Марина Гилл - Ветер пыльных дорог
Она раньше не обращала внимания на такие взгляды Пьера, но после того, как он намекнул ей о том, что у них с Гериком вовсе не дружеские отношения, хоть то и было откровенной ложью, ей становилось неуютно, когда он так смотрел на них. Однако же прикосновение тёплой ладони Герика к своей ей было приятно, и потому она не стала высвобождать свою руку.
– Так вот, если этот человек приверженец английского короля, то я могу назвать имя своего отца и его, хоть и скромную, но должность.
– Граф Рэндуилл, – вздохнул Пьер, – нет, Матильда, он истинный подданный французского короля, и значит – такой ход отпадает.
Сейчас Пьер настолько отличался от беспечного парня, которого она привыкла видеть, что ей пришла в голову мысль – а не притворялся ли он всё это время, показывая себя болтуном и задирой? И если да – с какой целью?
– Так ты знаешь этого графа? – спросила она, удивленная уверенностью его тона.
– Слышал о нём, – улыбнулся ей Пьер, и улыбка его была прежней: задорной и вызывающей, такой, будто говорили они сейчас не о том, как им выбраться отсюда, а флиртовали в парадной зале.
– И что же ещё ты о нём слышал?…
– Больше не припомню о нём ничего, – нахмурился Пьер. – Ладно, давайте ощупывать стены.
Брови Матильды поползли вверх от такой перемены в нём. Герик громко хмыкнул: таки признал этот выскочка его правоту.
– Знаю я, о чём ты сейчас думаешь, – враждебно посмотрел на него Пьер, – и сказал я это только для того, чтобы без дела мы все не сидели. Вот и согреется красавица моя как раз.
Он встал и, проходя мимо неё, ненавязчиво и легко погладил её по голове. Матильда сдержалась и ничего не сказала, а потом подумала, что сейчас, наверное, было бы проще всего по взгляду Герика определить его истинные чувства к ней. Только посмотреть она не решилась; тут был и страх перед тем, что слова Пьера окажутся истинными, и… неужели разочарование?
«Почему же я так много об этом думаю?», – раздражённо спросила она себя, резко вставая, пытаясь таким образом выбросить мысли о Герике из головы.
– Если мы просидим здесь дольше дня, то, вероятно, смертельно простудимся, – заметила она.
– Вероятно. Но будем надеяться, умертвить нас таким способом – не их цель, – ответил Пьер, приступая к осмотру стен.
Тяжело вздохнув, Матильда последовала его примеру, стараясь не смотреть на Герика, который, к счастью для неё, держался в некотором отдалении.
Сколько уже прошло времени, Матильда и не предполагала. Вечер уже минул, но и утро ещё не настало. Может быть, около полуночи… А впрочем – какая разница? С каждой прошедшей минутой становилось ясно, что сегодня их вряд ли позовут на допрос.
– Эй, Матильда, ты там трясёшься, а нам жарко! – громко и весело сказал ей Пьер, который стоял у стены и вытирал со лба пот. – Если бы ты с нами рядом находилась, то и тебе стало бы жарко.
Герик, привалившийся к стене, хрипло дышал, а после слов Пьера хохотнул. Матильда с лёгкостью могла прочитать его мысли: несомненно, слова Пьера, которые тоже едва ли были случайно сказаны именно таким образом, он переиначил на свой лад. И тут же она вспомнила все его похождения в Крэйвеке, о которых была наслышана, вспомнила о его увлечении своей сестрой, которую он навряд ли забыл, а также и то, как совсем недавно он пытался и её маленького братика пристрастить к… Вспомнив рассказ смущающегося Тристана, Матильда покраснела, и теперь, если её и трясло, то не от холода, а от прилившего к телу жара.
Зачем, зачем же она такое вспоминает? И почему так себя чувствует? Разве раньше было подобное? Разве раньше… «Да это же Герик!..», – простонала она про себя. Ведь он ей друг, так почему она слишком много думает о нём и отчего нечто похожее на ревность рождается в её сердце, когда она вспоминает о его многочисленных пассиях?…
Матильда от всего сердца была рада тому, что вокруг стоит тьма, а также тому, что, не дождавшись от неё ответа, парни продолжили свою работу. И, слушая их кряхтенья, Матильда уже не могла сдержать улыбки, и мысли сами собой перескочили на насущные проблемы. Во всём остальном можно разобраться и потом, если она будет в состоянии.
– Ну, как у вас там? – поинтересовалась она спустя несколько минут, когда холод с новой силой стал донимать её. Отвлекаться от физических неудобств лучше всего было разговором. Несмотря на свои недавние слова, Пьер – и Герик тут был с ним согласен – не позволил бы Матильде работать. Да и она сама не сказать, чтобы рвалась особенно.
В стене между двумя кирпичами они заметили небольшое отверстие. Всё это время Герик и Пьер своими силами пытались вынуть хотя бы один кирпич, но, как того и следовало ожидать, у них ничего не выходило.
Встав, Матильда подошла ближе к парням. Она остановилась рядом с еле различимым силуэтом, пытаясь угадать, кто это – Пьер или Герик? В темноте они были так похожи: почти одинакового роста и одинаковой комплекции.
– Плохо, – послышался голос Пьера чуть левее и снизу. Значит, она всё-таки рядом с Гериком стояла. Как странно, что за несколько часов, проведённых здесь, ей уже неловко находиться вблизи друга детства!..
– Нет, это бесполезно, – говорил Пьер, и Матильда была ему благодарна, потому что его живой, громкий голос не давал сосредоточиться на своих мыслях. – Тут крепкие стены, и одними пальцами ничего не расковыряешь.
– Как жаль, что здесь нет ничего… – вздохнула Матильда, которая уже успела ещё при свете тщательно просмотреть весь пол на наличие чего-нибудь, что могло бы им помочь.
– Единственное, что у всех у нас есть – нательные кресты, – сказал Герик. – Так ведь? – спросил он через мгновение, обращаясь, само собой, только лишь к Пьеру.
– Так, – глухо ответил он в пол. Затем встал рядом с ними во весь свой рост и добавил: – Есть ещё кое-что! У меня шляпа моя осталась, которую за пазуху успел заткнуть. А то бы отобрали, черти!..
– Какая удача! – съязвила Матильда, которая после первых его слов успела уже поверить, что не всё потеряно. – Твоя шляпа поможет нам отсюда выбраться?
– Я же сам Анку, забыли? – надменно сказал Пьер, задетый её тоном. – И шляпа моя не так проста, как кажется. Хоть в данном случае не поможет, – признал он в итоге.
– Очень интересно, в каком же случае эта шляпа может помочь? Когда требуется напугать добрых жителей своим видом? – хмыкнув, спросила Матильда.
Намечалась новая стычка с участием всех троих, ибо все они были взвинчены и расстроены тем, что выбраться на волю своими силами не смогут.
Но на последние слова Матильды Пьер не успел ответить, поскольку послышались гулкие шаги, спускавшиеся вниз, очевидно для того, чтобы их освободить.
– Ой! – только и смогла выдавить из себя Матильда, чувствуя страх перед предстоящим разговором с графом Рэндуиллом. И, хотя Пьером и Гериком было оговорено, что она будет молчать, а говорить лишь они, Матильда всё равно затряслась от страха.
