Диана Гэблдон - Барабаны осени. Удачный ход
— О, нет, нет, — сказал он наконец, совладав с собой. — Если мужчина свалился, как выжатая тряпка, это как раз и значит, что он вполне удовлетворен. Возможно, это выглядит немного не по-джентльменски, зато честно.
— А, тогда ладно. — Похоже, Брианну вполне устроило такое объяснение. — Видишь ли, в той книге ничего подобного не описано, но это вполне понятно; никого не интересует, что, собственно, происходит потом и как это выглядит.
— В какой книге, о чем ты? — Роджер осторожно пошевелился, и его кожа отклеилась от кожи Брианны с таким звуком, словно кто-то распечатал липучку для мух. — Извини, кажется, я тебя перепачкал… — Он подхватил свою влажную, смятую рубаху и протянул Брианне.
— Книга? «Мужская чувственность». — Она взяла рубашку и аккуратно вытерлась. — Там много чего говорится о кубиках льда и взбитых сливках, что, как мне кажется, уж слишком… но там есть кое-что интересное и о том, как выбрать партнера по сексу, и…
— Ты училась этому но книге?! — Роджер был скандализован не меньше, чем какая-нибудь старая леди из прихода его отца.
— Ну, ты же не думаешь, что я могла потренироваться на ком-то другом, прежде чем лечь с тобой! — Брианна, похоже, была ошарашена ничуть не меньше.
— Значит, кто-то пишет книги, в которых объясняет молодым девушкам, как… но это ужасно!
— Да что тут ужасного? — обиженно спросила Брианна. — Откуда еще я могла узнать, что мне надо делать?
Роджер крепко потер ладонью лицо, не находя слов для ответа Если бы его спросили час назад, он, пожалуй, выступил бы в защиту сексуального образования. Но оказалось, что под тонким покровом современного образа мысли в нем скрывается самый что ни на есть подлинный сын пресвитерианского священника, убежденный, что молодая девушка должна оставаться абсолютно невежественной в вопросах любви вплоть до первой брачной ночи.
Мужественно подавив в себе все эти викторианские идеи, Роджер протянул руку и погладил изгиб шелковистого белого бедра, живот, потом накрыл ладонью пышную мягкую грудь.
— Ерунда все это, — сказал он. — Вот только, — добавил он, склоняясь к Брианне и касаясь губами ее губ, — только во всем этом есть и еще много чего. — Он слегка укусил ее пухлую нижнюю губку. — Об этом тоже в книге написано, а?
Брианна вдруг повернулась, прижалась к Роджеру всем телом — и он вздрогнул от этого ее жеста, от ощущения жара ее кожи…
— Покажи мне, — прошептала девушка. — Покажи мне все, о чем в книгах не пишут, — и укусила его за мочку уха.
Где-то неподалеку во все горло заорал петух. Брианна очнулась от легкой дремоты, мысленно выругав себя за то, что уснула. Она не сразу поняла, где находится, словно почему-то потеряла ориентацию, и чувствовала себя страшно уставшей от пережитых чувств и напряжения, и голова у нее кружилась и казалась пустой… и вообще Брианна словно плыла в паре футов над землей. И в то же время она хотела запомнить навсегда каждое мгновение прошедшей ночи.
Роджер притулился у ее бока и ощущал каждое ее движение. Он обнял ее и повернул к себе спиной, прижавшись животом к ее ягодицам. Потом отвел с лица девушки спутанные волосы и сказал: пуфф! — заставив Брианну рассмеяться.
Они трижды за ночь занимались любовью. Брианна чувствовала себя совершенно больной и в то же время бесконечно счастливой. Она тысячу раз воображала себе, как все это произойдет, — но ни разу в своих фантазиях не смогла угадать реальность. Никакое воображение не могло бы нарисовать все те пугающие ощущения, что сопровождали их первое соитие… да уж, не могла она представить, каково это: когда тебя берут вот так. овладевая не только телом, но и душой… все это лежало далеко за пределами телесного, и все это длилось и продолжалось… Нет, никто и никогда не описал бы словами всю силу и глубину такого события.
Предполагалось, что женщина должна быть всего лишь трепетным и безвольным объектом желания. Но вместо этого Брианна сама завладела Роджером, заставила его дрожать от страсти, и он держался изо всех сил, боясь причинить ей ненужную боль… а она была свободна, как никогда. Но в итоге он повел ее по дороге любви, зовя за собой, обучая, приказывая…
Она и не думала никогда, что можно испытать такую нежность, какую она испытала в тот момент, когда он кричал и содрогался в ее объятиях, прижимаясь к ней, вонзаясь в нее, и когда его сила внезапно иссякала, и он становился совершенно беспомощным и слабым.
— Извини меня, — тихонько сказал он ей в ухо.
— За что? — Брианна протянула руку назад, погладила его бедро. Теперь она могла делать это спокойно, свободно. Она могла трогать любую точку его тела, восхищаясь его кожей, запахом его тела.. Она с нетерпением ждала наступления дня, чтобы наконец увидеть Роджера обнаженным…
— За вот это, — он коротким жестом обвел темное пространство вокруг них, не слишком мягкую солому под ними… — Мне, конечно, следовало подождать. Я хотел, чтобы все это стало для тебя… красивым событием.
— Для меня это было просто прекрасное событие, — мягко ответила Брианна На его бедре она нащупала длинную выемку, где сходились две выпуклые мышцы.
Роджер немного жалобно рассмеялся.
— Мне хотелось, чтобы у тебя была настоящая брачная ночь. Мягкая кровать, чистые простыни… так было бы куда лучше, для первого раза.
— У меня были и мягкие кровати, и чистые простыни, — сказала Брианна. — Но у меня не было вот этого… — Она развернулась в объятиях Роджера и ее руки скользнули вниз, к той восхитительной массивной штуке между его бедрами, что умела так потрясающе меняться… На мгновение Роджер удивленно замер, потом расслабился и позволил рукам Брианны делать все, что угодно. — Лучше просто вообразить ничего не возможно, — добавила девушка и поцеловала Роджера.
Он поцеловал ее в ответ, медленно и лениво, исследуя ее губы и глубины ее рта. Потом тихонько застонал и протянул руку, чтобы отвести в сторону ее пальцы.
— О, боже мой, ты что, хочешь меня убить, Бри?
— Ой, извини, — встревоженно сказала она. — Я что, слишком сильно его сжала? Я не хотела сделать тебе больно.
Роджер рассмеялся в ответ на ее слова.
— Нет, не в этом дело. Но позволь этому бедняжке немного передохнуть, а? — И он снова повернул Брианну спиной к себе и уткнулся носом в ее плечо.
— Роджер?
— Мм-м?
— Думаю, я никогда в жизни не чувствовала себя такой счастливой.
— Вот как? Ну, тогда все в порядке, — сонным голосом пробормотал он.
— И даже если… если мы не вернемся назад, все равно, пока мы вместе — я ни о чем не пожалею.
— Мы вернемся. — Рука Роджера нежно легла на круглую грудь Брианны — так же нежно, как мягкая водоросль обвивается вокруг прибрежного камня. — Я ведь говорил тебе, есть и другой путь.
