Мишель Маркос - Властное желание
— По-детски! Сначала — педантично, теперь — по-детски. Ты считаешь, что такие слова подходят к девушке моей профессии?
— Минна… — угрожающе произнес Солтер.
— Профессии? — переспросил лорд Солтайр. — О какой профессии идет речь?
— Я работаю, лорд Солтайр, в «Империи страсти».
Леди Солтайр смущенно посмотрела на мужа:
— Что это такое?
— Бордель, моя дорогая, — мрачно ответил тот.
Селеста хихикнула:
— Ты хочешь сказать, что ты — куртизанка? И сколько же мужчин готовы позариться на такую, как ты?
— Селеста! — одернула ее леди Солтайр.
— Вы действительно хотите знать, скольких мужчин я способна привлечь?
Селеста не ответила и лишь вопросительно выгнула брови.
— Как правило, всех. — Минна заметила, что тщеславие Селесты было поколеблено, и победно сузила глаза. — Я делаю такие приглашения, что ни один мужчина не может отказаться. Именно я соблазнила Солтера прийти туда. Он и многие другие откликаются на мои приглашения. Я пишу мужчинам письма, в которых подробно излагаю, какие удовольствия их ждут, когда они переступят порог «Империи страсти». Я пробуждаю фантазии у мужчин, и, когда они приходят к нам, они желают меня. Когда я зову их, Селеста, никто не в силах отказать мне.
Если бы Минна ударила Селесту по щеке, это не выглядело бы большим оскорблением, чем ее слова.
— Понятно, — сказал лорд Солтайр. — Вы вроде сирены. Заманиваете мужчин, чтобы погубить их.
Минна улыбнулась. Она чувствовала себя властной женщиной, способной привлечь мужчину.
— Это верно. Поэтому берегитесь, если я в следующий раз обращу внимание на вас.
— Ну хватит! — прорычал Солтер, вставая со своего места. — Милорд, прошу прощения за поведение Минны. Она обычно не такая. Я не представляю, что на нее нашло. Миледи, Селеста, наше присутствие здесь, вероятно, шокирует вас, и я прошу прощения у вас тоже. Мы больше не будем вам досаждать.
Солтер обошел стол и выдвинул стул Минны вместе с ней, заставив ее непроизвольно вскрикнуть. Затем взял ее под, локоть и с силой, удивившей Минну, стянул ее со стула.
— Убери от меня свои руки, грубый осел!
— Еще одно грязное слово, и я заткну твой рот кляпом.
— Я скорее умру, чем позволю тебе снова прикоснуться ко мне.
— Хорошо. Я сочиню для тебя эпитафию.
Солтер силой затащил Минну наверх, в ее комнату, и захлопнул дверь.
— Как это понять, черт возьми? Ты оскорбила всех присутствующих за столом и в том числе себя.
— Хватит меня поучать. Ты не имеешь права. На моем пальце нет кольца.
— Я сомневаюсь, что ты стала бы слушаться меня, даже если бы оно было. Я не могу понять причину, почему ты оскорбила наших хозяев таким отвратительным образом.
— А ты не помнишь, как ты характеризовал меня?
— И все из-за того, что я назвал тебя слишком педантичной?
— Нет. Потому что ты называл меня иначе. Как ты посмел унизить меня! Я не такая, как Селеста, это верно. Но я не хочу терпеть унижение. Особенно от тебя.
— Я знаю, что ты не такая, как Селеста. И слава Богу.
— Что?
Солтер потер свой лоб.
— Я не то хотел сказать. Видишь ли, я знаю, что Селеста провоцирует тебя. Знаю, что она мелочная и мстительная. Но разве это повод оскорблять всю ее семью?
— Я не сделала бы ничего такого, если бы ты сказал хоть слово в мою защиту.
Солтер вздохнул:
— Ты права. Я не должен был позволять ей так обращаться с тобой. Однако я не думаю, что тебе следует реагировать на ее высказывания. Разве ты не знаешь — важно не то, как люди называют тебя, а то, как ты на это реагируешь.
Солтер провел большим пальцем по ее щеке, и гнев Минны утих. Он склонил голову, и его губы оказались искушающе близко. Крайне несправедливо, что этот мужчина будет принадлежать такой женщине, как Селеста.
Она позволила ему ласкать свое лицо, наслаждаясь прикосновением его пальцев. Она вдыхала его запах, который так нравился ей, — чисто мужской, с примесью аромата его мыла для бритья. Он погладил ее руку, и она упивалась приятным ощущением, охватившим ее. Он прикоснулся губами к местечку за ее ухом, и с ее губ сорвался легкий стон.
«Он не твой. И ты не принадлежишь ему». Минна резко оттолкнула его:
— Можешь прекратить свои ласки. Я все равно не верну тебе драгоценности.
Его густые брови сошлись на переносице.
— Что с тобой происходит?
Она сама не знала, но это делало ее сильнее, и это ей нравилось.
— Я больше не глупый теленок. Я знаю, что тебе нужно, ты хочешь воспользоваться мной, чтобы добиться своей цели. Я не хочу быть пешкой в твоей игре. К тому же ты уже не полицейский. У тебя нет власти надо мной. С этого момента я буду действовать по своему усмотрению. Ты мне не нужен. И я не хочу иметь с тобой дело. Так что уходи.
— Нет. Пока мы…
— Уходи! — прорычала Минна, сама испугавшись собственного голоса.
Солтер медленно отошел от нее. Он выглядел таким подавленным, что у нее екнуло сердце. Она слишком грубо обошлась с ним, и часть ее существа желала вернуть все назад. Однако это означало бы, что она опять превратится в томящуюся от любви незамужнюю девицу, а этого она не могла допустить. Взгляд Солтера задержался на ней на мгновение, затем он повернулся и вышел из комнаты.
Глава 15
Солтер потер уставшие глаза и сел в постели. После бессонной ночи у него ужасно болела голова. Он спустил ноги на пол, согнулся и понял, что уже больше не уснет.
Он провел рукой по щетине на скулах, которая за ночь стала еще гуще, и заметил, что синяк на щеке уже не так болел, как вчера. Вчера боль преследовала его весь день. Обычно раны на его теле быстро заживали, что было весьма кстати во время службы в армии и в полиции. Но сейчас боль была иного рода, и он подозревал, что едва ли когда-либо от нее излечится.
Он ее заслужил. Он позволил Минне влюбиться в него, чего не следовало делать. Он знал, что она особенно ранима. Сначала он пользовался ее слабостью в своих целях, но чем ближе узнавал Минну, тем отчетливее чувствовал ее внутреннюю силу, независимость и несломленную гордость. Однако он не думал, что она может восстать против него.
Он попытался вспомнить каждый день с момента их знакомства. Ему следовало бы вести себя иначе во многих ситуациях, начиная с первого поцелуя. Он вспомнил, как она уснула после того, как они проговорили почти всю ночь. Она была такой красивой! У нее всегда был такой вид, словно она чего-то ждала. И когда она говорила, казалось, в ее глазах отражались невысказанные вопросы. Ему доставляло удовольствие думать, что ответ на эти вопросы заключался в нем. Он не смог устоять тогда и, склонившись, нежно поцеловал ее в щеку.
