Эллен Марш - Подари мне рай
– Что предначертано Аллахом, от того не уйти, – не слишком одобрительно пробормотала пожилая айя.
– Ты испорченная пожилая женщина, – весело ответила на ее замечание Кушна Дев. – А теперь уйди и дай мне попрощаться с моей подругой.
Но Мора ничуть не радовалась отъезду. Она не хотела покидать розовый дворец и тем более ехать в Симлу. Мысль о бесконечных чаепитиях, приемах в саду, теннисе, матчах поло и балах в модных платьях наполняла ее отчаянной злостью. Да уж, Росс не мог придумать ничего хуже этой скуки, разжижающей мозги! Неужели он и вправду намерен отослать ее с глаз долой на несколько месяцев?
«Как же он должен ненавидеть меня», – подумала она с болью в сердце.
Слуга уже ждал их с лошадьми. Росс взял с собой одного из своих саисов, который вел за поводья вьючную лошадь.
– Остальные ваши вещи будут присланы позже, – коротко сообщил он Море. – Тогда же приедет и ваша айя.
– Вы имеете в виду, что мы уезжаем в Симлу прямо отсюда? – спросила удивленная Мора. – Сейчас?
– Ваша тетя, видимо, уложила все, что вам может понадобиться. Чего ради возвращаться в резиденцию? У вас есть для этого причины?
– Нет, – ответила она с каменным лицом.
Он явно дождаться не может, когда отделается от нее.
– Валид Али предложил нам воспользоваться его домом неподалеку от Кишнагара. Это примерно в трех часах пути отсюда. Там мы можем сделать остановку. Я бы предложил оттуда продолжить путь в экипаже. Вам трудно будет ехать так долго верхом.
– Спасибо. Вы очень добры.
Не обращая внимания на протянутую ей руку, Мора сама села в седло. Поджав губы, Росс вскочил на коня. Мора повернулась к нему:
– А Исмаил-хан?
– Он останется здесь до вашего возвращения. Я весьма сомневаюсь, что он подходящая фигура для Симлы.
Мысль об угрюмом патане в компании слуг-индийцев, которым придется ютиться в задних комнатах маленького дома, снятого тетей Дафной на лето, вызвала у Моры неожиданный громкий смех. Подняв голову, она увидела, что и Росс улыбается.
Напряжение сошло с лица Росса при звуках ее смеха. Подъехав ближе, он накрыл ее руки своей.
– Надеюсь, вы не дадите мне повода пожалеть, что я не взял его с собой?
– Не беспокойтесь. Я буду полностью соблюдать декорум.
– Думаю, это для вас невозможно.
Но он произнес это с неожиданно нежной улыбкой, которая тронула ее сердце. Быть может, он все-таки заботится о ней?
– Я не собираюсь участвовать в историях с похищениями, если вы это имеете в виду.
– От души на это надеюсь, – ответил Росс. Но если бы существовала хоть малейшая возможность, он бы ее не упустил.
Улыбка его внезапно исчезла. Была и другая причина, почему он отсылал ее. Если бы она лишь намекнула на то, что будет скучать о нем или хочет, чтобы он был с ней, он поступил бы иначе. Но Мора своим молчанием и холодностью недвусмысленно дала понять, что предпочитает уехать одна. И он не должен ни в малой степени допустить, чтобы она узнала, как он волнуется за нее, или заподозрила, как ему будет ее не хватать.
Сейчас, когда он посмотрел на ее лицо, на котором еще сохранился отсвет улыбки, ему мучительно хотелось коснуться ее щеки, наклониться к ней и утонуть в фиалковой глубине ее глаз или провести пальцами по шелковистым, зачесанным наверх волосам.
Он подавил сожаление и взялся за поводья.
– Утро проходит. Едем.
Они молча ехали рядом, вьючная кобылка и саис на своем коне следовали позади. Росс думал, как удачно вышло, что Валид Али попросил проверить, все ли в порядке в его доме в Кишнагаре. Обычно трехчасовой переезд верхом был ему нипочем, да и Море тоже, однако такая дикая жара может подорвать здоровье. Четыре года подряд Росс проводил лето в инспекционных поездках по северо-западной границе и успел позабыть, какой непереносимой становится в летние месяцы жара на равнинах Бхунапура. Был почти полдень, когда они увидели первые глинобитные домики на окраине Кишнагара, а температура воздуха поднялась уже очень высоко. До металлического дула ружья, которое Росс держал поперек седла, невозможно было дотронуться.
Мора ехала, опустив голову, слабо удерживая поводья руками в перчатках; пряди волос, выбившиеся из-под топи, стали влажными от пота.
Но у нее не вырвалось ни слова жалобы. Кажется, он вообще никогда не слышал, чтобы она на что-то жаловалась. И не сказала ни единого худого слова об Индии.
Росс решил, что на будущий год попросит долговременный отпуск и отвезет Мору в Кашмир. Это самое уединенное и прекрасное место во всей Индии. Он улыбнулся, представив себе, как Мора бежит по горному снегу. И тут же нахмурился, сообразив, что дал волю чувствам.
Он планирует долгий отпуск с женой, которая его не любит, к тому же своевольна и необязательна, убегает в дом своих мусульманских друзей при первой возможности. Что они вообще будут делать спустя год? Захочет ли она поехать с ним куда бы то ни было? Задумался ли он хоть раз над тем, как он и Мора будут жить вместе?
Он даже не попытался задать себе эти вопросы, когда заявил Лоренсу Карлайону, что намерен жениться на Море. Само предложение – если его можно назвать предложением вообще! – было моментом высшего безумия и первым импульсивным поступком в его жизни. Страх за Мору, охвативший его как кошмар в ту долгую и ужасную ночь, явно отнял у него способность рассуждать.
В свое оправдание он только и мог сказать, что страх в ту ночь испытывал не он один. Восстание сипаев было еще очень живо в сознании многих британцев, живущих в Индии.
Однако бхунапурский инцидент сопровождался на удивление незначительными последствиями, и Мора, хоть она об этом знать не знала, заслужила благодарность множества мусульман – и даже некоторого, пусть и малого, количества индусов. Росс весьма сомневался, что ему когда-нибудь еще придется ее защищать.
Так зачем же он женился на ней? В сущности, он стал теперь свободным человеком. Его служба в Бхунапуре подошла к концу. Он выполнил последние обязанности, представив в департамент иностранных дел в Дели полный отчет о мятеже, и мог распоряжаться собой, как ему заблагорассудится: оставить свой пост при Лоренсе Карлайоне, получить обещанный ему следующий чин и вернуться в армию. Или вступить в престижные ряды Индийской политической службы, которая несла ответственность за контроль и наблюдение над всеми королевствами Индии и над северной границей. Лорд Сибрук в департаменте иностранных дел заверил его, что в ИПС немало высоких должностей для людей с его опытом. Нет сомнений, что он получит хорошую должность, если просто об этом попросит.
Примет ли он ее? Росс прикинул. Оставить удобную жизнь в Бхунапуре, хотя теперь у него есть жена, о которой надо заботиться?
