Джулия Лэндон - Скандальный дневник
Из-за задника кареты появился второй мужчина — пониже ростом, в костюме дворецкого. Он поспешил к Натану.
— Прошу прощения, сэр, — сказал он, тяжело дыша и нервно оглядывая улицу, — но мы не можем это сделать. Его сиятельство сейчас уезжает.
— Проклятый негодяй! Я бы на его месте тоже смылся! — Натан хватил кулаком по замку на воротах. — Откройте! Мне надо поговорить с Данхиллом.
— Сэр, я получил строгие указания…
— Лучше откройте по-хорошему, а не то я вызову полицию!
Дворецкий побледнел.
— Как вас представить?
— Линдсей! — прорычал Натан.
Дворецкий нервно сглотнул, отвернулся и торопливо пошел к дому. Натан расхаживал взад-вперед перед запертыми воротами, его гнев и нетерпение росли с каждым шагом. Сердце отчаянно колотилось, дыхание сделалось судорожным. Он боялся, что ему не хватит выдержки и он задушит Данхилла собственными руками, так и не узнав, кто пытается убить его жену.
Несколько минут спустя дворецкий вновь появился на подъездной аллее. На этот раз в руке у него был ключ. Когда он отпер ворота, Натан толкнул их, чуть не ударив дворецкого по заду, и быстро зашагал к дому.
— Милорд! Подождите, пожалуйста! — крикнул ему вслед дворецкий.
Он догнал Натана уже на крыльце, рывком распахнул парадные двери, первым забежал в дом и обернулся. Тяжело дыша, мужчина указывал на дверь.
— Его сиятельство… — Он сделал паузу, чтобы перевести дух, но Натан не собирался ждать.
Обеими руками толкнув дверь, на которую указал дворецкий, он шагнул за порог…
И был встречен нацеленным прямо на него дулом пистолета.
— Я не хочу убивать тебя, Линдсей, — прорычал Данхилл, державший пистолет, — но я буду защищаться!
Натан сцепил руки перед собой и судорожно вдохнул. Возможно, именно здесь Эвелин встречалась с этим мерзавцем. Он представил руки Данхилла на теле своей жены, и его накрыла волна ослепляющей ярости.
Данхилл, похоже, почуял опасность. Он отступил на шаг назад, продолжая целиться в Натана.
— Я слышал, в тебя стреляли, — сказал Натан на удивление ровным голосом.
— Это был ты? — с подозрением спросил Данхилл.
— Я бы предпочел тебя задушить! — рявкнул Натан.
— Не я разрушил твой брак, — холодно заявил Данхилл. Натан едва сдерживал желание схватить негодяя за горло. Он двинулся вперед, и Данхилл взвел спусковой крючок.
— Можешь проваливать ко всем чертям, — тихо произнес Натан, — но сначала скажи мне, кто покушается на Эвелин.
У подонка хватило ума разыграть удивление, услышав этот вопрос. Пистолет слегка дернулся в его руке.
— Вообще-то ее хотели убить, но промахнулись. Пуля задела меня.
— Почему ты думаешь, что стреляли в Эвелин? Натан разъярился еще больше.
— Будь так любезен, — процедил он сквозь зубы, — не называй мою жену по имени. Ее пытались убить, Данхилл, так же как и тебя. И с чего это вдруг ты бежишь из Лондона, поджавши хвост, точно побитая собака?
Данхилл опустил пистолет.
— Это не твое дело, — сухо произнес он. — Но послушайте моего совета, милорд. Увезите свою жену как можно дальше от Лондона и Истчерча. Пусть она поживет в каком-нибудь тихом месте до тех пор, пока не закончится «Деликатное расследование»!
— Ты что-то знаешь, — сказал Натан и сердито отпихнул кресло, попавшееся ему на пути.
Данхилл опять вскинул пистолет.
— Своей глупостью ты только усиливаешь грозящую ей опасность! — предупредил он. — Поверь мне, Линдсей, в окружении принца есть люди, которые пойдут на все, лишь бы посадить его на трон. Защити свою жену! Пока еще не поздно, спаси ее!
— Это ты подставил ее под удар! — взревел Натан.
— Твоя жена в опасности, а ты тратишь время на пустую болтовню, — спокойно заметил Данхилл.
Натан потерял терпение и кинулся на хозяина дома. Данхилл не ожидал нападения и от испуга выстрелил. Пуля пролетела над головой Натана и угодила в потолок. На ковер посыпалась штукатурка, а за дверью раздался пронзительный крик.
Данхилл снова вскинул пистолет и нацелил его в грудь Натану.
— Убирайся из моего дома, — сказал он дрожащим голосом.
Натан отступил назад и сердито посмотрел на Данхилла.
— Мы с тобой еще поквитаемся, — зловеще пообещал он, развернулся и вышел из комнаты, не дожидаясь ответа.
В коридоре ему пришлось протиснуться мимо дворецкого и пары лакеев, прибежавших на помощь своему господину.
Он шагал, не разбирая дороги. Ему надо защитить жену. А еще ему надо узнать, что было у нее с Данхиллом.
Наткнувшись на секретную комнату Натана, Эвелин вновь испытала решимость встретиться с прошлым лицом к лицу. Она делала все, что могла: каждый день навещала могилу сына и помогала Френсису за ней ухаживать, ходила по дому и видела следы, оставленные мальчиком на стенах. Единственная комната, которую она по-прежнему избегала, — это детская.
Честно говоря, ей понадобилось два дня, чтобы собраться с духом и еще раз войти в маленький розарий. Многие кусты завяли, но она заметила это не сразу. Ее взгляд был прикован к тому месту, где когда-то стоял маленький Робби со щенком в руках.
Она представляла его так ясно, как будто он только что побывал в этом саду. Его глаза лихорадочно блестели — безжалостная болезнь уже подбиралась к ее малышу.
Эвелин нарочно подошла к этому месту и встала, крепко обхватив себя руками и вспоминая тот день. Робби отказывался идти в дом, ему хотелось поиграть со щенками.
Из уголка ее глаза выкатилась одинокая слезинка. Она всегда плакала, вспоминая тот момент, но — удивительное дело — сейчас ей удалось обойтись без бурных рыданий.
Она опустилась на колени в том самом месте, где он когда-то стоял, и провела пальцами по земле. Боковым зрением она заметила яркое пятнышко и повернула голову, вглядываясь в кусты. Возле самой тропинки, частично усеянной засохшими лепестками роз, валялась какая-то игрушка: наружу торчала только красная верхушка. Быстро протянув руку, Эвелин разрыла листву и извлекла из грязи и мусора маленькую лодочку.
Видимо, когда-то лодочка была красной, но теперь такой осталась лишь верхушка: там, где игрушка соприкасалась с землей и мусором, краска облезла, под ней обнажилось дерево. Эвелин покрутила игрушку в руке. Ей казалось, что она запомнила все подробности того дня, но лодочка всплыла в ее памяти только сейчас. Робби вышагивал под руку с няней, ставя ножки пальцами внутрь. На нем были детская сорочка и сапожки из лайковой кожи. В свободной руке он держал лодку.
Увидев щенков, он бросил игрушку.
— Боже мой, — прошептала Эвелин и встала на ноги, разглядывая игрушку.
