Зоэ Арчер - Чужак
Элис отложила перо и, тихонько вздохнув, снова села. Следовало отдать ей должное – она не смотрела на «мужа», не подавала никаких признаков того, что этот лист бумаги был для нее не более чем скучной необходимостью.
Да-да, она идеально сыграла свою роль. Черт возьми, она никогда не перестанет удивлять его. Оставаясь самой собой, она легко принимала любые обличья.
– Итак, джентльмены…
Дверь с грохотом распахнулась, и все, даже Саймон, вздрогнули.
В дверях появился Джек.
– Я вернулся! Как и обещал! – прорычал он. – И буду приходить каждый день, пока не заплатите долг. – Его взгляд остановился на Саймоне. – Какого черта? Что вы здесь делаете?
Саймон поднялся на ноги.
– Я делаю все, чтобы ваша уродливая физиономия больше здесь не показывалась.
Джек рванулся вперед.
– Эй, послушайте…
– Нет, мой друг Гаргантюа, – перебил Саймон. – Полагаю, это вам надо послушать. – Он взял стопку документов. – Вот… Все это свидетельствует о том, что я выбил почву у вас из-под ног. «Уилл-Просперити» больше не принадлежит этим джентльменам. Она принадлежит моей жене.
Харролд, Тафтон и Стокем с улыбками закивали.
– В таком случае я возьму налоги с нее, не так ли? – заявил Джек.
– Не выйдет. Прежде всего потому, что теперь шахта принадлежит корпорации, а это уже вне вашей юрисдикции. Теперь шахта свободна от ваших грабительских налогов. Может, вы захотите взглянуть на подпись моей жены?
– Какого черта? Зачем мне это? – Но Джек все же выхватил бумагу из руки Саймона и уставился на нее. После чего весьма убедительно побледнел, а потом побагровел.
– А вы все же не совсем простак… – продолжал Саймон. – Я уверен, что вы и раньше видели фамилию Карр. Как у заместителя главы Торговой палаты. Этому человеку вы вряд ли захотите перейти дорогу, верно?
Джека затрясло от ярости.
– Но это всего лишь бумага! Я могу разорвать ее, и никто мне ничего не сделает!
– На этот случай у меня есть дубликаты. Также подписанные. Так что можете уничтожить эти бумаги.
Саймон выхватил документы из огромной руки Джека и положил на стол.
– Колокол прозвонил, Дарби. Матч проигран. Проваливайте отсюда, иначе выставите себя еще большим дураком.
Джек развернулся и злобно уставился на Элис. У нее хватило ума картинно сжаться от ужаса – еще один прекрасно сыгранный ею эпизод… либо невольная реакция. Что ж, неудивительно. Джек Далтон, даже притворявшийся озлобленным, был ужасен. Бывшие владельцы шахты в страхе замерли. И только Саймон оставался спокойным. Он улыбался, явно наслаждаясь спектаклем. Внезапно Джек подскочил к нему и заорал:
– Я могу избить тебя до полусмерти перед твоей женой и этими джентльменами! Никакие бумаги этому не помешают!
Саймон никогда не видел, как Джек боксировал, но видел, как тот дрался во время двух последних заданий. С такой силой приходилось считаться. Они с Джеком никогда не были друзьями, и иногда сталкивались лбами, как все мужчины, любившие командовать. И Саймон подозревал, что Джек воспользуется первым же подходящим предлогом, чтобы его избить. Что ж, он даст сдачи, если придется. Но он надеялся, что Джек помнил о своей роли, в которой не было задачи превратить его, Саймона, лицо, в кровавое месиво, как он сделал с наемными громилами на предыдущих заданиях.
– Вы правы, – дружелюбно согласился Саймон. – Бумаги не смогут удержать вас от привычной животной жестокости. Но я просил одного из клерков вызвать констеблей, как только вы прибудете. Они явятся как раз вовремя, чтобы увидеть, как вы избиваете беззащитного человека. Представить не могу, как это отразится на вашем послужном списке правительственного служащего.
Джек снова окинул его злобным взглядом. В комнате же царило молчание, нарушаемое только тиканьем часов на книжном шкафу. И даже Саймон вдруг обнаружил, что затаил дыхание.
Тут Джек, наконец, выругался, развернулся на каблуках и бросился к выходу. В коридоре слышались крики клерков, которых он отбрасывал с дороги. Затем входная дверь хлопнула, и все стихло.
В кабинете все очень долго молчали. Наконец Саймон погладил плечо «жены» и спросил:
– Ты не слишком испугалась, дорогая?
Элис прижала руку к груди и воскликнула:
– Боже, какой омерзительный субъект!
– Прости, что подвергал тебя такому испытанию. Мир мужчин иногда уродлив.
– В таком случае я счастлива предоставить его тебе.
Тут троица бывших владельцев зашевелилась.
– Господи, Шейл… – дрожащим голосом пробормотал Тафтон. – У вас железные яйца. Простите мой язык, миссис Шейл.
Элис отмахнулась.
– Вполне понятно. Учитывая обстоятельства…
– Дарби действительно убрался? – спросил Стокем.
– Теперь он моя проблема, джентльмены. Не ваша. Теперь вы можете спокойно отдыхать следующие несколько дней и ждать плодов нашего соглашения.
Харролд протянул Саймону руку.
– Шейл, это был счастливый, судьбоносный день для нас, когда вы переступили наш порог.
– О, я не верю в судьбу, – ответил Саймон, пожимая руку Харролда. – Удача в наших руках, а то, что мы сделаем с ней, доказывает силу нашего характера.
– Даже не знаю, что чувствовать… – Саймон поднял глаза от газеты, которую купил на вокзале, и взглянул на сидевшую напротив Элис.
Они оставили Плимут, не встретившись с Евой и Джеком, как и было условлено. Такая встреча была бы большим риском. Но все люди из «Немисис» увидятся, как только миссия будет закончена. Саймон не знал, когда именно это произойдет, но точно знал, что довольно скоро. Да, скоро он все закончит на «Уилл-Просперити», а потом – новое задание. Как всегда.
Такая жизнь прежде никогда его не беспокоила, но теперь все изменилось.
Элис хмурилась, глядя в окно.
– Они подписали бумаги, и теперь шахта принадлежит нам, но… Я почему-то не чувствую себя счастливой. Не знаю, кто я такая.
Саймон сложил газету. К счастью, вагон был пустой, так что они могли говорить свободно.
– Миссия еще не закончена. Ты и не должна чувствовать что-либо, пока все не завершится.
Она, наконец, взглянула на него. Глаза ее были печальными.
– И это – тоже. Не знаю, чем все это должно завершиться.
– Вернемся в Тревин, уволим управляющих и займемся шахтой.
– Думаешь, все так просто? Эти трое владели шахтой свыше девяти лет, а управляющие, как питоны, медленно ее душили. Кроме того, есть еще и констебли. Они делали в Тревине все, что хотели. Никто из них не сдастся и не уйдет мирно.
– Верно, – кивнул Саймон.
Насмешливая улыбка искривила ее губы.
– Значит, никто не погладит меня, никто не утешит, не скажет, что все будет хорошо?
– Я никогда не лгал тебе, Элис. То есть… раньше лгал, но этого больше не будет.
