Кара Эллиот - Согрешить с негодяем
Алессандра повернулась к нему:
— Можешь передать, что на днях он получит полный отчет о ее работе. Нужно еще провести кое-какие опыты, но все идет по плану. — Она искоса посмотрела на Джека. — Маркиз в полной мере оценит результаты.
— Он будет рад это услышать, — заметил Гираделли. — Меня же интересует безопасность леди. Линсли очень волнует ее личное благополучие. Если тут нужна охрана…
— Спасибо, но, кажется, у Хэдли под рукой есть все, что нужно.
— У Чокнутого Хэдли? — Гираделли вскинул брови. — Ты уверена, что на него можно положиться?
— Целиком и полностью. Он сделает все, чтобы Кьяра была в безопасности.
— Что ж, отлично. — Гираделли сжал ее руку, а потом поклонился Джеку. — Пожалуйста, Джакомо присмотрите за маркизой, ладно? Она так и норовит ввязаться в какие-нибудь неприятности.
Услышав это, Алессандра сказала что-то совсем уж неприличное.
Джек со злобой посмотрел на него.
— Если маркиза не слушает вас, с какой стати она станет слушать меня?
— Мир полон странностей, друг мой. — Сделав такое таинственное заявление, Гираделли весело помахал рукой. — Мне нужно отправляться. Но прежде чем уехать, я должен повидаться с леди Шеффилд. — Он повернулся к Алессандре. — Надо будет показать ей пару приемов самообороны, которым я научил тебя, bella. Так, на всякий случай.
— Отрицательные персонажи знают, как эффектно покидать сцену, — сквозь зубы произнес Джек, когда Марко ушел.
Она промолчала.
Он испытал облегчение, когда появился Лукас с несколькими бутылками старого вина в руках.
— Леди Алессандра? Э… Я вижу, вы тоже решили подышать свежим воздухом. — Прочистив горло, он добавил: — Может, вы присоединитесь к нам, чтобы поднять тост… за мир и дружбу в нашей стране?
Она покачала головой.
— Здесь становится прохладно. Я, пожалуй, вернусь в дом.
— Дьявол побери, Джек, — зашептал Лукас, когда дверь за ней захлопнулась. — Почему ты всегда обижаешь маркизу?
— Почему солнце всегда восходит на небе? Лукас пожал плечами:
— Понятия не имею.
Взяв бутылку бренди, Джек выдернул пробку зубами и глотнул прямо из бутылки.
— Я пью за это.
Глава 22
— Наблюдать за птицами? — Алессандра скептически изогнула черные как вороново крыло брови. — Так я и поверила. Скорее всего Хэдли где-то в зарослях устроил любовное гнездышко.
— Вообще-то нет. Птицы ему и в самом деле интересны. — Кьяра больше ничего не стала объяснять. Некоторыми секретами невозможно поделиться даже с самыми близкими подругами.
— Если ты так считаешь, bella… — Алессандра проверила в сумке записную книжку и блокноты для рисунков, а потом махнула рукой в сторону конюшни, чтобы подавали карету. — Только не делай ничего безнравственного.
Кьяра сделала вид, будто не слышала последнего замечания.
— А ты насладись видом руин при заходе солнца. Я даже не подозревала, что ты увлекаешься средневековой архитектурой.
— Я и не увлекаюсь. Просто там сохранились остатки фундамента римского форта, а Хэдли приспичило освободить от нас дом. — Подруга усмехнулась. — По-моему, он хочет дать возможность дяде Генри и Ариэль побыть вдвоем.
— Я тоже так считаю, — согласилась Кьяра. — Он даже устроил так, чтобы дети не смогли помешать. Их отправляют на псарню поиграть со щенками.
— А он распорядился, чтобы их искупали, как только они вернутся оттуда? — Алессандра сморщила нос. — Страшно подумать, какие у них будут ручонки и мордашки.
— Об этом можешь не беспокоиться. — Кьяра передала кучеру корзинку для пикников, и тот забрался на козлы. — Я чувствую себя неловко из-за того, что ты целый день будешь одна-одинешенька. Тебе действительно не хочется составить нам компанию?
Подруга отмахнулась:
— Я считаю, что вам тоже нужно побыть одним. Кьяра облегченно вздохнула.
— Да, нам с Хэдли есть что обсудить. Прежде всего нужно договориться о том…
— Как вы будете спать вместе?
— И об этом тоже, — согласилась Кьяра. — Помимо всего прочего. — Не желая начинать разговор об их с Лукасом связи, Кьяра сменила тему. — Жалко, что друг Хэдли так рано уехал. Он мог бы сопровождать тебя в поездке.
Алессандра поморщилась.
— Ты имеешь в виду Князя тьмы? Слава Богу, можно будет не переживать из-за его вечного недовольства, из-за горящего, тяжелого взгляда.
— Хэдли говорит, что он большой знаток искусства и античности.
— Ну и пусть! — пожала плечами подруга. — Очень сомневаюсь в том, что Черный лорд Джек Пирсон станет говорить со мной на эти темы. Он производит впечатление мужчины, презирающего женщин, у которых хватает смелости подать голос, не говоря уже о том, чтобы высказать свое мнение по какому-нибудь вопросу.
— По-моему, ты немного торопишься с выводами на его счет, — заметила Кьяра.
— А ты, по-моему, чересчур романтична, — возразила Алессандра. Она улыбнулась, чтобы смягчить резкость. — Обо мне можешь не беспокоиться, bella. Мне не скучно с самой собой. Как ты говоришь, погода — чудесная, дети — под присмотром, поэтому будем радоваться нескольким свободным часам, пока есть такая возможность.
Раздался крик кучера, и кони резко взяли с места.
— Ciao, bella!
— Ciao, — пробормотала Кьяра, удивляясь, почему лорд Джеймс так не нравится Алессандре. Впрочем, в его внешности есть что-то пугающее, но достаточно узнать его поближе, чтобы убедиться в том, что он совсем другой.
Тем не менее, когда появился Лукас, Кьяра решила не думать ни о чем, кроме своих забот. Между ней и графом оставалось так много невысказанного. Так много сомнений, призналась она себе. У них пока не было удобного случая, чтобы обсудить перемену в их отношениях.
Вдруг он жалеет о том, что случилось? Лукас не раз говорил, что ему претят жизненные трудности. И сейчас он наверняка жалеет, что взвалил на себя ее проблемы.
— Счастье мое, день слишком хорош, прошу тебя, не хмурься. — По-мальчишески беззаботно Лукас вскинул походный мешок на плечо. — Давай наслаждаться природой. Помимо всего прочего, это отличная возможность оценить, насколько я продвинулся в орнитологии. — В его глазах загорелся огонек. — Наконец-то я узнаю, какой оценки заслуживают мои усилия.
— Хэдли… — начала она.
— Лукас, — поправил он ее.
Пришлось ускорить шаг, чтобы не отставать от него.
— Лукас, не будем ходить вокруг да около. Нам нужно поговорить.
— Да, нужно. Но у нас еще есть время. Мы можем часок-другой порадоваться свободе, а потом поговорить.
