Вирджиния Хенли - Блестящая партия
Когда они прибыли на Расселл-сквер, Джон узнал, что его дожидается посланный из Уоберна. Слуга брата подал ему письмо, и Джона охватил страх.
«Черт бы тебя побрал, Френсис. Если ты шлешь мне сообщение о помолвке с Джорджиной, я не хочу этого читать».
Джон неохотно вскрыл письмо, но сразу же увидел, что оно не от Френсиса.
— Это от мистера Берка.
«Милорд!
Я взял на себя смелость послать вам это срочное сообщение. Вчера ваш брат ушибся, и теперь у него острые боли. Доктор Галифакс поставил диагноз: выступание грыжи как результат заворота кишок — и настаивает на необходимости вызвать хирурга. Вопреки возражениям герцога он послал в Нортхемптон за своим коллегой.
Боюсь, что его светлость не пожелает показаться хирургу. Галифакс назначил болеутоляющее, которое только частично облегчило мучительные боли. По моему мнению, ваш брат не в состоянии принять решение о хирургическом вмешательстве. Ваше присутствие пошло бы всем во благо. Нам нужен человек с холодной головой, который последует совету врача и не побоится пойти наперекор властному герцогу Бедфорду.
Джеймс Берк, управляющий».
— Я еду сию же минуту, — сказал Джон и протянул письмо Генри.
— Я поеду с вами.
Холланд черкнул записку жене, а Джон отправил своего лакея доставить послание адресату.
Джон гнал фаэтон на предельной скорости, покрыв сорок миль до Уоберна в рекордное время. Когда он прибыл, у Берка словно гора с плеч свалилась.
— Лорд Тависток, я крайне благодарен вам за то, что приехали. — Он посмотрел на Генри. — Прошу прощения, лорд Холланд, но его светлость не желает никого видеть.
— Нет-нет, я приехал сюда ради Джона. Не беспокойтесь обо мне.
Поднимаясь вместе с Джоном по великолепной лестнице, Берк сообщил:
— Доктор Керр, хирург, прибыл из Нортхемптона два часа назад, но его светлость решительно отказался показаться ему.
— Где он?
— Я поместил его в комнату в главном крыле и послал обед.
— Я поговорю с ним, как только повидаю Френсиса.
Джон открыл дверь в комнату брата и осторожно вошел.
— Джон, слава Богу! — Френсис откинул простыню и поднял подол ночной рубашки. — Ты только посмотри на эту чертову опухоль.
Величина выпуклости потрясла Джона, но ему удалось скрыть свою тревогу.
Вперед выступил доктор Галифакс.
— Милорд, я дал его светлости опиат, чтобы облегчить боль, но на этом моя компетенция кончается. Я вызвал хирурга, однако…
— Меня хотят оперировать! Я этого не позволю!
— Доктор, мне бы хотелось переговорить с братом наедине.
Джон подождал, пока врач уйдет, и закрыл дверь. Он знал, что Френсис несговорчив и упрям, но понимал, что должен убедить брата ради него же самого.
— Галифакс не обладает необходимой квалификацией, чтобы вылечить тебя, Френсис. Он в растерянности. Врач, которого вызвали из Нортхемптона, знаком с таким видом болезней. Нам нужен его диагноз. Вполне разумно услышать второе мнение.
Френсис застонал от отчаяния и боли.
— Пусть посмотрит, но ты останешься здесь, со мной. Я не хочу, чтобы меня резали.
Джон подошел к двери и попросил Галифакса привести Керра. Хирург представился, затем осмотрел больного. Джону пришлось собраться с духом. Положив руки на болезненную выпуклость, доктор Керр ощупал ее пальцами.
— Ваша светлость, доктор Галифакс правильно поставил диагноз — заворот кишок. Медицинский термин для этого состояния — ущемленная грыжа. Узел кишок прорвался сквозь слабое место в стенке живота, и его ущемляет и сжимает до невыносимой степени. Ничто не может быть мучительней. К несчастью, это нельзя исправить без хирургического вмешательства.
— Нет! Если меня разрежут, я умру! Помогите мне, Джон.
Джон чувствовал страдания и страх брата и от всего сердца жалел, что не в его силах утишить их. Ему страшно хотелось помочь. Френсис никогда не знал бедствий и плохо был подготовлен к встрече с ними.
— Я поговорю с врачами. Постарайся не кричать, Френсис. От этого будет еще больнее.
Он вывел врачей из комнаты, чтобы откровенно побеседовать относительно ужасных страданий брата.
— Я должен оперировать безотлагательно, — сказал доктор Керр категорическим тоном. — Это единственный выход из положения.
Джон, хотя и крайне встревоженный, был склонен согласиться с хирургом.
— Скажите мне, доктор, все, что касается этого дела.
Он внимательно выслушал врачей и, задав пару вопросов, вернулся к брату.
Джон сел в кресло и постарался создать атмосферу спокойствия, чтобы поговорить с Френсисом.
— Операция, которая тебе требуется, не особенно опасна. Много раз ее проделывали успешно. Цель ее простая — нужно осторожно вернуть на место выступающие кишки и зашить прореху. Френсис, ты человек в расцвете сил, у тебя великолепное здоровье, и ты, без сомнения, вылечишься очень быстро.
— Лучше я оставлю все как есть — вдруг она сама вернется на место.
— Откладывать процедуру гораздо опасней, чем сделать операцию, — спокойно объяснил Джон, все еще надеясь убедить брата.
— Это как? — спросил Френсис.
Джон, которому не хотелось усиливать страх брата, описывая в подробностях, как легко могут лопнуть ущемленные кишки, решил держаться более убедительного курса.
— Боль будет постоянно нарастать. Боль истощает организм. Операция непременно облегчит твои страдания.
— Давай подождем и посмотрим. Пока что я могу терпеть.
Джон видел, что парализующий страх возобладал над мучениями. «Бедный Френсис! Долгая ночь страданий обязательно заставит тебя передумать».
— Я попрошу врача дать тебе еще дозу болеутоляющего и останусь с тобой здесь на всю ночь. Быть может, утром ты сможешь принять решение.
Когда опиат оказал свое воздействие, Френсис перестал стонать и на короткое время задремал. Джон бодрствовал, понимая, что принятие решения неизбежно. Короткая передышка просто отложила трудный выбор, который придется сделать утром. Джон молча страдал за брата.
Действие опиума кончилось задолго до рассвета, и Джон принес Френсису попить воды, помог облегчиться в ночной горшок и потер спину, надеясь уменьшить его страдания. Чтобы отвлечь брата, Джон говорил об их детстве, о собаке, которая была у них тогда.
Френсис умолял дать ему бренди, и Джон не возражал. Но от запаха у Френсиса перехватило дыхание, и он закашлялся.
— Так не может продолжаться, Френсис. Ты должен дать хирургу согласие на операцию.
— Кто такой этот Керр? Я его даже не знаю. Я и услышал-то о нем два дня назад.
