Джо Гудмэн - В сердце моем навсегда
В сущности, она удивлялась, что еще жива. После отъезда Така и Дансера Мэгги думала, что Фредо убьет ее, несмотря на инструкции. Когда этого не произошло, у нее появилась надежда, а теперь, с наступлением сумерек, ей казалось жестоким, что он позволил ей надеяться. Мэгги подумала, что, не будь ребенка, она уже давно умоляла бы его убить ее и перестать мучить ожиданием исхода.
Фредо ткнул револьвером в ее сторону.
— Прекрати это! — рявкнул он.
Хотя сердце Мэгги сильно билось в груди, лицо оставалось спокойным, когда она подняла его.
— Прекратить что? — спросила она.
— Это проклятое раскачивание! Перестань, или я… — Он взвел курок револьвера.
Мэгги поставила ступни на пол, и скрип прекратился.
— Мне сесть в другое место? — спросила она. — Вы сказали мне сидеть здесь.
— Сиди там — только не качайся. Практически выполнить это было невозможно. Она вернулась к шитью, но через несколько минут снова качалась. Выстрел Фредо подбросил Мэгги с кресла. Одна из деревянных изогнутых опор кресла была срезана пулен, во все стороны брызнули щепки, а кресло скособочилось на одну сторону.
Мэгги прижала руку к сердцу, стараясь унять сердцебиение, Шнтье упало на пол. Она открыла рот, чтобы обозвать его всеми ругательными словами, какие только знала.
— Побереги силы, — сказал он, убирая «кольт». — Я женат и все это уже слышал. Теперь садись.
Краска постепенно вернулась на лицо Мэгги. Она на^ гнулась, чтобы подобрать одежду младенца, и увидела, что у нее дрожат руки.
— Мне надо в уборную, — тихо сказала она.
— Опять? — В его тоне звучало отвращение.
— Я беременна, — ответила она. — У меня другие потребности, не как у вас.
— Ладно, — кисло ответил он. Отлепился от стола и открыл заднюю дверь. И махнул ей рукой, показывая, чтобы она шла вперед.
— Вам нет нужды идти со мной.
— А я думаю — есть.
Вот и все, подумала Мэгги. Она совершила больше походов в уборную, чем ей было нужно, надеясь, что он хоть один раз отпустит ее одну. Пока этого не произошло, и на этот раз тоже не удалось. Фредо конвоировал ее до уборной, ждал снаружи и последовал за ней обратно в хижину.
— Теперь садись, — приказал он.
— Я хочу приготовить чаю, — сказала Мэгги, берясь за чайник.
— А потом тебе снова понадобится выйти. Знаю, как это работает.
— Тогда позвольте приготовить чаю для вас, — сказала она. Ее большие зеленые глаза умоляюще смотрели на захватчика. — Мне нужно чем-то заняться.
Фредо нетерпеливо взъерошил толстыми пальцами кудри.
— Ладно, — проворчал он. — Готовь этот чертов чай.
— Вы могли бы затопить плиту?
— О, ради Бога, — с отчаянием произнес он. — Вот почему я не захотел никакого обеда. Слишком много возни. Сама затопи.
Вместо того чтобы вернуться на стул, на котором просидел большую часть дня, Фредо сел на узкую кровать, где спала Мэгги. Ему был хорошо виден в окно ручей, и он мог наблюдать за Мэгги у плиты. Очень быстро он потерял интерес к действиям Мэгги, а за окном все больше зажигалось и мигало огоньками светлячков.
Мэгги старалась не обращать внимания на неумолимое наступление ночи, пока готовила чай для Фредо. Вместо этого она прислушивалась, не раздастся ли топот копыт.
— Пожалуйста, — сказала она, подходя к нему с дымящейся кружкой.
Фредо вытянул руку ладонью вперед, приказывая ей остановиться.
— Поставь-ка на стол, — сказал он. — Не хочу, чтобы ты его вылила на меня, он пока слишком горячий, черт возьми, чтобы его пить.
Мэгги чуть не вскрикнула от отчаяния. Какая-то доля ее чувств отразилась на лице.
— Думаешь, я не знал, что у тебя за план? — спросил он. — А теперь сядь, черт побери.
Она села. Качалка была скособочена на одну сторону, и от этого у нее болела спина. Мэгги взяла со стола на колени шитье н попыталась очистить свой ум от всех мыслей. Когда резкий голос Фредо вернул ее в настоящее, она не имела понятия, сколько времени прошло с тех пор, как она села.
— Похоже, никто не собирается возвращаться, — заметил он, поднимаясь с кровати. Подошел к двери, открыл ее и прислонился к косяку. — И похоже, все это плохо, а? Так либо мертв, либо сам сбежал с золотом. Может, они с Дансером заключили сделку и решили бросить нас обоих на произвол судьбы. Не вижу, какая разница. Мне все равно придется тебя убить.
Мэгги забыла, чем она занимается. Стиснула рубашечку, которую шила, и укололась иглой. На ее легкий вскрик Фредо обернулся от двери:
— А теперь что с тобой такое?
Мэгги пососала уколотое место и ничего не ответила.
Фредо пинком ноги захлопнул дверь и снова сел на кровать.
— Чертовски неприятно, потому что ты мне ни капли плохого не сделала. — Его внезапный зевок не вязался с убийственной темой разговора.
Мэгги потребовалось сделать над собой большое усилие, чтобы не смотреть на кружку с горячим чаем. Она медленно опустила уколотую руку и с большим интересом следила за Фредо. Его взгляд казался слегка рассеянным, а над верхней губой выступили капельки пота.
Они одновременно услышали приближающийся топот копыт одной лошади с всадником. Их головы мгновенно повернулись к окну.
— Будь я проклят. Это Так! — Фредо вскочил на ноги. И тут же рухнул на пол, словно подкошенный топором дровосека.
Мэгги не колебалась. Выбравшись из качалки, схватила револьвер Фредо, взвела курок и сжала «кольт» двумя руками. Прошло несколько долгих минут, затем передняя дверь хижины медленно открылась.
Глава 11
Коннор плечом подтолкнул дверь, так как она не хотела открываться больше чем на восемь дюймов. От его толчка она сдвинулась еще на два дюйма. Что-то внизу сдерживало ее, не давало открыться. Сознавая, что рискует, он начал протискиваться в щель.
Вытянутые руки Мэгги дрожали от тяжести «кольта». Тело Фредо блокировало дверь. Она увидела ногу в джинсах, показавшуюся в щели.
— Стой на месте.
На мгновение Мэгги подумала, что это ее собственный испуганный голос отдал приказ. Именно таким хриплым и грубым она его себе и воображала. Затем поняла, что голос идет сзади, а не изнутри.
— Мэгги, положи пистолет.
Это был Дансер! Она боялась обернуться, боялась какой-то ужасной ловушки. Показала револьвером в сторону пришельца у передней двери.
— Положи револьвер, милая, пока не застрелила кого-нибудь.
Мэгги среагировала на твердый, терпеливый тон Дансера и уронила револьвер на стол рядом с собой как раз в тот момент, когда Коннор протиснулся в приоткрытую дверь.
— О Боже мой. — На этот раз Мэгги узнала свой голос. Она медленно села, ноги больше не держали ее, а Коннор опустил револьвер. Ее руки поднялись к животу, не столько защищающим жестом, сколько с намерением скрыть беременность.
