Патриция Хортон - Королевская страсть
Но праздничные приготовления пришлось прервать. Мэри умерла накануне Рождества.
Барбара смертельно побледнела, услышав эту новость, лишь огромные глаза темнели на ее бескровном лице.
— Клянусь Богом, я никогда не желала ей смерти!
Барбаре хотелось броситься к Карлу, как она всегда делала, когда что-то тревожило ее, и поделиться своими сомнениями. Но она не решалась довериться ему сейчас. И разумно ли говорить опечаленному Карлу, что однажды она мысленно пожелала смерти его сестре?
Барбара была в тягости уже шесть месяцев, и это начало сказываться на ее здоровье. К покаянным думам добавилась резкая боль в спине.
Генриетта-Мария, испугавшись, что Киска может заразиться оспой, быстро сложила сундуки и отплыла во Францию.
Оба врага Барбары скрылись с горизонта, и она вновь могла торжествовать, вернув себе положение хозяйки двора, но эта победа омрачалась суеверным страхом. Неужели так необходимы были смерть и отъезд ее недругов, чтобы она могла свободно жить и любить Карла?
Все было бы гораздо проще, если бы она стала его женой. У них с Мэри могли бы быть прекрасные отношения, и Барбара, присев возле ног королевы-матери, могла бы слушать ее рассказы о детстве Карла.
Барбара ходила бледная и печальная, и Карл решил, что ее беспокоят предстоящие роды. Несмотря на свою печаль из-за смерти Генри и Мэри, он уделял Барбаре много внимания и старался всеми силами подбодрить ее.
Часто он заговаривал об их ребенке, убеждая ее веселее смотреть вперед. Придет весна, родится ребенок, и они будут все вместе наслаждаться теплым солнцем и возрождающейся природой. Он нежно прикладывал руку к ее округлившемуся животу и говорил:
— Скоро родится наш малыш, Барбара! Признаюсь, мне не терпится взглянуть, какого парня мы сотворили!
Глава 11
Беременность подходила к концу, и Барбара чувствовала необычайное волнение. Ее темпераментная натура требовала выхода, и ей с трудом удавалось сдерживать свои эмоции.
Однажды она обхватила Нэнси за талию и закружила ее по комнате, но та испуганно вырвалась из объятий своей госпожи.
— Вы что, сошли с ума? Со дня на день должен родиться ребенок, а вы пляшете, как девчонка.
Барбара рассмеялась и резко остановилась.
— Ты права, милая. Я стала тяжеловата для таких танцев. — Она мечтательно улыбнулась и прижала руку к животу.
— Нэнси, я не могу дождаться! Мне так хочется поскорее увидеть нашего с Карлом малыша. Ребенок, зачатый в такой великой любви, как наша, должен быть необыкновенным.
Нэнси с любопытством посмотрела на нее.
— А вы не боитесь? Бывает, что женщины умирают при родах, а отчего — никто толком не знает!
Нэнси укладывала волосы Барбары, изобретая новую прическу, а та весело напевала и совершенно не волновалась ни за себя, ни за ребенка. Поскольку в их семье не было больше детей, Барбаре не довелось видеть, как рожает ее мать. Но однажды она видела, как ожеребилась кобыла, и два раза наблюдала за появлением на свет телят. Все это казалось делом простым и естественным. Живя в замкнутом мире родового поместья, она не посещала деревни и не знала, как рожают простые люди. Беременные деревенские женщины выглядели гордыми и счастливыми и ходили важно и медленно, словно несли драгоценную ношу. А затем, спустя несколько месяцев, когда Барбара встречала их на зеленеющих лугах, они показывали ей хорошенького ребеночка, ожидая ее похвал. У Барбары не было поводов бояться родов.
Через несколько дней она проснулась и поняла, что давно уже беспокойно ворочается в постели. Сильно болела спина. Барбара застонала, негодуя на эту боль, и прижалась щекой к подушке — так хотелось еще поспать! Боль стала более резкой. Барбара отдернула переливчато-синий полог. В комнате было сумрачно, солнце еще не поднялось над Темзой. Внезапно боль отступила, и Барбара с облегчением откинулась на подушки.
Она взглядом обвела комнату. Она обставила ее по всем требованиям новой французской моды. Роджер практически переселился в Дорни-Корт, предоставив этот дом в распоряжение Барбары и Карла, и она часто принимала короля в собственной спальне. Эта комната стала для нее необычайно дорогой, потому что хранила теперь воспоминания о Карле.
Барбара опустила полог и вздрогнула. Последний приступ боли был очень острый. Даже немного пугающий. Она всегда считала, что во время родов должен болеть живот. А раз у нее болит спина, то, возможно, что-то не в порядке?
— О, проклятье! — Острая боль, казалось, насквозь пронзила ее.
Нэнси спала в соседней комнате и последние дни на всякий случай оставляла дверь приоткрытой. Из-за двери послышался легкий шорох, и затем Нэнси вбежала в комнату.
— Что, уже началось?
— Не знаю. У меня страшно болит спина. Это очень странно.
— Ничего странного, все так и должно быть, госпожа. — Широкая улыбка осветила заспанное лицо девушки. — И я знаю, как помочь этому. — Она помогла Барбаре подняться с постели и подвела ее к стене. — Встаньте вот так, приложите кулаки к больному месту и прижмитесь спиной к стене.
На редкость послушная, Барбара сделала, как ей велели, и, к ее удивлению, боль исчезла.
— Спасибо, милая!
— Это еще только начало, — наставительно сказала Нэнси, — скоро будут настоящие схватки, и уж тогда дело пойдет к концу. Но боли в спине всегда можно уменьшить этим верным способом. — Преисполненная гордости, осознавая важность имеющихся у нее знаний, Нэнси даже забыла испугаться.
Барбара устала стоять и попробовала отойти от стены. Боль затихла. Чувствуя себя гораздо лучше, она подошла к туалетному столику и взглянула в зеркало. Ей казалось, что сейчас в ее лице должно что-то измениться, сейчас, когда она так близка к разрешению от бремени. Но ничего особенного, кроме, возможно, легкой тревоги, она в себе не заметила.
Чтобы как-то убить время, Барбара предложила Нэнси сыграть в карты, но та была очень рассеянна, несколько раз просто роняла карты и долго ползала под столом, собирая их. Отвечала Нэнси тоже невпопад и была не в состоянии сосредоточиться. Барбара внимательно посмотрела на нее. Чем это девушка так напугана?
Не желая, чтобы ей передался страх Нэнси, Барбара встала и прошлась по комнате. Роды должны вот-вот начаться, и ей хотелось, чтобы последние часы пролетели как можно скорее. Она сгорала от желания увидеть наконец долгожданный плод их с Карлом любви.
Но чего же так боится Нэнси? Барбара постаралась более серьезно подумать о предстоящем событии и даже напугать себя.
Может быть, плохо, что она совсем не боится? Может быть, ужас, напряжение и отчаянное единоборство с судьбой обязательно должны сопровождать роды? Но что же ужасного во всем этом? Боль? Барбара пожала плечами. Физическая боль так преходяща. Барбара предпочла бы физические страдания душевным мукам. Если Карл разлюбит ее, то эта боль будет невыносима. А боль в спине — сущие пустяки. Почему все так боятся родов?
