Элоиза Джеймс - Ночь герцогини
– Это не ваше дело! – прорычала она, осторожно отступая к двери и стараясь встать так, чтобы дотянуться до торчавшего в замке ключа. – А вы, сэр, вы... безнравственный, распутный негодяй! Догадываюсь, что у вас на уме! Так вот, зарубите себе на носу: у меня нет ни малейшего желания стать... стать объектом вашего вожделения! Возможно, вам пришла охота расширить свои горизонты – ради Бога! Только на меня не рассчитывайте, слышите?!
– Но, Гарри, – мягко проговорил он, словно пытаясь ее успокоить. Его темно-серые глаза сверкали – то ли от радости, то ли от возбуждения, то ли от чего-то еще, чего она не могла понять. – Дело в том, что я вдруг неожиданно для себя понял, что мне начинают нравиться такие, как вы, мужчины! К стыду своему, должен признаться, что до сих пор старался избегать тех из них, кого принято называть маменькиными сынками. И только теперь понял, как я заблуждался.
– Это ваше дело! Вы вольны, поступать, как вам нравится, только меня оставьте в покое, ясно?! – прохрипела Гарриет. Она осторожно нащупала рукой ключ – при этом ни на мгновение, не сводя с него глаз. Бог знает, что произойдет с ее рубашкой, если она будет вынуждена снова повернуться к нему спиной. Спине было холодно – стало быть, этот мерзавец разрезал ее сверху донизу, сердито подумала она. К счастью, повязка, прикрывавшая ее грудь, по-прежнему оставалась на ней.
– Но что же делать, если я хочу вас! – просто сказал Джем. – Женщины наводят на меня скуку, – негромко продолжал он. Гарриет и не заметила, как он оказался возле нее. Подняв руку, он осторожно коснулся ее щеки. Гарриет испуганно шарахнулась в сторону. – До сих пор я и понятия не имел о том, каким возбуждающим может оказаться... урок фехтования, особенно с таким противником, как вы, Гарри! Это заставило меня взглянуть на многое совсем другими глазами. Мне и в голову никогда не могло прийти, что меня могут интересовать мужчины... но ради вас, Гарри, вернее, вместе с вами, я готов рискнуть!
– Только не со мной, – сквозь стиснутые зубы свирепо прошипела она. – Меня это не интересует!
– Вот как? Значит, надежды нет, и вы никогда не станете для меня очаровательным принцем из сказки, готовым открыть мне совершенно новый мир?
– Нет! – выкрикнула Гарриет. Она уже собиралась повернуть ключ в двери... и тут что-то в его глазах заставило ее остановиться. Держа в руке обнаженную рапиру, он надвигался на нее – одному Богу известно, что у него было на уме! – и, тем не менее, сердце у Гарриет вдруг заколотилось часто-часто, и щеки заполыхали огнем... как у дебютантки на первом балу, когда кавалер сделает ей комплимент.
– Смотрите, Гарри, я опустил оружие, – сказал Джем. – Хотя это в любом случае не имеет значения.
Все произошло очень быстро. Джем вдруг стремительно вытянул руку и рывком сдернул с нее рубашку.
Английское полотно предательски затрещало – рубашка, разъехавшись на две половинки, сползла с ее плеч и превратилась в какие-то лоскуты.
Все ее тело внезапно как будто обдало жаром.
– Так-так... что это у нас тут? – негромко спросил он хриплым от едва сдерживаемого желания голосом.
Длинные пальцы коснулись края повязки, туго обхватившей ее грудь, и, прежде чем Гарриет успела сообразить, что делает, ее рука сама собой взлетела вверх и накрыла его руку.
– Повязка, значит, – пробормотал он. Пристальный взгляд темно-серых глаз остановился на заалевшем лице Гарриет, обежал ее с ног до головы – казалось, он заново изучает ее. Внезапно он резко отодвинулся и схватился руками за голову. – Только ничего не говорите! – в притворном отчаянии простонал он. – Выходит, мне так и не суждено открыть для себя новые горизонты!
Ошеломленная, Гарриет приоткрыла рот, но потом украдкой бросила на него взгляд – и вдруг увидела, как на щеках у него появились смешливые ямочки. Волна радости захлестнула ее с такой силой, что она едва не потеряла сознание: она – может, единственная из всех – догадывается, что чувствует сейчас пресловутый лорд Стрейндж.
Ему было смешно.
– Когда вы догадались? – с вызовом бросила она.
– Ммм, – замурлыкал он. – Можно сказать, знал с самого начала.
– Ложь! Не могли вы этого знать! – пробормотала Гарриет. Дрожа всем телом, она старалась не обращать внимания на то, как его искусные пальцы ловко, слой за слоем, разматывают прикрывавшую ее грудь повязку.
– По-моему, это самый лучший подарок из всех, которые я получал за всю свою жизнь, – прошептал он.
– Так, когда именно вы догадались обо всем? – настаивала она, изо всех сил стараясь взять себя в руки. Что, если он рассчитывает обнаружить под повязкой нечто большее, чем-то, что там есть на самом деле? Возможно, он уверен, что на самом деле она гораздо более щедро одарена природой? Тогда его ждет разочарование...
– Когда мы были в конюшне, – ухмыляясь, сознался он. – А потом и Вилльерс подтвердил, что мои подозрения верны.
– Вилльерс?! – воскликнула Гарриет.
Джем продолжал молча разматывать повязку. Глаза его потемнели, расширившиеся зрачки, будто съели серую радужку, и они стали совсем черными. Затаив дыхание, он снял с нее повязку.
– Какой подарок! Как будто у меня сегодня день рождения, – чуть слышно прошептал Джем. И потянулся к ней.
Гарриет решила, было, что сейчас он обхватит ее груди руками и примется гладить.
Но Джем и не думал трогать ее грудь. Вместо этого он притянул Гарриет к себе, и почти в то же самое мгновение она почувствовала, как его язык скользнул в ее рот. Изумленная, Гарриет оцепенела. Нет, конечно, Бенджамин целовал ее. Целовал, но...
Но он никогда не...
Волна возбуждения захлестнула Гарриет. Он как будто пробовал ее на вкус...
– Что вы делаете? – запинаясь, с трудом выдавила она. Слегка отодвинувшись, он с любопытством посмотрел на нее.
– Целую вас. А вы что думали? – Обхватив ее лицо ладонями, он снова припал к ее губам, но теперь поцелуй уже не стал для нее неожиданностью. Гарриет с готовностью подставила ему губы. Но Джему и на этот раз удалось удивить ее – сначала кончик его языка скользнул по ее губам, словно смакуя их, наслаждаясь их сладостью, и, наконец, последовал поцелуй, живительный, точно глоток холодной воды.
Этот поцелуй...
Он разом изменил все. Гарриет чувствовала, как в ней происходит перемена. Она будто переродилась... Та, прежняя Гарриет, унылая, скучная до зубной боли провинциальная вдовушка, куда-то исчезла – и на смену ей появилась другая Гарриет. Ей казалось, жидкий огонь пробежал по ее жилам... кости ее будто плавились, ей хотелось танцевать. Кровь ее кипела... она едва сдерживалась, чтобы не закричать.
И тут произошло то, чего она меньше всего ожидала.
