорогой мой, вам необходимо оставаться в кровати по меньшей мере в течение нескольких дней. У вас была прекрасная вечеринка, Николас, но падения нужно прекратить.
— Вы правы — опять прохрипел Николас.
— Он может ходить? — Элизабет была очень расстроена.
— Не уверен. Через час я попытаюсь отвести его наверх, — сказал доктор.
— Мы сами справимся, — отозвалась Элизабет.
— Отлично. Вы знаете, где меня искать. — Доктор удалился.
Элизабет проводила его, затем вернулась к Николасу. Ей причиняло страдания смотреть на его лицо, перекошенное болью.
— Николас? — позвала она его.
— Урсула все еще здесь? — спросил он.
— Да, она здесь, я приведу ее, — сказала Элизабет, внутренне содрогаясь. Урсула была такой молодой, свежей, идеально подходящей для женитьбы. Она не могла пересилить себя и войти к Николасу вместе с ней. Поэтому она оставила ее у дверей кабинета.
Ночь Николас провел на кушетке в кабинете, ожидая следующего удара своего врага.
Враг рядом, и он готов на любой риск.
Ведь с женитьбой Николаса все изменится.
Кому из них было совершенно необходимо предотвратить любые перемены?
Элизабет, Элизабет и еще раз Элизабет.
Черт.
Элизабет.
Все остальные имели к происходящему второстепенное отношение. Все упиралось в Элизабет.
Он потер глаза рукой. Элизабет.
У него не оставалось другого выбора, кроме как продолжить исполнение своего плана.
— Кто бы мог предусмотреть такое осложнение? — произнес за завтраком отец Элизабет. За столом сидели только они вдвоем, и Джайлс позаботился, чтобы Николасу отнесли поднос с едой.
Он не желал никого видеть.
— Ты имеешь в виду несчастный случай или Урсулу? — саркастически спросила Элизабет.
— И то и другое, в особенности ее. Джайлс сказал, что она собиралась приехать сегодня утром. А когда Николас поправится, он продолжит свои ухаживания.
— Откуда тебе все известно?
— У меня свои источники, — высокопарно ответил он. — Я один беспокоюсь за дальнейшее развитие событий.
— Он был очарован ею, — пробормотала Элизабет. — Как только он поправится, он примется за свое. Однако меня беспокоит только несчастный случай.
— Не делай из мухи слона, Элизабет. На тех ступеньках собралось слишком много народа. Вот и все. Естественно, он завоевал всеобщую симпатию, Урсула буквально молится на него. Из трагедии он сделал нечто совершенно иное.
Значит, теперь оставался лишь вопрос времени. Соседи приняли его в свое общество.
Она уже ничего не могла противопоставить.
Кроме… писем Дороти…
Еще рано, еще рано…
Она поднялась к Николасу, чтобы принести ему чай, и обнаружила его сидящим в кровати с напряженным выражением лица.
— Не возражаешь?.. — Он протянул ей письмо.
— Тебе нужно отдохнуть, — спокойно сказала она.
— Когда мне отдыхать? — спросил он тоном, вынудившим ее взглянуть на конверт.
«Доставить Урсуле». У нее похолодели руки. Еще рано… Еще рано…
В полдень приехала Урсула. Она взлетела по ступенькам Шенстоуна, будто уже была его хозяйкой. Смерила Элизабет взглядом, будто та была единственным предметом, чем Урсула еще не владела.
— Где Николас? — требовательным тоном спросила она, протягивая Джайлсу свою шаль.
— Все еще в кабинете, — сдержанно ответила Элизабет. — Но гостей принимать может. Ты помнишь дорогу?
— Я все помню, — отрезала Урсула и устремилась по коридору к кабинету.
Такая колючая, что можно уколоться, подумала Элизабет. Уверена, что способна заполучить все, что пожелает.
Даже Николаса.
И если Николас действительно желал Урсулу, Элизабет пора собирать вещи.
Но остались еще письма Дороти…
Еще рано, еще рано…
— Элизабет…
— Что тебе, отец?
— Мне пришла в голову поистине потрясающая идея.
— Сомневаюсь. До сих пор у тебя ни разу не было ни одной хорошей идеи.
— Та девчонка сейчас у него, не так ли? Она начала свою кампанию.
Элизабет кивнула:
— Она ему нужна.
Отец отмел ее утверждение:
— Николас сам не знает, что ему нужно. Он знает только, что ему нужен наследник.
