Сара Маклейн - Две недели на соблазнение
Разумеется, были и такие. Ведь она умная, сообразительная, обаятельная… и завораживающе красивая. Но Саймон не успел признать это, так как Ник вышел из комнаты и тут же закрыл за собой дверь, оставив друга в одиночестве.
Джулиане не хотелось оставаться наедине со своими мыслями, поэтому она отправилась в самое людное место Таунсенд-Парка, то есть на кухни, которые являлись сердцем этого дома, ставшего пристанищем для многих живущих в нем женщин.
Кухни Минерва-Хауса были именно такими, какими в представлении Джулианы и должны быть кухни — шумными, беспорядочными и веселыми. В сущности, кухни Минерва-Хауса совсем не походили на кухни других аристократических домов Англии. И это было прекрасно, поскольку она ужасно устала от всего английского аристократического. Сегодня ей хотелось чего-то настоящего и искреннего.
Когда она вошла в помещение, женщины, собравшиеся вокруг огромного стола в середине комнаты, едва взглянули на нее, продолжая свои громкие разговоры. А Гвен, главная кухарка, бросив взгляд на гостью, тотчас привлекла ее к работе.
— Это Джулиана, сестра лорда Николаса, — пояснила кухарка.
И все женщины сразу же приняли ее как свою подругу.
С облегчением вздохнув, Джулиана принялась за дело — она раскатывала тесто, слушая весело болтавших женщин, и это было именно то, в чем она сейчас нуждалась. Здесь ей не придется думать о Саймоне.
— …Ей-богу, таких красавчиков я давным-давно не видала.
— Скорей уж вообще никогда, — заметила Гвен, и все вокруг стола в очередной раз рассмеялись.
— Он похож на ангела.
— На падшего… изгнанного из рая. Вы видели, как он ворвался сюда и потребовал немедленной встречи с Джорджианой?
Джулиана оцепенела. Они говорили о Саймоне! Похоже, что и здесь ей не удастся избавиться от него.
— И он такой здоровенный, — подхватила высокая худая девушка, которую Джулиана видела впервые.
— Интересно, везде ли он такой же большой, — сказала одна из женщин, все дружно захихикали.
— Он тут гость! — заявила Гвен. — Так что помолчите. — Усмехнувшись, она добавила: — Хотя я и сама подумала о том же…
— Ради Бога, скажите, что вы говорите не о том, о ком я думаю.
Джулиана резко вскинула голову, когда все женщины в кухне рассмеялись и освободили место для вновь прибывшей — леди Джорджианы. Наверняка это была именно она. Своими золотистыми волосами и янтарными глазами девушка очень походила на герцога, только была гораздо меньше его — необычайно хорошенькая, она напоминала фарфоровую куколку с округлившимися формами недавно родившей женщины. И выглядела она не на семнадцать лет — казалась гораздо старше. И мудрее.
— Если вы думаете, что мы говорим о вашем красавчике брате, то вы правы, — ответила Гвен. — Как насчет того, чтобы почистить яблоки?
Не дожидаясь ответа, Гвен водрузила перед Джорджианой полную корзину румяных яблок. Без возражений девушка взяла маленький ножик и приступила к работе. Эта сцена ужасно удивила Джулиану (сестра герцога чистит яблоки на кухне Минерва-Хауса!), но она ничего не сказала.
— Моего красавчика брата, да? — переспросила Джорджиана, с улыбкой подняв взгляд на Джулиану.
Та поспешила вернуться к работе. И, конечно же, снова промолчала.
А одна из женщин фыркнула и заявила:
— Хватит с него и того, что почти все лондонские женщины вешаются ему на шею. Не устраивайте ему такой же прием и здесь.
«Только не думать о других женщинах в его объятиях, — говорила себе Джулиана. — Не думать о леди Пенелопе в его объятиях».
— Такие мужчины, как герцог, — они слишком уж бездушные, — заметила высокая девушка. — Только посмотрите, что он сделал, — отослал вас с Кэролайн подальше, с глаз долой.
— Ну, не совсем отослал.
Девушка отмахнулась.
— Не важно, как там было на самом деле. Вы же здесь, а не там, с ним. И для меня этого достаточно. Мне больше по душе мужчины, у которых сердце на месте.
— У него сердце на месте. — Джулиана не поняла, что сказала это вслух, пока все вдруг не уставились на нее вопросительно. — Да, на месте, — повторила она, чувствуя, как пылают ее щеки.
Перехватив пристальный взгляд Джорджианы, она невольно потупилась. А та с улыбкой сказала:
— Мы не были представлены друг другу.
— Это сестра лорда Николаса, — пояснила Гвен.
— Мисс Фиори, не так ли?
— Да, меня зовут Джулиана.
— И что же вам известно о сердце моего брата, Джулиана?
— Я… я просто имела в виду, что у него должно быть сердце, вот и все. — Джулиана вернулась к своему тесту. — Но точно я ничего не знаю.
Джорджиана снова улыбнулась.
— Судя по всему, все же кое-что знаете.
— Нет, не знаю. — Ей бы хотелось, чтобы эти слова прозвучали как можно увереннее.
И тут сестра герцога вдруг спросила:
— Скажите честно, вам нравится мой брат?
«Не должен бы», — подумала Джулиана, шлепнув ладонью по тесту. Не поднимая головы, она пробормотала:
— Я не нравлюсь вашему брату.
Помедлив, она все же подняла голову и обнаружила, что Джорджиана улыбается ей.
— Но я спросила не об этом, Джулиана. Я спро…
— Нет, не нравится! В этом человеке нет ничего, что может мне нравиться. Все, что его волнует, — это его драгоценный титул, — Джулиана с остервенением скомкала тесто, — и его драгоценная репутация. — Перевернув лепешку, она добавила: — И вы, разумеется, миледи.
— И все же он красавчик, — вставила Гвен в попытке обратить все в шутку.
Но Джулиане было не до смеха.
— Плевать мне, что он большой и красивый! Нет, он мне не нравится!
За столом воцарилось тягостное молчание. Наконец Джорджиана тихо проговорила:
— Да, разумеется.
И тут до Джулианы дошло, что она вела себя ужасно глупо. И, должно быть, очень глупо выглядела.
— Извините, — пробормотала она.
— Не за что. Мой брат довольно тяжелый человек, и любить его трудно. Уж мне-то можете этого не говорить, — сказала Джорджиана.
Гвен выхватила тесто из рук Джулианы и заявила:
— Все, достаточно. Спасибо.
Джулиана молча кивнула и нахмурилась.
— Да не такой уж он и красивый, — подала голос высокая девушка.
— И покрасивше видали, — поддакнула одна из женщин.
— И то верно, — согласилась Гвен, вручая Джулиане только что испеченное печенье, еще теплое.
Она откусила кусочек и подумала: «Ох, какой же дурой я стала».
Джулиана встала и так резко отодвинула от стола табурет, что тот закачался и чуть не опрокинулся.
— Мне не следовало… я не хотела… — Она умолкла и тихо чертыхнулась по-итальянски.
