Диана Гэблдон - Барабаны осени. Удачный ход
— Пожалуйста… — шепнула девушка. Ее руки лежали, на затылке Роджера, притягивая его голову. — Пожалуйста…
— Если я возьму тебя, это будет навсегда, — прошептал он в ответ.
Она едва дышала, но стояла на ногах твердо, позволяя рукам Роджера пробираться, куда им вздумается.
— Да, — сказала она.
Дверь таверны снова с шумом открылась, напугав их и заставив отшатнуться друг от друга Роджер отпустил Брианну и стоял рядом, протянув руку, чтобы поддержать в случае чего девушку, а она вложила свои пальцы в его ладонь. Они ждали, пока голоса вышедших из таверны людей затихнут вдали.
— Идем, — сказал наконец Роджер и увлек Брианну глубже под укрытие нависших ветвей каштана.
Сарай стоял позади таверны, на некотором удалении от нее, темный и тихий. Они остановились перед ним, прислушиваясь, но из гостиницы не доносилось ни звука; все окна верхнего этажа были темными.
— Надеюсь, Лиззи уже спит, — пробормотала Брианна Роджер хотел было спросить, кто такая эта Лиззи, но тут же забыл об этом; ему ни до кого не было дела. Вблизи он вполне отчетливо видел лицо Брианны, хотя ночь смыла с него все краски. Он подумал, что девушка сейчас похожа на арлекина; на белых щеках лежали темные пятна теней, бросаемых листвой дерева, и еще ореол темных волос, и темные глаза с расширившимися зрачками, и темная линия живого, подвижного рта…
Он взял ее за руку.
— Ты знаешь, что такое обручение?
— Не то чтобы точно. Вроде временной женитьбы?
— Вроде. На островах и в отдаленных районах Горной Шотландии, откуда жителям не так-то просто добраться до священника, мужчина и женщина могут сначала обручиться; они дают друг другу клятву на один год и один день. А к концу этого срока находят священника и венчаются уже более основательно — или отправляются каждый своей дорогой.
Рука Брианны, лежавшая в ладони Роджера, напряглась.
— Я не хочу ничего временного.
— Я тоже. Но я не думаю, что нам будет так уж легко отыскать священника. Здесь пока еще вообще нет церкви; ближайший священник, похоже, пребывает в Нью-Берне. — Роджер поднял вверх руку Брианны. — Я говорил, что мне нужно все сразу, и если ты не готова к тому, чтобы потом обвенчаться со мной…
Брианна едва заметно вздрогнула.
— Я готова.
— Хорошо.
Он глубоко вздохнул и начал:
— Я, Роджер Джереми, беру тебя, Брианна Элен, чтобы ты стала моей законной венчанной супругой. И все, что есть у меня, принадлежит тебе, и тело мое, и душа… — Рука Брианны чуть шевельнулась в ладони Роджера, и он мгновенно напрягся. Пусть даже никто не слышал его клятвы, все равно она была вечной. — В болезни и здравии, в богатстве и бедности, до тех пор, пока мы оба живы…
Если я дам клятву такого рода, я сдержу ее… чего бы мне это ни стоило. Думала ли Брианна об этом сейчас, в данную минуту?
Девушка чуть крепче сжала руку Роджера и заговорила — твердо, решительно.
— Я, Брианна Элен, беру тебя, Роджер Джереми… — Голос Брианны звучал едва ли громче, нежели биение сердца Роджера, но он отлично слышал каждое слово. В листве деревьев прошелестел ветерок, качнув тонкие ветки, слегка растрепав волосы Брианны… — …до тех пор, пока мы оба живы.
Роджер подумал, что сейчас эти слова значат для них обоих немного больше, чем значили бы несколько месяцев назад. Проход сквозь круг стоячих камней показал продемонстрировал им, насколько это хрупкая штука — жизнь…
Потом последовало несколько мгновений молчания, нарушаемого лишь шорохом листьев над их головами да далеким гулом голосов, доносившихся из зала таверны. Роджер поднес руку Брианны к губам и поцеловал тот сустав безымянного пальца, на котором — если будет на то Божья воля — в один прекрасный день появится его кольцо.
Это был скорее обширный навес, чем настоящий сарай, — хотя с одной стороны в нем были стойла, занятые животными, мулами и лошадьми. И воздух под крышей насыщал чистый, сильный запах зеленого хмеля — достаточно сильный для того, чтобы заглушить запахи сена и навоза; владельцы таверны «Синий Бык» сами варили эль. Роджеру захотелось пить, но только чего-нибудь без алкоголя.
Под навесом было очень темно, и, раздевая Брианну, Роджер испытывал одновременно и восторг, и некоторое разочарование.
— Наверное, тем, кто ослеп, требуется немало времени, чтобы по-настоящему развить чувствительность пальцев… — пробормотал он.
Брианна негромко рассмеялась, и ее теплое дыхание коснулось шеи Роджера, заставив его вздрогнуть от новой волны желания.
— Тебе не кажется, что это похоже на историю о пятерых слепцах и слоне? — спросила она. Ее рука нащупала ворот рубашки Роджера и скользнула в него. — Нет, это животное похоже на стену, — процитировала она. Ее пальцы согнулись и выпрямились, исследуя чувствительную кожу вокруг сосков Роджера — На волосатую стену. О, милостивые богини, да эта стена еще и гусиной кожей покрыта…
Она снова засмеялась, и он наклонил голову и отыскал ее губы — причем ему удалось это сделать с первой попытки, словно его вел некий невидимый локатор, словно он был слепой летучей мышью, ловящей мошек в воздухе…
— Амфора… — пробормотал он, с трудом отрываясь от сладкого изгиба этих губ, источающих мед. Его руки скользили по соблазнительным бедрам Брианны, сжимали гладкие, прохладные, плотные ягодицы, на ощупь похожие на древние керамические вазы, неподвластные времени… они обещали сказочное изобилие… — Ты как греческая ваза… Боже милостивый, да у тебя самая прекрасная попка в мире!
— Ну да, как бочка для масла!
Она содрогалась и вибрировала в его руках, и волны смеха пробегали по ее телу, передаваясь к телу Роджера, зажигая его кровь, как стремительно распространяющийся вирус. Ее пальцы скользнули к его собственным бедрам, длинные пальцы, которые принялись распутывать завязки его штанов, сначала неловко, а потом все более и более уверенно, и эти же пальцы постепенно смяли и стянули с Роджера рубашку, освободив его тело от слоев совершенно ненужной теперь ткани…
— Нет, это животное похоже на веревку… о-ох!
— Перестань смеяться, черт побери!
— …нет, на змею… точно, оно как кобра… черт, да как вообще ты бы назвал это?!
— У меня был когда-то друг, который называл это «Мистер Счастье», — сообщил Роджер, чувствуя странную пустоту в голове. — Но на мой вкус, это несколько эксцентрично. — Он схватил обе руки Брианны и снова поцеловал девушку, и поцелуй на этот раз был достаточно долгим, чтобы заставить их обоих забыть о дальнейших поисках сравнений.
Брианна все еще слегка дрожала, но Роджер не думал, что это от смеха. Он просунул руки ей под спину и крепко прижал девушку к себе, в очередной раз изумившись росту Брианны… куда сильнее изумившись, чем прежде, если быть точным, потому что теперь она была обнажена, и он ощущал собственным телом ее мускулы, кости…
