Киран Крамер - Мой граф
Она улыбнулась:
– У меня просто камень с души свалился. А второе условие?
– Прежде чем мы уедем, вы должны будете сказать лорду Уэстдейлу, что любите его.
– Что? – В желудке у Пиппы образовалась холодная пустота. – Признаться, что я люблю Грегори? – Она до глубины души была потрясена вызовом мистера Доусона.
– Для меня совершенно очевидно, что вы его любите, – заметил он.
– Конечно, люблю. – Пиппа опустилась на бревно, руки у нее дрожали. – И всегда любила. – Это был непреложный факт, как смена времен года. – Но я не девочка для битья. Я же рассказывала вам, что произошло в саду, когда он узнал, что я неравнодушна к нему. Он бросился вон.
– И возможно, опять так сделает, – мягко отозвался мистер Доусон. – Но я не буду помогать вам в вашем замысле, пока он не услышит эти слова от вас самой. Если вы так сильно хотите поехать в Париж, а со мной это будет сделать гораздо легче, вы скажете ему.
Пиппа воззрилась на своего друга:
– Вы просите слишком многого.
– Вы всегда можете поехать одна.
Да, может, и собиралась сделать это. Она была готова одеваться мужчиной и проводить большую часть своего времени в качестве компаньонки приятельницы дядюшки Берти. Но с мистером Доусоном добраться до Парижа и жить там будет гораздо проще, легче и безопаснее и, без сомнения, намного веселее.
Сказать Грегори мучительную правду – что займет всего секунд тридцать – и заиметь союзника в Париже на целых полгода?
Или не уронить своей гордости и отправиться в город Любви в одиночку?
– Мне надо подумать, – призналась Пиппа. – Я признательна вам за предложение, но не уверена, что могу сделать то, о чем вы просите.
– Я понимаю, – отозвался мистер Доусон.
Она чмокнула его в щеку, прежде чем вернуться к своей роли камердинера, что означало – для видимости держаться от мистера Доусона на почтительном расстоянии, и они в приятственном молчании отправились назад к дому.
Грегори промаршировал в конюшню, поздоровался с Оскаром, который, улучив минутку, прилег отдохнуть, и попросил у конюшего лорда Тарстона самого норовистого жеребца. Его звали Принц, и он был пегий.
– Он великолепен, – сказал Грегори и сразу же влюбился в него, когда огромный конь ткнул Грегори в плечо носом – сильно, словно испытывал его на прочность.
– Хозяин редко ездит на нем, – поведал ему конюх, жилистый парень приблизительно возраста Питера. – Его выезжаю я.
– И отлично с этим справляешься, – похвалил Грегори и вдруг подумал, как соскучился по Питеру, который обожает слоняться в «Таттерсоллзе».
Кожа Принца бугрилась мускулами, а шкура блестела здоровым блеском. Глаза были ясные и живые.
Когда Грегори взобрался на жеребца и пустил его легким галопом по длинной, изгибающейся подъездной аллее, настроение поднялось. Жизнь прекрасна, когда ты верхом на превосходном коне. Грегори с легкостью вспомнил о своей цели: оберегать Пиппу и помочь ей обрести счастье. Дело важное и непростое. Серьезный вызов. Все остальное – победа в состязании проектов собачьего домика, уклонение от авансов леди Дамары и возвращение к бурной светской жизни в Лондоне – задачи второстепенные.
Он проскакал галопом по нескольким полям, через небольшую речку и мимо одиноко стоящего фермерского дома, где жил управляющий. На узкой дороге Грегори свернул влево и увидел, что едет мимо ряда домов, все аккуратные и чистенькие.
Он натянул поводья Принца, сбавляя ход, чтобы пропустить стайку девчушек. У каждой в руках был букет полевых цветов.
– Смотрите! – закричала самая высокая из них. – Это же лучший конь лорда Тарстона, Принц!
Девочки сгрудились вокруг, улыбаясь от уха до уха и возбужденно щебеча. Грегори разрешил им потрогать нос Принца и погладить гриву. Он хорошо контролировал жеребца, и животному явно доставляло удовольствие лишнее внимание, судя по тому, как он тыкался мордой в плечи девочек, если они хоть на секунду переставали гладить его.
На крыльцо ближайшего дома вышла мама с малышом на руках и приветливо помахала.
– Заходите в гости! – прокричала она ему. – Выпьете с моим мужем кружку чая и попробуете моего варенья. У мужа как раз сейчас перерыв.
Грегори развернул Принца и привязал его к дереву. Подбежали двое мальчишек и стали умолять разрешить им присмотреть за конем. Их восторженные крики, когда Грегори бросил каждому по медяку, вызвали у него усмешку.
Счастливые дети. Они, как тоник, взбадривают, поднимают настроение. Когда-нибудь в отдаленном будущем он бы хотел иметь своих.
Следующие полчаса он провел в приятной компании четы фермеров, которые были сама доброта и щедрость. Дом их сиял чистотой, в нем царила атмосфера радости, хотя Грегори заметил, что камин дымит, а петли на входной двери разболтались. Надо будет сказать об этих проблемах лорду Тарстону.
Управляющий должен получше заботиться об этих людях, думал Грегори, пожав руку фермера и пощекотав пухленькие ножки малыша.
– Передавайте от нас привет лорду и леди Тарстон, – сказала хозяйка дома и вложила ему в руки маленький горшочек с крыжовенным вареньем, завернутый в муслин и перевязанный бечевкой. Малыш, которого мама все еще держала на руках, потянулся, чтобы схватить его, и Грегори дал ребенку похлопать маленькими пальчиками по верху горшочка. – Это им на завтрак, – гордо добавила мать. – И вам тоже. Надеюсь, вам понравится.
– Я уже знаю, какое оно вкусное. – Грегори поднес ее загрубевшую руку к губам. – Спасибо.
Его сердце тронули те чистые и простые радости, которые он испытал во время этого незапланированного визита. На улице он попрощался с детьми, положил варенье в седельную сумку и вскочил на спину пегого.
Когда он проезжал дом управляющего, решение уже было принято: он снимает свою кандидатуру с конкурса на лучший проект домика для собак. Нет, ирландские волкодавы, конечно, отличные животные, но этот заказ слишком мелкий и несерьезный. Грегори не будет им гордиться. В имении Тарстонов есть люди, которые живут в куда меньшей роскоши, чем будут жить эти псы, и он просто не представляет, как напишет на этом проекте свое имя.
Его представление Джону Нэшу пусть состоится где-то в другом месте и как-то иначе, то есть скорее всего никак и нигде, потому что для того, чтобы это произошло, Грегори придется представить какой-то невероятный, сногсшибательный проект.
А он не знает, способен ли на это.
Но пока достаточно того, что он говорит «нет» собачьему домику. Пусть кто-нибудь другой проектирует бассейн для псов.
Он не мог дождаться, когда скажет об этом Пиппе.
Спешившись у конюшни Тарстонов, он увидел, что прибыла еще одна карета, и конюх обихаживает новых лошадок – пару серых. Он поговорил с преданным Оскаром и парнем, который перед этим помогал ему. Оба обратили внимание на резвость и красоту серых.
