Виктория Холт - Пленница
— Как хорошо, что Карлтон оказался таким замечательным помещиком.
— А у Карлтона вообще нет недостатков.
— У каждого из вас есть свои достоинства.
— Да, только у него в придачу ко всем достоинствам имеются две здоровые ноги.
Вот опять эта горечь, всегда наготове. Я досадовала на себя за то, что позволила разговору принять такой оборот.
— У Карлтона с самого начала все складывалось хорошо, — не унимался Лукас. — О, не пойми меня превратно. Я знаю, что он этого заслуживает.
— Лукас, — серьезно произнесла я. — Да, тебе не повезло. Но это уже позади. Того, что свершилось, не изменить. Но ты жив и на свободе, и это главное.
— Ты права, — кивнул он. — Я часто вспоминаю Плайера и утешаю тебя тем, что мне удалось вырваться на свободу. То, что его судьба доставляет мне некоторое утешение, доказывает порочность моей натуры. Я счастлив, что я на свободе.
— Да, — согласилась я, — ты на свободе.
— Взгляни вон туда, — перебил меня он. — Вот это и есть тот самый дом.
— Какой дом?
— Перривейл-корт. Смотри прямо, а потом немного левее. Увидела?
Да, наконец-то я его увидела. Дом был очень большой и внушительный. Он был построен на склоне, обращенном в сторону моря.
— Впечатляет, — произнесла я.
— Он очень древний. По сравнению с ним Трекорн — совсем новое строение.
— Можно взглянуть на него поближе?
— Думаю, да.
— Тогда поехали.
— В этом случае нам придется пожертвовать поездкой в Апбридж.
— Я не возражаю.
— Наверное, ты уже немного устала?
— Пожалуй, да, — призналась я. А сама между тем думала: сюда в пятилетнем возрасте привезли Саймона, здесь он воспитывался и рос.
Дом уже был совсем близко. Серыми каменными башнями и зубчатыми стенами он напоминал замок.
— Такое впечатление, что его построили в средние века, — заметила я.
— Так и есть. Но эти древние здания редко сохраняют свой первозданный облик. К ним постоянно что-нибудь пристраивают.
— Ты здесь когда-то побывал, верно?
— Да, но я очень смутно помню тот визит. Если бы не убийство, я бы о нем и не вспомнил.
Я надеялась, что увижу кого-нибудь из обитателей дома. Например, оставшегося в живых брата или прекрасную женщину, возможно, послужившую яблоком раздора. Мне очень хотелось на нее взглянуть.
— Я уверен, что отсюда рукой подать до «Головы короля», — внезапно произнес Лукас.
Дорога, извиваясь, увела нас прочь от побережья, и спустя несколько минут Лукас воскликнул:
— Вот эта харчевня. Только я перепутал название. Она называется не «Голова короля», а «Король-Моряк». Тот же монарх, только под другим прозвищем[10]. Поехали, оставим лошадей в конюшне. Им тоже не помешает отдых. А пока они будут подкрепляться, мы займемся тем же самым. Если у нас останется время, что очень маловероятно, мы потом заглянем в Апбридж. Но ты должна быть готова к тому, что нам придется вернуться домой, так и не побывав в этом славном городе.
Я заверила его в том, что сегодняшняя прогулка уже доставила мне такое удовольствие, что отсутствие в программе Апбриджа ее нисколько не испортит.
Я помогла ему спешиться, стараясь быть как можно более ненавязчивой. Убедившись, что конюх занялся нашими лошадьми, мы вошли в обеденный зал. К нашей радости, там никого не было, так что вся комната оказалась в нашем полном распоряжении.
Из кухни показался хозяин заведения.
— Что будем заказывать? Сэр?.. Миледи? Боюсь, что у нас имеются только холодные закуски. Но, смею вас заверить, пиво и ветчина у нас отменные. Кроме того, могу предложить вам горячую чечевичную похлебку.
Мы ответили, что это именно то, о чем мы мечтали, и нам тут же подали сидр в оловянных кружках.
Служанка принесла еду, которая и в самом деле оказалась очень вкусной. Пока мы ели, рядом с нами возникла жена хозяина, желавшая убедиться, что нам больше ничего не нужно.
Выяснилось, что это очень словоохотливая женщина, обожающая болтать с клиентами.
Она хотела знать, откуда мы приехали.
Мы сообщили ей, что прибыли из поместья Трекорн-манор.
— О, я отлично знаю эти места. Прекрасная старинная усадьба… Хотя, разумеется, не такая старинная, как Перривейл-корт.
— О да, Перривейл-корт, — охотно поддержала я. Разговор принимал интересующий меня оборот. — Мы его проезжали. Там кто-нибудь живет?
— Ну еще бы! Там с незапамятных времен живут Перривейлы. Они пришли сюда с Завоевателем[11], во всяком случае, так они утверждают. Им здесь так понравилось, что они решили остаться.
— Очень многие гордятся тем, что живут здесь с начала времен, — заметил Лукас.
— Ну, Перривейлы и в самом деле всегда тут жили. Но теперь остался только сэр Тристан, поскольку мистера Козмо…
— Кажется, это было в газетах, — быстро произнесла я. — Но это было довольно давно.
— Верно. В наших краях только и разговоров было, что об этом убийстве. Но люди непостоянны и быстро обо всем забыли. Спросите кого-нибудь об убийстве Козмо Перривейла… не все даже поймут, о чем вы говорите. Но я так считаю, что это наша история, и люди должны об этом знать.
— Многие скажут, что помнить о кровавых убийствах ненормально, — возразил ей Лукас.
Она посмотрела на него, как будто заподозрила в том, что он немного не в себе. А я заметила в его глазах озорной блеск и догадалась, что сейчас он попытается убедить ее, что он абсолютно сумасшедший.
— Видите ли, — начала обороняться трактирщица, — когда это произошло, тут все кишело народом. Шагу невозможно было ступить, чтобы не наткнуться на репортера или детектива. Двое из этой братии даже останавливались под этой самой крышей. Проводили расследование, как они сказали. Так что, как видите, мы тут были в самой гуще событий.
— Повезло вам, — кивнул Лукас.
— Ну, у меня дела на кухне, заболталась я тут с вами.
Она ушла, а я заметила:
— Мне было очень интересно, я с удовольствием послушала бы ее.
— Посторонние наблюдатели часто видят события в искаженном свете:
— Во всяком случае, она была непосредственным свидетелем того, что тут творилось.
Служанка подала нам пропитанный хересом бисквит. Он оказался сочным и очень вкусным. К моей радости, хозяйка не смогла побороть желание посплетничать и опять подошла к нашему столу.
— У нас нечасто бывают посетители вроде вас, — доверительно поведала она. — Хотя местные, конечно, захаживают. Но тогда все вдруг переменилось… после убийства Козмо Перривейла.
— Преступления стимулируют бизнес, — вставил Лукас.
Она настороженно на него покосилась, но я тут же переключила ее внимание на себя.
