Кэрол Финч - В объятиях страсти
Трейгер с изумлением смотрел в веселые зеленые глаза. Сколько еще способен он противостоять сокрушительному воздействию этой женщины, высокомерно полагая, что время охладит его пыл. Однако чем больше стремился Трейгер освободиться, тем сильнее затягивалась петля на его шее. Он превратился в призрак из-за тщетных попыток убедить себя, что может обойтись без Сирены. Настало время забыть гордость и признать, что он проиграл ей все схватки и избежал полного разгрома, только прибегнув к тактике Вашингтона, отступавшего перед превосходящими силами. Бороться с любовью – куда более безнадежное дело, чем отстаивать независимость.
– Ты дразнишь и терзаешь меня в последний раз, – смиренно вымолвил он. – Я люблю тебя, Рена. Помоги мне, Боже, но это так.
Всю ее игривость как рукой сняло, и она уже сожалела о своем порыве. Вынужденное признание Трейгера в любви не доставило никакой радости. Понурив голову, Сирена отложила лезвие в сторону.
– Прости. Мне стыдно, что я заставила тебя солгать. Отпусти меня домой, Трейгер. Так будет лучше для нас обоих.
Она начала подниматься из ванны, но Трейгер схватил ее за руку и потянул вниз с едва заметной улыбкой на губах.
– Я совсем не хотел нуждаться в тебе, испытывать яростное желание защитить тебя, держать при себе, но я больше не в состоянии бороться со своими чувствами, – признался он, обводя кончиком пальца ее манящие губы. – Это правда, поверь. Я действительно люблю тебя.
Сирена затаила дыхание, не осмеливаясь поверить тому, что услышала из его уст признание, которого ждала целую вечность. А теперь, когда до боли желала рассказать ему о своих чувствах, язык не слушался ее. Не веря своему счастью, Сирена взирала на Трейгера с раскрытым ртом.
– Разве тебе нечего сказать? Тебе? Неисправимой строптивице, не побоявшейся обрушиться с обвинениями на обалдевших британцев? Неужели тебе не хочется позлорадствовать, что поймала в свои сети еще одного бравого вояку?
Язык по-прежнему не повиновался Сирене. Трейгер хмыкнул, чувствуя, что напряжение оставляет его впервые за несколько месяцев. «Определенно чистосердечное признание благотворно действует на душу», – подумал он. И раз начав, уже не мог становиться.
– Я шел по жизни, не встречая никого, кто так занимал бы мои мысли или по-настоящему тронул сердце. Я отрицал любовь, ибо полагал, что она является признаком слабости. Но, трусливо обманывая самого себя, я жил вполсилы. Рена, мысль о том, что я могу тебя потерять, страшит меня больше, чем победа красных мундиров. – Трейгер бросил на нее смущенный взгляд. – Ты должна простить меня за то, как я себя вел. Я новичок в подобных делах. Занимаясь шпионажем, я привык скрывать свои чувства и мысли, и мне нелегко дается это признание.
Сирене казалось, что ее сердце разорвется от счастья. Забросив руки ему за шею, она осыпала Трейгера поцелуями, нимало не тревожась, что выплескивает воду из ванны.
– О, я люблю тебя! – Ее лицо сияло от радости. – Я никогда не думала, что услышу от тебя подобное признание.
Трейгер снял ее руки со своей шеи, посмеиваясь над такой страстной атакой.
– Помнится, ты уже говорила, что любишь меня, но потом все отрицала. Откуда мне знать, что сейчас вы искренни, мадам?
– Не дразни меня, – надулась Сирена, а затем широко улыбнулась, заметив, как смягчаются его чеканные черты при взгляде на нее. – Ты же знаешь, что я никогда не могла устоять перед тобой, даже когда считала тебя мерзким типом, который подглядывал за мной в бухте, а потом решил похитить, чтобы получить выкуп.
Поставив Сирену на ноги, Трейгер взял полотенце и начал вытирать. Роджер прав. Стать горничной дамы – несомненное продвижение по службе.
– Ты хоть представляешь себе, какая ты красавица?
Сирена обвила руками его плечи и капризно попросила:
– Нет, расскажи мне.
Трейгер подхватил жену на руки и отнес на постель.
– Я предпочел бы показать. – И, не отрывая от нее взгляда, стал медленно-медленно гладить ее плечи. – Сирена, никогда не покидай меня, – хрипло произнес он, прежде чем завладеть ее губами.
– Не покину, – пообещала она, когда Трейгер позволил ей перевести дыхание. – Да и как я могу? Ведь тебе одному принадлежат моя душа и сердце. О, Трейгер, как бы я хотела, чтобы война уже закончилась!
Сирене стало жутко при мысли о том, что может потерять его, как Анна потеряла своего мужа. Нет, она больше не расстанется с Трейгером ни на день, ни на час.
– Я хочу посвятить тебе всю оставшуюся жизнь и ни с кем не желаю тебя делить, даже с Вашингтоном.
– А я тебя, – нежно заверил он. – Я всерьез подумываю о том, как бы в одиночку разделаться с британцами и отправить их восвояси на своих кораблях.
«Если бы все было так просто!» – вздохнула Сирена, и ее мысли тут же унеслись прочь под его дерзкими ласками. Она задыхалась и томилась в нетерпении утолить сводившее с ума желание. Трейгер проложил дорожку обжигающих поцелуев по ее стройной шее к груди, дразня языком упругую вершинку и заставляя Сирену выгибаться ему навстречу. Волшебные пальцы гладили ее плоский живот, а затем скользнули вниз. Она почувствовала, как его губы последовали за рукой, и услышала собственный вздох, растворяясь в потоке невероятных ощущений.
Трейгер поднимал ее на высоты страсти и бросал в бездонные пропасти, доводя до безумия. Сирена в исступлении застонала; ей казалось, что она умирает от восторга, и снова и снова она повторяла слова любви, которые так тщательно берегла от своего единственного мужчины.
Сирена могла поклясться, что уже познала вершины экстаза, до того момента, как они взмыли к далеким звездам, открывая для себя вселенную, где не было ни времени, ни пространства. Мир вспыхнул разноцветной радугой, и Сирена, вздохнув, из последних сил прильнула к любимому.
…Она очнулась от туманных грез, все еще не веря тому, что завоевала любовь Трейгера. Любовь, которая стала дороже жизни.
Трейгер приподнялся на локтях и коснулся ее мягких губ.
– Сладкая Сирена… – выдохнул он. – Боже, как я люблю тебя!
Утомленные любовью, слившись в объятии, они погрузились в сновидения, полные обещаний безоблачного будущего. Они обрели друг друга, и ничто теперь не могло разлучить их, навеки связанных шелковыми узами любви.
Глава 20
С трудом пробудившись от сладких грез, Трейгер услышал настойчивый стук в дверь.
– Убирайтесь! – сонно приказал он, обнимая Сирену.
– Генерал хочет видеть нас обоих… сейчас же! – весело крикнул Роджер, представив себе, что происходит за закрытой дверью.
– Подожди минуту!
Но Роджер не внял просьбе брата и ввалился в комнату с широкой ухмылкой на лице. Глаза его устремились к кровати, на которой Трейгер лихорадочно укрывал обнаженную Сирену.
