Карен Хокинс - Поединок сердец
«Что со мной происходит? Вот глупость». Повернувшись, Александр отправился в библиотеку. Кейтлин Херст не для него, и так будет всегда.
— Джорджина, вам следует быть осторожней, — сказала Диана.
— Мне надоела эта развязная девчонка, надоели ее фокусы! Привела в мой дом Дингуолла, а это…
— Да-да, — поспешила согласиться Диана, поглядывая в противоположный угол гостиной, где Кейтлин Херст сидела за фортепиано и болтала с мисс Огилви, которая заливалась веселым смехом. — Она привезла его сюда, но ты сама разрешила ему войти.
— Я не слова не говорила этому… этому… — Джорджина сжала кулаки, впиваясь ногтями в ладони. — Всему виной Александр! Не хотела верить, но, видимо, правда: Маклейн ее хочет!
Слова отдавали горечью, точно пепел на языке. Маклейн принадлежит ей, а не этой неотесанной деревенской девице.
Диана Нервно рассмеялась:
— Неужели вы действительно думаете, что Маклейн ее хочет?
— Уверена. Я видела, как он на нее смотрит:
— Но он не увивается вокруг нее, как Дервиштон!
— Дервиштон просто развлекается. Его финансовое положение требует, чтобы он нашел себе богатую жену или по крайней; мере богатую покровительницу, которая станет платить ему за услуги.
— Правда? Я и понятия не имела.
— Зачем, как вам кажется, я его пригласила?
— Он вроде бы интересовался вами, пока… — Диана смущенно взглянула на герцогиню. — Я хочу сказать, он красивый мужчина, но, конечно, ему далеко до Маклейна.
Да, именно Кейтлин была обязана Джорджина тем, что потеряла еще и Дервиштона. Прием явно не задался — все пошло не так, как она планировала.
— Что вы намерены делать? — поинтересовалась Диана.
— Помогу Маклейну выполнить первоначальный план и погублю Кейтлин Херст.
— Но как? Вы не можете унизить ее публично; она обзавелась друзьями. Маркиз и его жена считают ее очаровательной молодой особой. Это вызовет пересуды, и вы, не она, окажетесь в весьма затруднительном положении.
Сердце Джорджины испуганно сжалось. Ей пришлось немало повоевать, чтобы добиться нынешнего положения в свете. Никому не позволяла она проникнуть в свою тайну… до Александра Маклейна.
И вот теперь она его теряет, и все из-за кого? Наивной дочки викария. Джорджина была готова избавиться от девчонки любой ценой, только не за счет собственного положения. Она скорее умрет, чем допустит такое.
— Я что-нибудь придумаю, — пообещала она Диане.
И она придумает. Она обычная дама из общества, связанная условностями. Александр принадлежит ей, и никому другому — хочет он того или нет. Просто на один миг он забылся, попав на удочку деревенщины, чья кровь нисколько не голубее, чем кровь самой Джорджины.
— Диана, покараульте возле двери. Скоро вернутся мужчины, но мне сначала нужно перекинуться с нашей гостьей парой слов.
— Что вы хотите ей сказать?
— Достаточно. Стойте у двери и дайте знать, когда вернутся джентльмены.
С этими словами Джорджина пересекла огромный салон, направляясь к фортепиано. К счастью, мисс Огилви только что отошла, чтобы взять стакан шерри. Кейтлин сидела в одиночестве.
Джорджина облокотилась о крышку фортепиано.
— Полагаю, вы думаете, что совершили подвиг?
Кейтлин лениво наигрывала какую-то детскую песенку. Она подняла глаза.
— Ваша светлость, вряд ли можно назвать подвигом исполнение «У Мэри был барашек». Вот если бы я сыграла «Ах, мой милый Августин», с удовольствием приняла бы вашу похвалу.
Джорджина поджала губы.
— Вы, как всегда, отличаетесь отменным остроумием.
В лице Кейтлин промелькнула тень тревоги.
— Ваша светлость, что-то… не так?
— Нет. Мне вас жаль, только и всего.
— Почему?
— Потому что, когда вы покинете замок Баллах, вам придется вернуться туда… — Джорджина махнула рукой. — Туда, откуда вы приехали.
Лицо Кейтлин застыло, но она сумела вежливо ответить:
— Я из Уитбернского прихода.
— Правда, очень печально, что вам придется уехать. Знаю, вам будет нелегко. Беда с этой благотворительностью, не правда ли? Рано или поздно подопечный должен вернуться туда, откуда явился.
— Я очень соскучилась по дому, — ровным голосом сообщила Кейтлин, покраснев и сжав руки в кулаки под прикрытием фортепиано. — Наконец смогу глотнуть чистого воздуха — очень освежающе после ужасной здешней духоты.
Джорджина оцепенела. Гнев зажег ее кровь, ударил в голову. Задушить бы негодяйку, вцепиться пальцами в ее горло и сжимать, пока не захрипит. Но вместо того она спокойно предложила:
— Душно? Может, велеть лакею открыть окно? Кстати, вот чего вам будет не хватать — лакеев и прочих слуг. Вам, наверное, приходится самой мыть посуду, не так ли?
Глаза Кейтлин вспыхнули. Джорджина продолжала:
— Я пригласила вас в свой дом по одной-единственной причине — потому что Александр хотел вас унизить.
— Знаю. Он мне признался. Но полагаю, он передумал.
Джорджине потребовалось собрать всю волю в кулак, всю до капли, чтобы заставить улыбнуться сведенное судорогой лицо.
— Бедное дитя, значит, вы всерьез так считаете? Что он передумал?
Карие глаза смотрели неуверенно.
— Мне кажется, что… да.
Герцогиня рассмеялась, воодушевленная неуверенностью Кейтлин.
— Дорогая, вы так наивны! Александр играет с вами и очень доволен, что вы ведете себя так глупо. Наступит последний день, и он скомпрометирует вас, как и собирался. В самом деле, не далее как прошлой ночью, когда мы лежали в постели… — Она сделала паузу, а потом рассмеялась. — Наверное, вы знаете, что время от времени мы с ним занимаемся любовью.
— Приходилось слышать, — ответила Кейтлин.
Гордо вздернутый нос, но подозрительно бледное лицо.
— Так вот, прошлой ночью мы смеялись над лордом Дингуоллом и тем, с какой стати вам понадобилось привозить его сюда.
Кейтлин окаменела:
— Он вам рассказал?
Ах, значит, тут что-то есть.
— Разумеется. Он рассказывает мне все.
Кейтлин залилась краской.
— Все?
— Естественно, — засмеялась Джорджина. — Должна сказать, вы нас изрядно позабавили.
Кейтлин, не видя ничего вокруг, уткнулась взглядом в клавиши фортепиано. Руки, лежащие на коленях, были сжаты в кулаки. Прямая, как палка, спина, крепко сжатые зубы. Каждое слово герцогини обжигало огнем, оставляя рубцы.
— О, смотрите! — воскликнула Джорджина. — Вот и он. С вашего позволения, мисс Херст, я вас оставлю. Меня зовут.
Кейтлин заставила себя разжать кулаки. Она начала наигрывать другую простенькую пьеску. Неужели правда? Неужели Александр согласился на пари лишь потому, что хотел поиздеваться над ней вместе с любовницей? Неужели она выставила себя на посмешище?
