Джоржетт Хейер - Черная моль
Леди О’Хара предложили угощение — на особо ценном и любимом блюде мисс Бетти богемского стекла, что само по себе уже являлось великой честью, и когда в гостиную заглянул мистер Болей, он обнаружил там свою сестру и дочь, сидевших бок о бок с очень хорошенькой и необыкновенно живой маленькой дамой, которой он никогда не видел прежде, занятых беседой и поглощающих пирожные. При виде этой картины он торопливо ретировался и заперся у себя в библиотеке.
Глава 17
Леди О’Хара искоса взглянула на своего спящего мужа, но особой суровости в ее взгляде не читалось. Он дремал, развалившись в шезлонге под огромным дубом, сама же она занималась рукоделием, расположившись в нескольких шагах от него. Глаза Майлза были закрыты, рот же, напротив, широко открыт. Миледи нахмурилась и кашлянула. Потом снова откашлялась, погромче, и не без результата: спутник ее жизни закрыл рот и приоткрыл сонный ленивый глаз. Миледи тут же напустила на себя самый удрученный вид, что не осталось незамеченным — сонный глаз подмигнул ей. Опасаясь, как бы он не закрылся снова, Молли ответила укоризненным взором и заговорила тоном, в котором отчетливо слышался упрек:
— Не думаю, что это слишком любезно с вашей стороны, сэр, спать, когда мне так необходимо поговорить с вами!
О’Хара поспешно открыл второй глаз.
— Что ты, любовь моя, я вообще не спал! Я… э-э… думал.
— Неужели, сэр? И что же, вы всегда думаете с разинутым ртом и похрапывая, а?
О’Хара вздрогнул.
— Богом клянусь, я не храпел! — воскликнул он. — Просто подло с твоей стороны, Молли, так издеваться над муженьком!
— Ты просто большой ребенок, Майлз! — продолжала поддразнивать его она. — К тому же на парике у тебя сидит гусеница и все съехало набок.
— Гусеница съехала? — удивился О’Хара.
— Да нет же, глупый, парик! Подожди, сейчас поправлю, — она встала и подошла к нему, поправила парик и удалила с него гусеницу с помощью двух ловко свернутых листиков. Затем чмокнула мужа в лоб и уселась у его ног.
— Кстати, ты так и не спросил меня, куда я ездила вчера днем.
О’Хара хорошо знал, что от него требуется, и изобразил на лице глубокий интерес.
— И куда же это вы ездили, миледи?
— Навестить мисс Болей и ее племянницу, сэр!
Она посмотрела на него с торжеством и одновременно несколько вызывающе.
— Черт, быть не может!
— Очень даже может, сэр. Я ведь чувствую, что-то происходит. И еще помню о том твоем письме, где ты писал, что Джек влюбился в Диану. Вот и подумала, надо бы съездить, познакомиться с ней.
Майлз уставился на жену со смешанным выражением восхищения и досады.
— Так ты правда ездила, кошечка?
— Да. И поняла, что она тоже влюблена в него. Чего и следовало ожидать.
— Почему это следовало?
— Да как же можно в него не влюбиться? Он такой жутко обаятельный, что я и сама не отказалась бы выйти за него замуж!
И она склонила головку, чтоб скрыть мечтательную улыбку, заигравшую у нее на губах.
— Прости, не понял? — растерянно спросил О’Хара.
Миледи водила пальчиком по узору на юбке.
— Ну, в том случае, разумеется, если б уже не была замужем за тобой, Майлз.
Но О’Хара заметил улыбку. Глубоко вздохнул и траурным тоном заметил:
— Река всегда под боком, мадам.
Пальчик миледи дрогнул и замер. Затем она коснулась руки Майлза.
— Это скверная шутка, Майлз.
Он засмеялся и стал играть ее локонами.
— Но ты сама напросилась на нее, звездочка моя!
— Ничего я не напросилась. А что касается Джека, дорогой…
— Я думал, речь идет именно о Джеке.
— Майлз, ну когда ты наконец замолчишь и будешь слушать, а?
— Уже слушаю, дорогая.
— Хорошо. Так вот, как я уже говорила, вчера я ездила в Литтлдин и познакомилась с мисс Болей.
— Ну и какое она произвела впечатление?
— Диана изумительно красива… какие глаза, Майлз! А какие волосы!.. Мисс Болей тоже очень мила и такая забавная! Мы угощались, а потом я заговорила о Джеке…
— Надеюсь, ты не назвала его Карстерсом?
— Да нет, какой же ты глупый! Конечно, нет! Так получилось, что мисс Болей упомянула его первой и назвала мистером Карром. Ну и я тоже стала так называть… И заметила, что сама Диана не обмолвилась о нем и словом и вид у нее при этом был точно замороженный, что, разумеется, убедило меня, что она влюблена в него по уши.
О’Хара искренне изумился.
— Но отчего это ты пришла к такому выводу, раз она вообще о нем не говорила, а, девочка?
— Этого тебе никогда не понять, дорогой. Просто потому, что ты мужчина. Ладно, неважно, пришла и все. Мне страшно понравилась Диана и я решила поговорить с ней наедине. Сказала, что очень люблю розы, и она тут же вызвалась показать мне сад. Того мне и надо было. И вот мы пошли, вдвоем. Думаю, я тоже понравилась Диане, потому что…
— Ерунда!
— Да замолчи ты, Майлз! Потому что она оттаяла и стала так дружелюбна. И мы все говорили и говорили…
Тут она уловила над головой какое-то движение и услышала, как муж деликатно кашлянул. Вопросительно приподняла бровки.
— В чем дело, сэр?
— Ничего особенного, звездочка, ровным счетом ничего. Продолжай… Так ты говорила?..
— Да, говорила! — тут глаза ее сверкнули, но она сдержалась и прикрыла их ресницами. — Но сказать тебе всего просто не могу.
Муж издал вздох облегчения.
— А если и дальше будешь вести себя столь непристойным образом, то вообще ничего не скажу!
Удовлетворенная тем, что он не посмел возразить, она продолжила:
— Итак, мы поговорили по душам, и из того, что она сказала и о чем умолчала, я сделала вывод, что Джек по какой-то дурацкой причине не сделал ей предложения.
— По дурацкой, дорогая? — перебил он ее.
— Ах, знаю, тебе, разумеется, эта причина кажется вполне обоснованной, но вот что я скажу, Майлз: жестоко так обращаться с бедным ребенком! И знаешь, ей даже все равно, что он разбойник!
— Но дело тут совсем не в том… Я так понял, что…
— Да, но он мог бы сказать, что ни в чем не виноват! О, Майлз, ну что ты на меня так смотришь! Конечно, мог! Клянусь, если б ты посмел обращаться со мной подобным образом, я бы ни за что не приняла тебя, до тех пор, пока бы ты не раскаялся! И я намерена поговорить с Джеком.
— О, это будет завлекательное зрелище, уверен. Однако подумала ли ты, как можешь ранить при этом его чувства?
— Но он не понимает… Теперь я совершенно уверена, она была бы счастлива стать его женой и…
— И ты считаешь, что Джек должен набраться наглости просить ее об этом, зная, в каком он сейчас положении?
