Лаура Паркер - Отвергнутая
— Вы не выглядите как шлюха. Кто вы?
Вопрос был задан так тихо, что она была уверена, что никто из проходивших мимо и бросавших на них любопытствующие взгляды, ничего не расслышал.
— Я сеньора Милаццо, — ответила она, теперь уже по-настоящему испуганная. — О, вот мой муж! — солгала она и подняла руку, приветствуя выдуманный ею призрак. — Я здесь! — позвала она и ощутила, как ее руку освободили от хищной хватки.
Когда она обернулась, то обнаружила, к своему удивлению, что мужчина исчез. Она оглядела весь холл, но его нигде не было видно. Он исчез, как призрак.
Несмотря на то, что в холле было солнечно и тепло и полно людей, она ощутила дрожь, пробежавшую по ее телу. Этот мужчина походил на привидение, явившееся в яркий полдень. Филадельфия торопливо прошла на веранду. Лучи дневного солнца ударили в ее похолодевшее лицо, руки дрожали.
Этот мужчина высказал предположение, что она шлюха. Откуда могло ему прийти в голову, что она женщина такого сорта? Одета она тщательно и со вкусом. Он, должно быть, сумасшедший. Конечно, так оно и есть. Может ли нормальный мужчина приставать к женщине посреди холла отеля и спрашивать, приличная ли она.
И тем не менее она не могла избавиться от ощущения, что он знал, к кому обращался. Его взгляд, холодный и презрительный, как если бы она была уличной собакой, говорил о том, что он испытывал к ней не столько любопытство, сколько злобу. Он смотрел на нее так, словно она представляла какую-то помеху, от которой нужно избавиться. Если бы она была насекомым, она знала, что он просто прихлопнул бы ее ладонью.
Филадельфия оглядела холл и увидела свободное кресло. Колени ее дрожали, и она чувствовала себя совершенно больной. Лишь бы успокоиться, а потом она отправится в свой номер.
— Миссис Милаццо! Миссис Милаццо!
Филадельфия обернулась, услышав, что ее кто-то окликает, и увидела, что к ней направляется супружеская пара средних лет. Она заметила, как увяли их лица, поняв, что она не в себе. Она резко встала.
— Миссис Бичем? Мистер Бичем? — Она протянула руку даме. — Мне очень жаль. Боюсь, что вы напугали меня.
— Это нетрудно заметить, — отозвалась миссис Бичем и кинула в сторону мужа многозначительный взгляд. — Ваш супруг не с вами?
Филадельфия улыбнулась.
— Нет, но я так устала от того, что лежу в своей комнате, и решила немного прогуляться в одиночестве. — Она посмотрела на вереницу экипажей, проезжавших по авеню. — Но, увы, я не знаю, куда податься. Здесь так шумно и масса людей.
— Если вы к этому не привычны, то вас здесь затолкают, — согласился с ней мистер Бичем и предложил ей стул. — Присаживайтесь, моя дорогая. Ваш муж очень волнуется за ваше здоровье.
— Я чувствую себя прекрасно, — отозвалась Филадельфия, — и я с удовольствием посижу вместе с вами.
— Мы будем очень рады, правда ведь, Мэй?
— Конечно.
Пока мистер Бичем ходил еще за одним стулом, обе женщины уселись рядышком и принялись болтать. Когда через несколько минут он вернулся в сопровождении мальчика-негра, который нес стул, он нашел дам, очень увлеченных разговором. Следующие три четверти часа он имел возможность спокойно курить свою любимую сигару и разглядывать окружающих. Время от времени до его сознания доходило кое-что из того, что говорила молодая миссис Милаццо. К примеру, он узнал, что она посещала закрытое учебное заведение для девочек-англичанок, и это объясняет ее произношение. Она рассказала также, что ее мать итальянка, а отец англичанин, что со своим мужем она познакомилась в Италии, где ее отец служил дипломатом. Бичем слегка нахмурился, слушая, как она распространялась о том, как любит своего мужа, и подумал, что она замужем менее трех месяцев и еще не разобралась, что это за негодяй.
— Ей еще это предстоит, — пробормотал он.
Она была чересчур мила, и он задумался, все ли у нее в порядке с головой. Иначе трудно объяснить, почему она считает правильным, что сидит день за днем одна, в то время как ее супруг разгуливает по Саратоге, вызывая зависть многих холостяков. Слухи о нем доходили до мистера Бичема. Чтобы знать все, что происходит на курорте, достаточно некоторое время посидеть здесь, на веранде. В порядке у нее с головой или нет, но это просто позор, что молодая женщина не показывается там, где принято. Чем больше он смотрел на нее, тем более приходил к убеждению, что она самая прелестная женщина, какую он когда-либо видел.
— Надеюсь, что вы и ваш супруг будете сегодня в опере, — сумел вставить он, улучив момент, когда дамы замолчали, переводя дух.
Филадельфия наградила его улыбкой, про которую он подумал, что хотел бы, чтобы такая улыбка была у его старшей дочери.
— Я тоже надеюсь, сеньор Бичем, но мой муж еще не дал своего согласия.
Бичем издал звук, смахивавший на фырканье, и сказал:
— Я разговаривал с ним менее двух часов назад и сказал ему, что вы с ним и мы с Мэй составили бы хорошую компанию.
Он кивнул жене.
— Конечно, — поддержала его Мэй Бичем. — Мы пообедаем вместе в Большом зале. Вы бывали там?
Филадельфия покачала головой.
— Нет, но это звучит привлекательно. Если Витторио согласится, я буду рада принять ваше предложение.
Мистер Бичем был старый и хитрый вояка. Если молодая женщина хочет поехать в оперу, то он должен обеспечить, чтобы ее заблудший муж сопровождал ее.
— Я вспомнил, что у меня назначена встреча, — сказал он, вставая.
Мэй взглянула на мужа.
— Какая встреча?
— Деловая, — ответил он, многозначительно нахмурив брови. — Тебе, наверное, приятно будет еще посидеть с миссис Милаццо и обсудить, что надеть в оперу, и всякое такое. Я вернусь через полчаса и не буду удивлен, миссис Милаццо, если вскоре после этого появится и ваш супруг.
Филадельфия улыбнулась ему, но ничего не сказала. Начиная с первого вечера, Эдуардо возвращался не раньше полуночи.
— Спасибо вам обоим, но я немного устала и мне надо возвращаться. Я сообщу вам, если мы сможем присоединиться к вам; скажем, в семь?
— Хорошо, — сердечно откликнулся мистер Бичем.
Когда Филадельфия ушла, он обернулся к своей жене.
— Ну, что я говорил тебе, Мэй?
Она с проницательным видом кивнула.
— Она любит его, но столь же очевидно, что молодой прохвост не отвечает ей взаимностью. Бедняжка. Я надеюсь, что ни одна из наших дочерей не будет такой дурочкой и не влюбится после замужества.
Мистер Бичем ущипнул жену за руку.
— Что ты хочешь этим сказать?
Мэй Бичем посмотрела на мужа и зарделась, как школьница.
— Не пытайся заморочить мне голову, Оран. Ты не был экстравагантным красивым молодым иностранцем, у которого денег больше, чем ума. Ты работал, чтобы зарабатывать на жизнь, что достойно мужчины. Я отлично видела, что получаю, даже если была влюблена.
