Мэдлин Бейкер - Запретное пламя
– Я верю. Но если здесь мы в опасности, то не разумнее было бы ехать отсюда прямо сейчас?
Рэйф вздохнул:
– Я пообещал Летнему Ветру, что мы проведем несколько дней с чеинн, если она будет хорошо себя вести.
– Она что, угрожает тебе?
– В некотором роде. Ей было плохо с Бичом, и она снова хочет побыть со своими. Кто знает, может, она решится остаться здесь.
– Как она может остаться? Ведь предполагается, что вы с ней женаты.
– Мы разведемся.
– Я не знала, что у индейцев есть развод.
– Есть, и им развестись легче, чем белым.
– Правда?
– Да. Если женщина хочет развестись с мужем, она просто возвращается к своим родителям. В нашем случае Летний Ветер могла бы остаться с Шинте Галеска и объявить, что наш брак распался.
– А ты можешь сделать то же самое?
– Для мужчин это немного по-другому. Если он устает от своей жены или решает, что она ему не подходит, он ждет до следующих танцев и объявляет, что бросает свою жену, и ее может взять любой, кто хочет.
– Как это по-дикарски, – заметила Кэтлин, думая, что никогда не слышала ничего более странного. Брак – это священный союз, и к нему нельзя относиться так легкомысленно.
– Возможно, но вспомни, что большинство индейских браков устраивается родителями. Они не всегда удачны, и лучше быть дикарем, чем жить с человеком, который не подходит тебе.
– Вообще-то да.
Рэйф взял руки Кэтлин в свои.
– С тобой все будет хорошо пока меня нет? Кэтлин пожала плечами.
– Думаю, что да, – она умоляла бы его не ехать, но мысль, что Летний Ветер, возможно, решит остаться с чеинн…
– Мне надо идти, – неохотно сказал Рэйф, – они ждут меня. – Я буду скучать по тебе, – прошептала он, погладил ее по спине, провел рукой по волосам, а потом нагнулся и горячо поцеловал.
– Возвращайся побыстрее, – сказала Кэтлин, выдавливая улыбку.
Рэйф кивнул:
– Можешь рассчитывать на это.
Кэтлин пошла провожать его. Он снял рубашку из оленьей кожи, и раннее утреннее солнце согревало его широкие плечи. Он был обут в мокасины, за поясом висел нож в чехле, а на голове – красная повязка. Кожа такая же темная, как у Шинте Галеска.
Летний Ветер вывела лошадь Рэйфа, и он вскочил в седло. Когда Шинте Галеска дал Рэйфу лук и колчан со стрелами, Кэтлин почувствовала приступ беспокойства. Теперь Рэйф выглядел совсем как индеец.
С полдюжины воинов в считанные секунды собрались у вигвама Шинте Галеска.
Рэйф послал Кэтлин длинный взгляд, молчаливо уверяя ее, что в его отсутствие все будет нормально.
Летний Ветер дернула Рэйфа за руку, и он посмотрел на нее сверху.
– Доброй охоты, мой муж, – сказала она, улыбаясь ему.
– Заботься о Кэтлин, – сказал Рэйф.
Летний Ветер угрюмо кивнула. Если белая женщина исчезнет, тогда она и Крадущийся Волк смогут навсегда остаться с чеинн. Им будет хорошо вместе, и она родит ему сыновей, много сыновей.
Если бы не эта белая женщина…
Рэйф легко потрепал Летний Ветер по плечу, но смотрел он в это время только на Кэтлин. Он тепло улыбнулся ей на прощание и вместе с другими воинами поехал из деревни.
Радуга помахала рукой своему мужу и стала рядом с Летним Ветром.
– Пошли, – сказала она, – надо найти дрова и принести воды.
– Пусть это сделает белая женщина, – сказала Летний Ветер.
Радуга улыбнулась в знак согласия. Она пошла в вигвам и вернулась с большой бутылью из тыквы, которую сунула в руки Кэтлин.
– Иди к реке и принеси воды, – повелительно сказала Летний Ветер. – И дров.
– Не пойду.
– Пойдешь, если хочешь есть, – огрызнулась Летний Ветер. – Пошевеливайся.
Пробормотав совсем не подобающее леди ругательство, Кэтлин пошла к реке, измышляя тысячи способов, как избавиться от Летнего Ветра.
Встав на колено около реки, она наполнила бутыль, потом поставила ее на землю рядом с собой и уставилась вдаль. Она видела мальчишек, пускающих стрелы в шкуру медведя, прикрепленную к дереву, и дальше вниз по реке – трех девочек, плещущихся в воде.
Минут через двадцать она направилась к рощице, растущей неподалеку от реки. Если она убежит, скорее всего, никто не станет ее искать. Летний Ветер, конечно, обрадуется. Но Кэтлин не очень улыбалась мысль бродить одной по полям и лесам, быть добычей для хищников и индейцев. Неизвестно, какие еще опасности подстерегают ее в этой глуши. «Лучше уж переносить напасти, к которым привыкла, чем искать новые», – решила она.
Набрать охапку хворосту было делом нескольких минут, и потом, тяжело вздыхая, Кэтлин вернулась в вигвам Радуги.
После обеда женщины начали играть в какую-то игру. У каждой было по четыре палки, выкрашенных с одной стороны черной, а с другой белой краской. Кэтлин следила за играющими, пытаясь понять смысл игры. После нескольких конов она поняла, что если все четыре палки падали вверх черной стороной, игроку засчитывалось два очка, если белой – одно, или очки вообще не засчитывались. Она с удивлением обнаружила, что индейские женщины страстные игроки: они ставили на кон шкуры, мокасины и домашнюю утварь.
Когда ставки повысились, к ним присоединились два воина, и игра стала более шумной и напряженной.
Шло время, и Кэтлин заметила, что один из воинов часто поглядывает в ее сторону. Она видела, как он пошептался с Летним Ветром и та кивнула. Воин глянул на Кэтлин и улыбнулся. Кэтлин внезапно почувствовала дрожь.
Ее беспокойство возросло, когда воин оставил игру, а потом вернулся, ведя на поводу гнедую кобылу. Он указал на Кэтлин, а потом на лошадь, и хотя Кэтлин только догадывалась, о чем он говорит с Летним Ветром, она поняла, что он ставит свою лошадь на следующий бросок. Если он проиграет, у Летнего Ветра появится новая лошадь, а если выиграет, у индейца будет новая рабыня.
Летний Ветер через плечо взглянула на белую женщину. Можно ли принять ставку Тонкаллы? Она представила себе гнев Крадущегося Волка, когда он узнает, что она избавилась от белой женщины. Не важно, что Кэтлин ей не принадлежала. Она была белой, а значит – врагом.
Летний Ветер повернулась к Тонкалле.
– Идет, – сказала она и бросила палки.
– О нет, – прошептала Кэтлин, когда все четыре палки выпали белой стороной.
На лице Тонкаллы дрогнули мускулы, когда настал его черед. Кэтлин казалось, что палки вертятся в воздухе слишком медленно. Воин испустил громкий победный возглас, когда все четыре палки упали черной стороной. Он победил.
Кэтлин замотала головой, когда он пошел к ней.
– Нет, – сказала она, отступая от него, – я не принадлежу тебе.
Страх сковал ее, разрушая напускное спокойствие, когда воин взял ее за руку.
