Мишель Маркос - Властное желание
— Да.
— С какой целью?
— Этого я не могу сказать, — ответил Солтер.
— Четверо против одного. Ты не думал, что они могли тебя убить?
— Я не сомневаюсь, что таково было их намерение.
— Это ужасно. Как тебе удалось их остановить?
— Это не я. Это сделала Минна.
Все взгляды обратились к ней.
— Должно быть, ее появление в моей квартире их спугнуло, — продолжал Солтер, — и они убежали.
Селеста расправила плечи:
— Какой удивительный эффект ты производишь на мужчин, Минна. Они обращаются в бегство, едва увидев тебя.
Леди Солтайр бросила на нее сердитый взгляд:
— Селеста! Это слишком грубо.
Селеста сделала невинное лицо:
— Я не хотела ее обидеть.
Лорд Солтайр беспокойно вздохнул:
— Мисс Минна, думаю, мы должны поблагодарить вас за то, что вы спасли жизнь нашего будущего зятя.
— Видите ли, милорд, — сказала Минна, пожав плечами, — мы все совершаем ошибки.
Лорд Солтайр посмотрел на свою жену. Казалось, между молодыми людьми в этой комнате происходил разговор, имеющий скрытый смысл.
— Что ж, мой мальчик, несмотря на вмешательство Минны, судя по суставам твоих пальцев, этим бандитам от тебя тоже досталось.
Солтер непроизвольно сжал руки в кулаки, но тотчас разжал их, ощутив боль.
— Да, кое-кто из них надолго меня запомнит.
Форбиш распахнул двойные двери:
— С вашего позволения, милорд. Обед готов.
«О нет», — подумала Минна. Сейчас все направятся в столовую: две пары и она пятое колесо в телеге.
— Позвольте, — сказал лорд Солтайр, предложив ей руку.
Леди Солтайр взяла мужа под руку с другой стороны, и они втроем направились в столовую. Минна явно чувствовала себя лишней в этой компании, но по крайней мере в данный момент она была не одна.
Лорд Солтайр усадил свою жену, затем помог сесть Минне, прежде чем занял свое место во главе стола.
Солтер усадил Селесту около отца, затем сел рядом с ней. Как раз напротив Минны.
— Итак, Минна, — обратилась к ней Селеста, — расскажи, когда состоится твоя свадьба?
— Свадьба? — Солтер удивленно сдвинул брови. — Какая свадьба?
— О, извини, Минна, — сказала Селеста с невинным видом. — Кажется, я испортила твой сюрприз. Видишь ли, дорогой, когда мы познакомились, Минна рассказала мне о своем женихе.
— В самом деле? — сказал Солтер с веселым оттенком в голосе.
У Минны возникло желание прикрыть свое покрасневшее лицо салфеткой.
— Я об этом ничего не слышал, — продолжил он. — Кто же этот счастливчик?
Минна опустила голову, глядя на свой суп.
— Ты его не знаешь. Это один мой знакомый.
— Ясно. Как его имя?
Минна взглянула на него. Он понял, что она лжет, и хотел в отместку уличить ее в этом. А ей хотелось влепить ему пощечину, чтобы стереть эту широкую улыбку с его лица.
— Родерик, — ответила она.
Солтер усмехнулся.
— Родерик? Уж не Родерик ли Прескотт, помощник лорд-мэра? Мне неприятно говорить тебе об этом, Минна, но он умер.
— Нет, это вовсе не Родерик Прескотт, помощник лорд-мэра.
— Тогда другое дело. Мне не хотелось бы видеть тебя вдовой еще до того, как ты стала новобрачной.
— Будем надеяться, что твоя Селеста не окажется в таком положении, — произнесла Минна сквозь стиснутые зубы.
Солтер рассмеялся, и, несмотря на раздражение, ей было приятно видеть его таким. Он становился еще красивее, когда улыбался.
— То, что случилось с Прескоттом, — просто скандал, — сказал лорд Солтайр, разрезая большой кусок говядины. — Я подумал, отдаст ли лорд Бенсонхерст должные почести Прескотту завтра вечером на праздничном пасхальном обеде.
Селеста обратилась к Солтеру:
— Там будет довольно весело. Лорд-мэр ежегодно устраивает празднество для дипломатического корпуса. Папа обычно присутствует на таком обеде, так как является посланником в Индии. Поскольку ты здесь, ты мог бы сопровождать меня. Ты хочешь этого, дорогой?
Солтер с сожалением посмотрел на Минну:
— Конечно.
Лорд Солтайр кашлянул.
— Как я уже говорил, Прескотт и я не были близкими друзьями, но мы все ощущаем утрату. Что-нибудь стало известно относительно негодяя, который убил Прескотта?
— Хотя я не имею права обсуждать подробности расследования, сэр, могу сказать, что мы очень близки к раскрытию этого преступления.
— Браво. Я знал, что ты лучше всех способен справиться с этим делом. Прескотт был хорошим человеком и заслуживает, чтобы свершилось правосудие.
— Ха! — воскликнула Минна, возмущенная этим ошибочным представлением, так как ее отец пострадал из-за Прескотта.
Лорд Солтайр положил свою вилку:
— Прошу прощения?
— О, извините, — сказала Минна простодушно. — Неужели я произнесла это вслух?
Лорд Солтайр нахмурился:
— Разве вы не хотели своим восклицанием дать понять, что вы другого мнения об этом человеке?
— Фактически да. Мне случайно стало известно кое-что весьма скандальное о лорде Прескотте.
— Минна имеет в виду, — глухо произнес Солтер с явным предупреждением в голосе, — что у лорда Прескотта были некоторые дурные привычки, такие, например, как чрезмерное увлечение азартными играми, что, безусловно, говорит о слабости характера. Но у кого из нас нет вредных привычек?
— Я имела в виду, — сказала Минна, вызывающе глядя на Солтера, — что этот человек, ради которого вы жаждете правосудия, — распутный извращенец, любивший хлестать женщин плеткой, чтобы добиться их повиновения.
Солтер пристально посмотрел на Минну:
— Сейчас я определенно понял, почему он поступал так.
Минна не обратила внимания на его реплику.
— И это не самая ужасная из его так называемых дурных привычек.
— Моя дорогая, — сказал лорд Солтайр, — о покойном не принято плохо отзываться.
— Вы должны простить ее, — вмешался Солтер. — Она не понимает: то, что мужчина делает за закрытыми дверьми, является его частным делом. Минна слишком педантично относится к подобным вещам.
Ее рот раскрылся от удивления.
— Педантично?
— Да, педантично.
— Что ж, лучше быть педантом, чем свиньей.
Селеста ухватилась за руку Солтера:
— Дорогой, как ты можешь терпеть такое от своей служанки?
— Я уже говорила вам, я не его служанка.
— Тогда какое отношение он имеет к тебе?
— Никакого. — Гнев Минны сменился болью в сердце от такого ответа. — И я не хочу иметь с ним никакого дела.
Солтер посмотрел на нее как бык, готовый атаковать:
— Минна, перестань вести себя по-детски.
— По-детски! Сначала — педантично, теперь — по-детски. Ты считаешь, что такие слова подходят к девушке моей профессии?
