Бейтс Болдуин - Воин султана
Не дожидаясь ответа, Дик вышел. Эжени развернула свиток и прочитала письмо. Она поняла, что старый султан умер, и теперь правит новый, что Дик в опасности и ужасный Зайдан угрожает ему. Вернулся Дик в сопровождении огромного человека с огненно-рыжей бородой — таких она никогда в жизни не видела. На великане были селхам и феска, лицо было выдублено солнцем до цвета старой седельной кожи, но борода выдавала его происхождение, а голос и черты лица были типично ирландскими.
— Это Майк Маллиган, моя дорогая, — Дик улыбался. — Он лучше известен здесь под именем Ахмар — Рыжая Борода.
— Понятно, почему. Мсье Маллиган!
— Майк будет сопровождать тебя в Мекнес, Эжени. Майк и еще сотни четыре солдат — но командовать будет он.
Рыжебородый явно собирался что-то сказать, но, услышав слова Дик, лишился дара речи. Челюсть у него отвисла, и он застыл, разинув рот, очевидно, впервые услыхав об этом.
— Вот какое поручение я имел в виду, — ухмыльнулся Дик. — А это мадемуазель де Керуак — ты уже слышал о ней от меня.
Рыжебородый пришел в себя и поклонился.
— Честное слово, я не в силах выразить свое удовольствие от встречи с вами, мисс! — провозгласил он, и, заметив, что на девушке поспешно наброшенный селхам Дика, бросил на друга понимающий взгляд. — Если бы я знал, чего он хочет от меня, я бы сразу согласился. Но он ничего не сказал мне до этой минуты, я и понятия не имел, о чем пойдет речь.
— Мне кажется, Ричард любит быть таинственным, мсье! — улыбнулась Эжени.
— Ладно, больше не буду напускать на себя таинственность, — пообещал Дик, вынул свиток из пальцев Эжени и подал его могучему ирландцу. — Вот, прочти.
Он подождал, пока Майк старательно разбирал по буквам письмо.
— Ну, теперь ты все понял? Сейчас больше, чем когда-либо, важно забрать ее отсюда как можно быстрее, и дом Клюни в Мекнесе будет самым надежным укрытием, пока я не смогу приехать за ней.
— Конечно, ты прав, приятель. И даю тебе слово, что отнесусь к этому со всей серьезностью!
Дик кивнул.
— Хорошо. Теперь внимательно послушайте меня, оба, потому что поступить надо именно так, как я скажу. Наш план должен удаться, ради Эжени — и ради меня, потому что я люблю ее больше самой жизни!
Она вспыхнула и потупила глаза, но друзья не заметили ее смущения. Дик объяснил, что он имел в виду, и дал Майку самые четкие указания. Он должен был взять два эскадрона — харка — все силы, оставшиеся в Агадире. Воинам следовало снять форму, даже ту, что предназначалась для боевых действий, и одеться по собственной прихоти, чтобы выглядеть достаточно пестрой толпой. Если их спросят, они могут выдать себя за ополченцев, направляющихся в столицу на военную службу. Эжени, переодетая, поедет вместе с ними — это вызовет меньше подозрений. Широкий джеллаба скроет ее фигуру, длинные волосы спрячутся под тюрбаном, лицо, руки и нога надо затемнить ореховым соком — тогда она станет совсем неотличимой от мавра. По прибытии в Мекнес Майку надлежит лично передать Эжени под опеку Клюни, объяснить ему — только ему одному — положение дел и попросить спрятать девушку до прибытия Дика.
Затем воинам предстоит разойтись и найти квартиры — каждому для себя, рассредоточившись по всему городу. Дик полностью исключал возможность того, чтобы преследованиям подвергся целый полк. Они должны будут, однако, держать через офицеров связь с Майком до того дня, когда могут понадобиться Дику, чтобы помочь ему и Эжени добраться до Сусы на севере.
Закончив свою речь, Дик ухмыльнулся.
— Вот так, Майк. Теперь беги и быстро выбирайся из-под этого рыжего куста. На рассвете встречаемся на нижнем дворе — я провожу вас в путь.
Эжени не могла удержаться от восклицания:
— Ты хочешь, чтобы он сбрил такую замечательную бороду?
— Она сияет, как костер на вершине горы!
Майк Маллиган бросил на Эжени ехидный взгляд.
— Разве вы не знаете, мисс, об ужасных вещах, которые мужчины требуют от тех, кто их любит?
Он подмигнул и вышел. Эжени засмеялась, но вскоре внезапно посерьезнела и подошла поближе к Дику.
— Ричард, — сказала она жалобно, — почему ты не можешь поехать вместе с нами?
Он осторожно взял ее лицо в ладони.
— Ты забыла о моих обязанностях?
Она на мгновение прикрыла глаза, пытаясь скрыть боль, затаившуюся в них.
— Я не покину своих, любимая, — вымолвил он. — Сейчас они больше, чем когда-либо, нуждаются во мне. Но я не оставляю надежд на наше будущее, моя дорогая.
— Не понимаю…
Она жадно глядела на него.
— Я попытаюсь перевезти их в Мекнес. Тогда я стану для них источником опасности, а не защитником, потому что новый султан, эд-Дахеби, уже объявил меня вне закона. Если меня схватят, а вместе со мной и их, — то и женщин, и малолетних детей, предадут той же смерти, которая уготована для меня. Вот почему я хочу передать их под защиту Абдаллаха. Затем я исчезну из поля зрения обитателей этой страны. Хасана эс-Саида больше не будет. И мы, любовь моя, обретем свободу!
Она потянулась к нему.
— Я рада, что ты сам заговорил об этом. Теперь я спокойна.
Он коснулся ее щеки и снял свой селхам с ее плеч.
— Оставайся в этой одежде, дорогая. Разреши мне только забрать свой селхам. Я пойду вниз и соберу вещи, необходимые тебе для путешествия. К заходу солнца я вернусь и мы вместе пообедаем, а потом останемся в этой комнате до тех пор, пока не услышим, как муэдзин призывает на рассветную молитву!
Призыв на закатную молитву раздался в тот момент, когда Дик открыл наружную дверь и шагнул обратно в уединенные пустынные помещения гарема. Он принес с собой два больших узла, бросил их на ложе, сжал Эжени в объятиях и с жадностью прильнул к ее губам. Колени девушки дрожали, ноги подгибались, она всем телом приникла к нему. Эжени казалось, что горячие язычки нежного пламени лижут ее напряженные и жаждущие бедра, живот и грудь. Она и не заметила, как сильные руки любимого бережно уложили ее среди подушек, только внезапно всем телом ощутила его, и в ушах загремели тысячи водопадов. Безграничное наслаждение охватило все ее естество. Потом они долго лежали в объятиях друг друга. Дик целовал и нежно ласкал ее грудь, щеки, плечи, губы. Эжени отвечала ему тем же.
Должно быть, прошло немало времени, прежде чем они поняли, что уже темно. Тогда Дик поднялся, принес медные лампы, похожие на ту, какой пользовался Алладин, чтобы вызывать джинна, и зажег их. Эжени развязала принесенные им узлы и оглядела одежду: короткие штаны, туфли-шлепанцы без каблуков, серый кафтан, мешковатый коричневый джеллаба, красную феску и длинное белое полотнище для тюрбана.
