Тесса Дэр - Три ночи с повесой
— А потом она умерла?
Коротко кивнув, Джулиан отвел глаза в сторону.
— Сколько лет тебе тогда было?
— Четырнадцать… И меня тогда даже не было рядом с ней. Я сидел в тюрьме, когда она заболела.
— Как?! — Ее глаза испуганно расширились. — В четырнадцать лет? За что?
Джулиан молча покачал головой. Слишком много было такого, о чем Лили даже понятия не имела. Дай Бог, чтобы так было и дальше.
— Я повздорил с одним из джентльменов. Детали уже не имеют значения. Важно лишь то, что меня не было возле матери, когда она умирала. Денег у нее не было. И ее похоронили в безымянной могиле на кладбище для бедных. — Глаза защипало, и Джулиан, сжав кулаки, до боли закусил губу, чтобы не дать воли отчаянию. — Она родила меня на каком-то грязном складе, а я оставил ее умирать в одиночестве.
Лили, сорвавшись со стула, упала на колени перед Джулианом и робко накрыла ладонью его стиснутый кулак. Джулиан, всхлипнув, застыл. И тут же мысленно проклял себя за это. Оттолкнуть ее, такую теплую, великодушную, он просто не мог.
Лили мягко отвела в сторону трясущийся кулак, которым Джулиан зажал себе рот. Теперь она могла снова видеть его губы, «слышать», что он говорит.
— Пожалуйста, не прячься от меня, — прошептала она. — Я должна понять…
Одеяло сползло с его плеч, но, как ни странно, Джулиану на миг стало легче. Как будто царивший на чердаке промозглый холод слегка остудил его ярость.
— После того как мать умерла, — хриплым шепотом продолжал он, — я хватался за любую работу. Какое-то время был мальчиком на побегушках у портного, потом получил повышение — мне доверили делать выкройки в задней комнате швейной мастерской. Тогда-то мне и удалось впервые краем глаза увидеть Красавчика Браммела. Ты знаешь, что он был сыном какого-то секретаришки? А теперь сливки лондонского света, самые знатные люди королевства готовы драться за честь добавить молоко в его чай. Я смотрел на него и думал — в один прекрасный день все это станет моим. У меня будет все, что есть у этих лордов. Все, что по праву должно было принадлежать мне. Я заберу это у них. Их деньги. Их положение в свете. Их женщин. Я переиграю их… сделаю так, что они будут завидовать мне. — Джулиан с трудом проглотил застрявший в горле комок. Ярость ушла, но едкий привкус ее остался. — Господи, Лили, если бы ты только знала, как я их ненавидел! Всех… до единого.
Лили нагнулась к нему. Он чувствовал легкий аромат ее волос… слишком дорогой и слишком изысканный для этого убогого места.
— Только не жалей меня, — скрипнув зубами, пробормотал Джулиан. — Я ведь сейчас говорю о твоих друзьях, Лили. О твоих родственниках и тех, кого ты любишь. Всю молодость я провел, пытаясь вернуть то, что у меня отняли, и что, как я считал, принадлежало мне по праву. Я стал членом всех их клубов, я обыгрывал их в карты — их золото рекой текло в мои карманы. Я соблазнял их жен у них за спиной или прямо у них на глазах и при этом смеялся им в лицо. Заставлял их носить одежду самых уродливых оттенков, какие только можно вообразить. И все только из-за злобы и жажды мести.
— И ты скрывал это — от Лео и от меня…
— Да. Все эти годы.
Лили задумчиво прикусила нижнюю губу. Джулиану вдруг стало не по себе — Лили явно что-то задумала, а он понятия не имел, что у нее на уме.
Ее рука робко потянулась к его лицу, и Джулиан затаил дыхание. Кончиком пальца она коснулась его скулы возле самого глаза, и увидела, как у него дрогнули ресницы. Эта сладкая мука была невыносима.
Обхватив его лицо руками, Лили отодвинулась, заглянула ему в глаза. Он затаил дыхание. И вдруг заметил, как что-то блеснуло на кончике ее пальца.
О дьявол, он плачет?!
Миг, и слезинки не стало. Он не плачет, успокаивал себя Джулиан. После ночи, насыщенной событиями, за которой последовало наполненное душераздирающими признаниями утро, ограничиться одной-единственной слезой — это, можно сказать, подвиг… уникальный образец сдержанности. Так сказать, скупая мужская слеза, разве нет?
И вообще тут чертовски пыльно, на этом чердаке. Возможно, ему в глаз просто попала соринка.
Трагический рассказ подошел к концу. Слезы удалось сдержать. Все самое страшное позади.
И тут Лили, захлюпав носом, отчаянно заморгала. Вероятно, тоже из-за пыли на чердаке.
— Прости, — дрожащим голосом пробормотала она. Лицо у нее стало сконфуженное. — Прости, но я, кажется, сейчас заплачу.
— Нет! — перепугался Джулиан. — Нет, не надо. Прошу тебя. — Кончиком пальца он осторожно коснулся ее щеки, в том месте, где отчаянно задергался мускул. — Послушай, Лили, я не стою твоих слез!
Слезы ручьем хлынули из глаз Лили, потекли по щекам, закапали с подбородка. Замотав головой, она потянулась к нему и замерла, прижавшись лбом к щеке Джулиана.
А Джулиан притянул ее к себе, давая понять, что отныне он станет ее защитником.
Глава 13
Лили даже не пыталась разобраться, кто они теперь, друзья или любовники, или то и другое вместе… Зато твердо знала: кем бы он ни был и кем бы ни были его родители, сколько бы грехов ни лежало на его совести и сколько бы лжи он ей ни наговорил, она любит этого человека и будет любить до последнего вздоха.
Лили мучили те же страхи, что и его. Она плакала его слезами. Его руки стальными цепями обвились вокруг нее. Лили прижалась к его груди так крепко, что стало больно ребрам — будто хотела, чтобы его боль стала ее болью.
Потом заставила себя отодвинуться. Джулиан снова заговорил, и она боялась что-то упустить.
— Подожди, — попросила она, погладив его по щеке. — Помедленней, хорошо? Я ничего не понимаю. У меня такое ощущение, что ты теряешь меня.
— Да. — Джулиан устало прикрыл глаза. — Да, конечно, я понимаю. Но ты никогда и не была моей.
— Джулиан, прошу тебя! — Лили впилась взглядом в его лицо, пытаясь понять, шутит ли он или говорит серьезно.
— Что теперь будет? — спросила Лили. Впрочем, ее это не слишком волновало — лишь бы он был с ней.
— Я уеду из Лондона.
Лили показалось, что под ногами разверзлась пропасть.
— Ты собираешься уехать?! Но когда?
— Точно пока не знаю. Скоро.
Лили до боли сжала кулаки. Ничего страшного, твердила она себе. В конце концов, мужчины постоянно куда-то уезжают.
— И когда ты вернешься? — деланно безразличным тоном осведомилась она.
— Никогда.
Жестокий! Видит, как она плачет от сочувствия к нему, и тут же невозмутимо объявляет, что намерен навсегда уехать.
— Именно поэтому я и хотел, чтобы ты поскорее вышла замуж, — добавил Джулиан. — Сам я не могу остаться здесь, чтобы оберегать тебя. И мне невыносимо думать, что ты останешься совсем одна.
