Бейтс Болдуин - Воин султана
Эжени тут же пожелала примерить все это и, не смущаясь тем, что он не отвернулся, выскользнула из гаремного прозрачного одеяния и натянула узкие белые штаны. Она гордилась своими длинными ногами, плоским животом и высокой крепкой грудью. Дик помог ей облачиться в гандуру и кафтан, а потом показал, как через голову надеть джеллаба и расположить на плечах как положено, с искусной небрежностью. Со всей серьезностью он объяснял ей, что специально приобрел одежду попросторней, чтобы очертания ее груди были незаметны под платьем. Эжени рассмеялась и звучно поцеловала его за находчивость, а потом он показал ей, как накручивать тюрбан и подоткнуть конец так, чтобы он не разматывался.
Эжени так и не могла потом вспомнить, что они ели на ужин. Она запомнила только то, что Дик превзошел самого себя, заказывая блюда, а стряпня Кадижи была выше всяческих похвал. Когда ужин был окончен, блюда унесли и старуха ушла, Эжени медленно поднялась, одну за другой сняла одежды мальчика и расстегнула пояс. Белые штаны соскользнули по гладким бедрам и упали на пол. Дик задул лампу. Они ощупью нашли друг друга, их теплые тела встретились, и Дик поднял любимую на руки и понес на широкое ложе.
Уже миновала полночь, но до рассвета еще было далеко. Эжени проснулась, нежно коснулась щеки Дика, и он тут же открыл глаза.
— Дик! — прошептала она. — Мой Дик! Ты не сказал мне, когда ожидать твоего возвращения.
— Сейчас уже почти начало Раджаба. Следующий месяц — Шаабан, потом придет Рамадан, месяц мира и поста, когда по ночам с крыш доносятся звуки рога. Дело может занять больше двух месяцев. Так что слушай рога Рамадана. Услышав их в первый раз, ты будешь знать, что я недалеко. Я приеду за тобой прежде, чем прозвучит последний рог!
— Я буду ждать, Ричард! — прошептала она.
Утром они проснулись раньше, чем запели муэдзины. Дик встал и втер темный ореховый сок в ее лицо, шею, руки и ноги, потом помог ей одеться и намотал тюрбан — Эжени клялась, что не снимет его до самого Мекнеса, потому что ни за что не сумеет намотать снова.
Больше они не могли придумать ничего, оправдывающего задержку, и потому вышли из комнаты, спустились по лестнице, все больше и больше замедляя шаг на каждой ступеньке, и, наконец, оказались во дворе. Серый рассвет только начинал шарить в темных уголках. Укрывшись за толстой колонной, они обменялись последним долгим и страстным поцелуем и спустились в нижний двор, где их уже ждал Майк Маллиган, гладко выбритый — пришлось дважды взглянуть на него, прежде чем они узнали своего друга. Майк держал в поводу двух коней. Повод одного он передал Эжени. Дик помог ей подняться в седло. Когда верхом сел и Майк, было уже достаточно светло, чтобы различать лица.
— Надо отправляться.
Майк кивнул Дику и приветственно поднял руку.
— Береги себя!
— Береги ее! С Богом!
Майк резко взмахнул рукой, и копыта застучали по каменным плитам. Они тронулись друг за другом, проехали через ворота, и Дик видел, как Эжени подъехала к огромной арке, повернулась в седле и махнула ему рукой. Он помахал в ответ. В следующий миг тьма под воротами поглотила ее.
Глава четвертая
ЧАША БЕЗУМИЯ
После их отъезда Дик еще долго неподвижно стоял на ступенях касбы, глядя на черный проем арки, напоминавший замочную скважину, где исчезла маленькая пестрая процессия. Ему казалось, что в тишине голубого рассвета стук копыт словно в насмешку ясно доносится до него из-за стен. Он прислушивался, а звуки становились все тише, неразборчивее, расстояние приглушало их, и, наконец, они превратились в едва различимый шорох. А потом и его не стало слышно.
Тогда он повернулся и побрел назад в касбу — без цели, просто позволяя ногам нести его. Звенящая пустота наполняла высокие комнаты и выложенные плиткой коридоры нижнего этажа. Наверху, в комнате с балконом и в теплых помещениях гарема сами стены, казалось, дразнили Дика, смеясь над его одиночеством, словно спрашивая, как он себя чувствует теперь, когда сердце опустело, словно раковина, как и это покинутое, полное видений место.
Неудивительно, что в таких обстоятельствах Дик с трудом смог собраться с мыслями и обратить ум на решение проблем, которые — он прекрасно знал это — требовали неотложного вмешательства. Эжени уехала, и больше всего ему хотелось запереться в комнате, где они вкушали счастье, и наплевать на все остальное. Но он не имел права так поступить.
Начал Дик с того, что разослал гонцов — следовало вернуть войска, отправленные из Таруданта во время его прошлого приезда. Это даст для защиты Суса еще пятнадцать тысяч человек в придачу к уже имеющимся восемнадцати тысячам, что составит войско, достаточное для любого командира. Однако его одолевали странные предчувствия. Кто же враг? Хотел бы он знать это. Дик был уверен, что может встретиться с Зайданом один на один и одолеть его. Но с Зайданом, за спиной которого силы всей империи? Здесь он уже не был так уверен в себе.
Он послал известие Омару, сообщив, что решил отозвать отряды в Тарудант, чтобы сгруппировать силы в одном месте, и предложил ему призвать для защиты города и окрестностей племена, на которые можно положиться. Только после того, как гонец умчался на восток, ему пришла в голову мысль: если сообщение Клюни эд-Дахеби правдиво, его действия могут быть истолкованы как подготовка мятежа против ненадежного султана.
Эта мысль заставила его напряженно искать новые пути. Но пока делать больше было нечего. В любом случае лично он, несомненно, уже объявлен вне закона!
Дик не сразу утвердился в своих предположениях и несколько дней размышлял об этом, но затем решил немедленно вернуться в Тарудант. К тому времени все отряды, кроме разве что Ханса Эдлемана из Вадинуна, наиболее отдаленного места, уже вернутся. Ему пора быть на месте.
Когда он готовился к отъезду, примчался взмыленный гонец из отряда Майка Маллигана и принес прескверные новости.
При виде его Дик побелел как полотно, но сдержался и провел гонца в уединенную комнату в башне — он не доверял оставшимся в касбе так, как доверял своим.
— Что случилось? С вами приключилась беда?
— Истинная чертовщина, ваша честь! — ответил гонец с таким акцентом, словно только что вылез из ирландских болот. Дик понял, почему Майк выбрал именно его. — Все шло превосходно. Мы добрались аж до Могадора, и никто нас ни о чем не спросил! Но там мы узнали, что сам эд-Дахеби во главе огромного войска вышел из Марракеша и направился на юг.
— Что? Что ты говоришь?
— Истинная правда! — заверил его гонец со всей серьезностью.
