Карен Хокинс - Поединок сердец
— А она утверждает, что вы ей все рассказали. Вот я точно ей ничего не говорила.
— И я не говорил. Непонятно, как она узнала, но точно не от меня.
Кейтлин гневно уставилась на него:
— Признайтесь же! Мне известно, что вы с ней…
Губы отказывались выговорить это слово. Его брови сошлись на переносице.
— Мои дела вас не касаются.
Ага! Он даже не отрицает.
— Как только мы покончим с нашим пари, я не желаю вас больше видеть. С нетерпением жду этого счастливого мига.
— Как только мы покончим с нашим пари, вам придется видеть меня очень часто — потому что вы проведете в моей постели целых две недели, за исключением того, как я заставлю вас показаться перед моими друзьями в одном нижнем белье.
Кейтлин ахнула:
— Вы этого не сделаете!
— Почему? Целых две недели вы будете принадлежать мне телом и душой. — Он говорил тихо, проникновенно, почти мурлыкал. — Но может быть, вы и правы. Не стоит вас показывать друзьям. Может быть, я вообще не разрешу вам покидать мою постель.
Кейтлин подняла голову и взглянула ему в глаза. Странно, отчего-то она пришла в радостное возбуждение. Ей хотелось быть с Маклейном, но не так.
— Когда я решу — если решу! — что мы сблизимся физически, это произойдет на моих условиях. Моих, и ничьих больше.
Он стиснул зубы. Где-то вдали послышались низкие громовые раскаты. Значит, ее удар попал в цель.
— Вы прискорбным образом заблуждаетесь, если думаете, что имеете право голоса в этом деле! — отрезал он, кипя от возмущения.
За окнами загромыхали ставни — поднялся сильный, зловещий ветер.
Бросив взгляд в сторону герцогини, она обнаружила, что та наблюдает за ней с довольной улыбкой налице. Кейтлин заставила себя улыбнуться в ответ. Пусть улыбается сколько душе угодно — Маклейн сейчас не с ней. И не важно, что он злится.
За эти дни Кейтлин переменила свое мнение о Маклейне, сама того не замечая. Ей больше не хотелось что-то ему доказывать. Зато хотелось добиться его уважения и восхищения. Но как вызвать в нем эти чувства, если последнее задание — искупаться перед ним обнаженной — идет с ними вразрез? Выиграв пари, она потеряет главный приз — его уважение.
Он холодно поклонился.
— Бант получите завтра, за завтраком. Что касается нашего состязания, жребий брошен. Вы принимаете?
— Мне не нравится то, что вы мне назначили.
— Я знаю.
Мрачно усмехнувшись, Маклейн повернулся и пошел от нее прочь.
Чтоб ему пусто было! Она должна придумать способ выполнить последнее задание, да так, чтобы не уронить своего достоинства. Но как же это сделать?
Чувствуя на себе колючий взгляд Джорджины, Кейтлин смешалась с остальными гостями.
Глава 18
Однажды наступит в вашей жизни миг, когда вам придется сказать «нет» тому, что вы любите больше самой жизни. Именно в этот миг девочки становятся женщинами.
Старая Нора из Лох-Ломоида однажды холодным вечером трем своим внучкамК Кейтлин подошла леди Элизабет, которой не терпелось расспросить ее о кусачей лошади лорда Дингуолла. Лорд явно успел наговорить ей небылиц. Он устроился на диване в дальнем углу салона, и Салли с Онорией смеялись — уж очень смешно он рассказывал, как Кейтлин пробралась к нему в дом.
Кейтлин сумела удовлетворить любопытство леди Элизабет, но прошло почти полчаса, прежде чем она получила возможность покинуть общество и уйти к себе. Она попрощалась с лордом Дингуоллом, сославшись на то, что очень устала после сегодняшних приключений. Старик удивил ее: он бодро чмокнул ее в щечку и взял с нее обещание навестить его как можно скорее. Кейтлин с радостью дала обещание и была вознаграждена ласковой улыбкой.
Наконец Кейтлин покинула салон. Но не успела она дойти до лестничной площадки, как звук шагов за спиной заставил ее остановиться. Неужели Александр решил объяснить, почему был с ней так холоден сегодня вечером? Или…
— О, лорд Дервиштон.
Дервиштон взглянул на нее с подозрением:
— Вы ждали кого-то другого?
— Нет-нет. Я никого не ждала. Вы тоже решили уйти пораньше?
— Я видел, что вы уходите, и не хочу отпускать вас одну. — Сверкая глазами, он взял руку Кейтлин и поднес к губам. — Сегодня вечером вы показались мне очень грустной. Полагаю, Маклейн наконец показал вам свое истинное лицо?
Она замерла.
— Милорд, мне не хочется говорить о Маклейне.
— Конечно, но, прошу, выслушайте меня! — Он все еще держал ее руку, сжимая ладонь своими сухими и теплыми пальцами. — Мисс Херст… Кейтлин, если я могу быть вам хоть чем-нибудь полезен, скажите только слово. У меня здесь карета. Если хотите, я легко могу увезти вас отсюда.
Кейтлин нахмурилась:
— Лорд Дервиштон, в высшей степени неприлично предлагать мне такое.
Улыбнувшись, он пожал плечами:
— Кому решать, что прилично, а что нет? Я видел ваше лицо, когда Маклейн вас отверг, и решил предложить вам мое покровительство.
— Ваше… покровительство?
Он прижал руку к сердцу, окидывая ее теплым взглядом.
— Кейтлин, вы, должно быть, заметили, какие чувства я к вам питаю. Я влюблен. Даже, можно сказать, я вас люблю.
— Лорд Дервиштон, прошу вас…
Какое мучение — слышать слова любви от одного мужчины, вто время как отчаянно хочешь услышать их от другого! Наконец она поняла — и сердце ее упало: она хочет услышать, как Маклейн объясняется ей в любви. Ей ничего не нужно, кроме его любви. Боже всемилостивейший, как же это случилось?
Приняв ее молчание за знак поощрения, Дервиштон продолжал:
— Кейтлин, я человек небогатый. Признаться, я ехал на этот прием в надежде найти богатую жену. Но стоило мне увидеть вас, как…
Он с жаром поцеловал ее пальцы. Кейтлин поспешно отдернула руку.
— Лорд Дервиштон, прошу вас! Я… я глубоко тронута вашим признанием, но…
Но он ее поцеловал. Только что они разговаривали на лестнице, и вдруг он прижал ее к стене, схватил в объятия, сжал так, что она едва могла дышать.
Кейтлин отчаянно боролась, упираясь ладонями в его грудь. Пыталась отвернуться — напрасно.
— Пустите меня! — потребовала она, готовая закричать что есть сил, позвать на помощь, сделать хоть что-нибудь!
Но он лишь крепче прижимал ее к себе, шепча на ухо:
— Вы моя! Вы будете…
Удар грома потряс весь дом до основания. Свет закрыла черная тень, и Кейтлин внезапно очутилась на свободе — так же внезапно, как до того в плену у Дервиштона.
Она увидела Александра — его лицо было искажено дикой яростью. Раздался новый громовой удар оглушительной силы, над самой крышей дома. Отброшенный в сторону Дервиштон был разъярен не меньше Маклейна.
