Джуд Деверо - Бархатные горы
— Я это запомню, — засмеялась Джудит, вытягивая руки. На них лежало платье дорогого темно-коричневого бархата, расшитого толстой золотой нитью. — Для тебя. Одевайся, посмотрим, подойдет ли.
— Как… — начала Бронуин, прикладывая к себе роскошный наряд.
Джудит таинственно улыбнулась:
— Есть тут один ужасный маленький человечек, который работает на Гевина. Тот всегда запирает его в подвале для всякого рода… нескромных вещей. Я решила пустить в ход таланты коротышки. Дала мешочек с серебром, показала, какого ты роста, и потребовала добыть платье, достойное леди.
— Оно прекрасно, — прошептала Бронуин, благоговейно проводя рукой по ткани. — Ты была так добра ко мне, оказала такой теплый прием.
Джудит уставилась на Стивена, стоявшего к ним спиной, и, подойдя, положила руку ему на плечо:
— Стивен, что с тобой? Выглядишь усталым.
Пытаясь улыбнуться, он рассеянно поцеловал ее руку.
— Возможно, я действительно устал, — бросил он и холодно обратился к Бронуин: — Мои братья хотели бы познакомиться с тобой. Я буду счастлив, если ты согласишься спуститься вниз.
Он повернулся и вышел из комнаты.
Джудит не стала расспрашивать, что случилось между новобрачными. Ей больше всего хотелось, чтобы их визит прошел безоблачно.
— Пойдем, я помогу тебе одеться. Уже завтра ты сможешь примерить новые платья, которые я для тебя заказала.
— Новые… тебе не следовало этого делать.
— Ну а я сделала так, что ты по крайней мере можешь наслаждаться роскошью. А теперь давай посмотрим, впору ли тебе это платье.
Прошел не один час, прежде чем Бронуин была одета и причесана соответственно требованиям Джудит. Та объяснила, что, живя при дворе, узнала немало женских уловок, но вряд ли хотела бы снова туда попасть. Ей так понравилась манера шотландок оставлять волосы распущенными, что она немедленно сняла чепец и распустила густые рыжеватые волосы. На ней было платье из фиолетового атласа с рукавами и подолом, отделанными темно-коричневой норкой. Талию обвивал золотой пояс, украшенный пурпурными аметистами.
Бронуин разгладила юбку на бедрах. Платье было тяжелым и сковывало движения, но сегодня ей все нравилось. Низкий квадратный вырез выгодно подчеркивал грудь. В разрезах рукавов-буфов переливалась тонкая золотая ткань. Она, распрямила плечи и спустилась по лестнице — знакомиться со своими деверями.
Четверо мужчин стояли бок о бок в зимней гостиной перед каменным камином, и женщины на секунду остановились, чтобы с гордостью их оглядеть. Стивен подстригся и сменил шотландскую одежду на английскую, и Бронуин вдруг стало жаль того горца, каким он был еще утром. На нем были куртка из темно-синего бархата с собольим воротником и колет. Мускулистые ноги обтягивали темно-синие шерстяные шоссы.
Гевин был одет в серую куртку, подбитую беличьим мехом. Рейн нарядился в черную бархатную куртку с воротником, вышитым изысканным серебряным узором в испанском стиле. Куртка Майлса была из бархата изумрудно-зеленого цвета. В разрезах рукавов проблескивала серебряная ткань. Колет был расшит жемчугом.
Майлс первым обернулся и, увидев женщин, поставил серебряный кубок с вином на каминную доску и вышел вперед. Остановился перед Бронуин, и глаза, потемнев, превратились в огонь, жаркий черный огонь.
— Огромная честь для меня, — почтительно сказал он, склонив голову и опускаясь на одно колено.
Бронуин растерянно огляделась. Джудит торжествующе посмотрела на невестку:
— Могу я представить тебе Майлса?
Бронуин протянула руку, и Майлс благоговейно поднес ее к губам.
— Ты вполне ясно высказал свое мнение, Майлс, — саркастически бросил Стивен.
Гевин рассмеялся и так сильно хлопнул Стивена по плечу, что вино выплеснулось ему на руку.
— Теперь мне есть кому помочь с младшим братиком, — объявил он. — Леди Бронуин, позвольте, я представлюсь сам. Я Гевин Монтгомери.
Бронуин осторожно вынула руку из ладони Майлса и неохотно отвела глаза. В этом молодом человеке было нечто чрезвычайно интригующее. Подав руку Гевину, она повернулась к третьему брату:
— А вы, должно быть, Рейн. Я много о вас слышала.
— Хорошего или плохого? — поинтересовался Рейн, целуя ее руку и широко улыбаясь.
— Хорошего очень мало, — честно призналась она. — Один из моих людей, Тэм, крепкий как дуб, учил Стивена сражаться, как шотландцы. И целыми неделями я слышала, как он выкрикивал ваше имя каждый раз, когда Стивен пытался ускользнуть от его весьма назойливых требований.
Рейн громко рассмеялся:
— Должно быть, это сработало, ибо сегодня утром он победил меня в небольшой схватке. Впрочем, ему еще предстоит принять мой вызов на куда более долгий поединок.
Бронуин широко раскрыла глаза, изучая массивного, широкоплечего Рейна, очевидно, обладавшего немалой силой.
— Мне кажется, что это будет весьма подходящий момент, чтобы задать ему трепку, — заметила она.
Рейн схватил ее за плечи и громко чмокнул в обе щеки.
— Стивен, ты должен за нее держаться, — засмеялся он.
— Пытаюсь, — вздохнул Стивен, подхватывая ее под руку за мгновение до того, как Майлс вознамерился сделать то же самое. — Кстати, ужин готов. Пойдем?
Он настойчиво искал ее взгляд. Бронуин улыбнулась, так нежно, словно они никогда не ссорились.
— Да, пожалуйста, — скромно ответила она.
И только когда они уже сидели за столом, пробуя блюдо за блюдом, Бронуин поняла, насколько эти люди отличаются от англичан, с которыми она встречалась прежде. Эти смеющиеся счастливые люди ни в малейшей степени не походили на тот сброд, который она была вынуждена терпеть в доме сэра Томаса. Джудит делала все возможное, чтобы она чувствовала себя как дома. Братья Стивена приняли ее и не осыпали издевательскими шуточками из-за того, что она была лэрдом клана.
И неожиданно мысли ее окончательно спутались. Она росла в ненависти к Макгрегорам и англичанам. И вот теперь стала крестной матерью одного из Макгрегоров и искренне полюбила этих гостеприимных, славных людей. И все же Макгрегоры веками убивали Макэрронов. Англичане закололи ее отца. Как можно любить людей, которых следует ненавидеть?
— Леди Бронуин, — спросил Гевин, — вино не слишком крепко для вас?
— Нет, — улыбнулась она. — Все почти идеально. И в этом, боюсь, вся моя беда.
Гевин слегка нахмурился:
— Я хочу, чтобы вы знали: отныне мы и ваша семья тоже. Если кто-то из нас понадобится вам, мы всегда будем рады прийти на помощь.
— Спасибо, — серьезно ответила она, понимая, что он не лицемерит.
