Карин Монк - Ведьма и воин
Распахнув дверь своей комнаты, Гвендолин нахмурилась и заморгала при виде окутавшей комнату тьмы. Кто-то закрыл ставни на окнах, и дневной свет не попадал внутрь помещения. Сначала она подумала, что это сделано для того, чтобы сохранить запах курящихся трав, предназначенных для отпугивания темных сил, но воздух в помещении был относительно свежим. Не в силах понять, зачем кому-то понадобилось лишать ее комнату света, она подошла к окну и попыталась открыть ставни. Они не поддавались. Гвендолин передвинулась к другому окну и обнаружила, что и оно крепко заперто. Затем она нагнулась и принялась осматривать запоры, пытаясь определить, что не дает ставням открыться. Услышав какой-то шорох позади, она хотела повернуться.
Ослепительная вспышка взорвалась у нее в голове, поглотив и парализовав ее. Она упала на пол, не в состоянии вздохнуть, но все еще пытаясь сопротивляться заполнявшей все ее существо боли.
А затем она провалилась в небытие.
– Бродик на самом деле приставил кинжал к твоему горлу? – спросил Дэвид.
– Этот мерзавец именно так и сделал, – ответила Изабелла, все еще раздраженная тем, что ей приказали вернуться на свое место в противоположном от Бродика конце двора. – А еще он сказал, что стоит мне только пикнуть, он отрежет мне голову и бросит прямо под измазанные навозом ноги его лошади.
Дэвид задумался над ее словами.
– Это непростое дело – отрезать голову кинжалом. В сказках Гвендолин воины используют для этого меч или топор.
– Думаю, он прибегнул бы к помощи меча, после того как я оказалась на земле, – предположила Изабелла. – Но сначала он заставил бы меня страдать от ужасной боли, наблюдая за потоком алой крови, и последнее, что уловил бы мой угасающий взор, это его склонившееся надо мной лицо с искривленным дьявольской улыбкой ртом!
– Вот это здорово! – воскликнул Дэвид. – Ты умеешь рассказывать сказки?
– Вообще-то нет, – виновато ответила она.
– Но у тебя здорово получается! Совсем как у Гвендолин.
Изабелла в нерешительности несколько секунд смотрела на него, прежде чем поняла, что мальчик действительно хвалит ее.
– Ты правда так считаешь?
– Ты очень красочно все описываешь, – заметила Кларинда, кладя стрелу с аккуратным оперением поверх большой кучи, скопившейся рядом с ее стулом.
Изабелла была польщена.
– Спасибо, Кларинда. Ты очень добра.
– Может, ты вечером придешь ко мне в комнату и расскажешь сказку? – предложил Дэвид. – Я уверен, Гвендолин не будет возражать – ведь ты ее подруга из родного клана.
– Тебе это Гвендолин сказала? – удивленно спросила Изабелла.
– Конечно, – ответил Дэвид, хотя на самом деле точно не помнил ее слов. – Мы видели, как ты приехала, из окна моей комнаты, и она сказала мне, кто ты. Мне, конечно, не разрешили спуститься вниз и поздороваться с тобой, потому что я болею.
– Похоже, сегодня ты неплохо себя чувствуешь, – заметила Изабелла.
– Мне стало лучше после того, как Гвендолин перестала кормить меня.
– Она перестала кормить тебя?
– Это часть колдовства, – объяснил Дэвид. – Чтобы помочь мне поправиться.
– Она кормит его, – вмешалась в разговор Кларинда, – но только особой пищей и понемногу.
– А разве ты не испытываешь голода? – спросила Изабелла.
– Иногда, – согласился он. – Но сегодня она разрешила мне съесть, кроме хлеба, небольшую чашку каши, а завтра, если я буду чувствовать себя хорошо, мне дадут кусочек яблока.
– Боюсь, такое колдовство не для меня, – хихикнув, заметила Кларинда. – Ребенок уже стал таким большим, что я ем больше, чем Камерон!
– Я сама немного проголодалась. – Изабелла потянула носом воздух и нахмурилась. – Макдану следует дать нагоняй своим пекарям. Они сожгли хлеб.
– Пожар! – внезапно крикнул Камерон, указывая своим мечом в сторону замка. – В западной башне!
Алекс в ужасе смотрел на черное облако, поднимающееся из закрытых окон комнаты Гвендолин. Он перевел взгляд на место рядом с Дэвидом, где она только что сидела, ожидая увидеть ее там.
Затем он бросился к замку.
Дым вырывался из-под двери в комнату Гвендолин. С замирающим от страха сердцем Алекс резко навалился на тяжелую дверь. Она не поддалась. Тогда он с разбегу стал биться о дверь снова и снова. Когда дверь открылась, из комнаты вырвалось удушливое облако, и он закашлялся. В комнате было темно, и только яркое пламя плясало на кровати, жадно пожирая лежащий на ней неподвижный холмик. Страх парализовал его. Хриплым от отчаяния голосом Алекс позвал Гвендолин. Сжав кулаки, он беспомощно смотрел на этот ярко горящий погребальный костер, часто моргая от едкого дыма. Он обманул ее. В прошлый раз ему удалось спасти девушку от костра, но огонь в конечном счете нашел ее. Он опустился на колени и застонал, отчаянно стараясь сохранить целостность своего разума, который был готов рассыпаться на части при виде пожирающего девушку огня.
Внезапно послышался сдавленный кашель.
Алекс испуганно вскочил.
– Гвендолин! – крикнул он, вглядываясь в дымную тьму.
Опять раздался кашель – слабый, похожий на стон. Но этого было достаточно, чтобы понять, где девушка.
Со слезящимися от густого дыма глазами он пробрался мимо горящей кровати и нашел скорчившуюся на полу фигурку. Он поднял Гвендолин на руки, крепко прижал к груди и выбежал вместе со своей ношей из этой огненной могилы.
– Господи, Алекс! – вскрикнул Бродик. Он бросился к Макдану, чтобы взять у него девушку, а десяток мужчин уже тащили в комнату ведра с водой, чтобы залить огонь.
– Я сам понесу ее, – прохрипел Алекс, еще крепче прижимая Гвендолин к груди.
– Освободите лестницу! – скомандовал Камерон, махнув рукой заполнившим ее людям. – Дайте дорогу!
Алекс быстро спустился со своей драгоценной ношей вниз, остро ощущая, насколько мала и хрупка девушка, которую он держал на руках. Она не умрет, снова и снова повторял он себе, бегом преодолевая коридор. Она не может умереть.
– Боже мой, Алекс, она умерла? – вскрикнула внезапно появившаяся в проходе Ровена. Ее потрясенное лицо было бледным.
– Нет, – резко бросил он. – Она жива.
Ровена с молчаливым сочувствием посмотрела на него, как будто решила, что только безумие мешает ему увидеть правду.
А затем Гвендолин опять закашлялась.
– Отнеси ее ко мне в комнату, – предложила Ровена, быстро взяв себя в руки. – Я присмотрю за ней.
Алекс, не останавливаясь, продолжал идти по коридору в сторону своей комнаты.
– Алекс, ты не можешь поместить ее у себя, – запротестовала Ровена. – Это неприлично!
Ударом ноги Макдан распахнул дверь своей комнаты.
