Зоя. Том первый (СИ) - Приходько Анна

Григорий замолчал.

Евдокия заметила, что муж побледнел, не стала его упрашивать продолжать разговор.

Лучшим её оружием сейчас было молчание. Даже по тихому голосу Евдокия чувствовала, что Гриша начал задумываться над тем, того ли жениха выбрал для дочки. Теперь главным было и то, чтобы муж прислушался к Зое. Но как это сделать, Евдокия Степановна ещё не знала.

Кирьянов начал тяжело дышать, захрипел. Потом дыхание успокоилось, Григорий водил рукой в районе груди. А Евдокия умывалась слезами. Как только видела, что Гришеньке становится хуже, сразу начинала плакать. Ничего не могла с собой поделать.

Пани Анна постучалась в квартиру Кирьяновых. Дверь открыла Зоя.

– Здравствуйте, пани Анна!

– Здравствуй, Золо́то, – ответила Анна. – Ведь так тебя называет мой сын?

Зоя покраснела. Как ей хотелось услышать сейчас эти слова от Янека, прижаться к нему, забыть обо всём на свете, только на него смотреть, только им любоваться и целовать, целовать.

– Может быть, ты пригласишь меня? Или я так и буду стоять на пороге? – отвлекла пани Анна девушку от дум. – Полагаю, ты не будешь мне мстить за то, что я не пустила тебя в день обыска?

Зоя и не думала обижаться на Анну. Она, наоборот, была благодарна ей за возможность увидеться с Янеком. Но теперь эти встречи стали невозможными. Оба родителя были лежачими. И неизвестно, сколько времени это продлится. Оставить их без присмотра Зоя никак не могла.

Поняв, что Анна пришла за ней, девушка разволновалась.

– Да-да, конечно, входите, извините, я задумалась, – пригласила Зоя гостью.

Анна вошла.

– Можно мне поговорить с Евдокией Степановной? – спросила она.

– Я спрошу у неё, но, скорее всего, сегодня не получится. Мой отец заболел. Он в комнате с матушкой, – ответила Зоя смущаясь.

– Что с отцом? – спросила Анна взволнованно.

– Грудная жаба. Доктор велел соблюдать постельный режим.

– Это ты теперь привязана к родителям? А как же наши уроки, Зоя?

Девушка удивлённо посмотрела на пани Анну и произнесла возмущённо:

– Я никуда не пойду, мои родители лежачие. Им нужна помощь, особенно отцу. Ему может стать хуже в любой момент.

– Да, ты права, – согласилась пани Анна. – Как хорошо, что мой сын полюбил тебя! Но всё-таки спроси, могу ли я лично пожелать твоим родителям здоровья?

– Хорошо, – кивнула Зоя и отлучилась.

Пани Анна нервничала. Она очень хотела сделать сыну приятное, понимала, что вчера обидела его сильно.

А сегодня специально сказала, что Зою пригласит ради учёбы, чтобы не очень надеялся. И как в воду глядела, не будет встречи.

Зоя подошла к кровати. Родители о чём-то беседовали и, увидев дочку, замолкли.

– Кто пришёл? – тихим голосом поинтересовался отец.

– Пани Анна, она хочет пожелать вам папенька и матушке здоровья. Желает сделать это лично.

У отца глаза на лоб вылезли.

– Пани Анна? – переспросил он. – Анна Левандовски?

– Да, – ответила Зоя. – Портниха, у которой вы разрешили обучаться. Она пришла пригласить меня на урок.

– Пусть заходит, – произнёс Григорий Филиппович и задышал часто, будто бежал куда-то.

Подумал, что сейчас не самое лучшее время передавать послание от Германа, но другого может и не быть.

Пани Анна вошла. Поклонилась. Она не любила больных людей. Ей не нравился их запах и вид.

Вот и сейчас она почувствовала нечто знакомое. Так пахла одежда Густава, когда он возвращался домой со смены. Анна в такие моменты старалась либо уйти из дома, либо закрыться в комнате и не пускать туда мужа, пока тот не приведёт себя в порядок. Невольно Анна поморщилась.

«Зачем я сюда пришла?» – подумала она, еле сдерживаясь. Но взяла себя в руки и произнесла:

– Доброго здоровья! Спасибо, что позволили мне навестить вас. Вам нужна какая-то помощь? Я готова оказать, у меня много знакомых докторов. Может быть, пригласить кого-нибудь?

– Здравствуйте, пани Анна, – поприветствовал Григорий так тихо, что Анна еле расслышала. Подошла ближе. – Благодарю вас за сочувствие, но доктор уже был у нас.

Григорий рассматривал гостью. Она показалась ему очень красивой. Её фигура чем-то напоминала фигуру Евдокии. Красивое платье отлично сидело на ней. «Неудивительно, – подумал Григорий Филиппович, – известная портниха для себя плохого не сошьёт».

Представил мысленно пани Анну рядом с Германом и отметил, что они очень красивая пара.

– А как ваши ножки, Евдокия Степановна? – нарушила затянувшееся молчание пани Анна.

– Спасибо, пока ещё я лежачая, но каждый день приходит китаец, он делает иглоукалывание.

– О, как интересно! Где вы его нашли? Мой покойный муж практиковал такое. Но ему, к сожалению, не хватило жизни для улучшения знаний в этой области. Это, наверное, больно? – Анна вздрогнула. – Я очень боюсь посягательств на моё тело от инородных предметов. Как-то муж решил поставить мне пиявку, я согласилась и очень пожалела. Потеряла сознание, когда она укусила меня. И если сейчас я увижу это маленькое чёрное чудовище, со мной опять случится обморок.

Пани Анна опять вздрогнула.

Григорий продолжал смотреть на Анну пристально, она это заметила и смутилась.

Опять случилась долгая пауза.

– Я, пожалуй, пойду домой. Мне очень жаль, что Зоя не сможет посещать мои уроки до вашего выздоровления, – сказала Анна с сожалением. – Но я хочу предложить вам помощь. Согласны ли вы на сиделку? Я могу оплатить её для вас, а Зоя, допустим, три-четыре часа в день будет обучаться. В этом нет ничего зазорного. Моя помощь будет бескорыстной, только позвольте ненадолго похитить у вас вашу замечательную девочку.

Григорий завертел головой.

– Нет-нет, вынужден отказать. Я, конечно, не против того, чтобы Зоя приходила к вам, но у нас есть нерешённые семейные вопросы. Поэтому сегодня дочка пропустит занятие и завтра тоже. Не хочу никаких сиделок, у меня есть дочь и она обязана за нами ухаживать.

– Но вы же понимаете, – возмутилась пани Анна, – что девушке нужны какие-то знания! Хотите навечно привязать её к дому? Да она даже замуж не сможет выйти!

– Вы мне мораль не читайте! – попытался сказать громко Григорий.

Но у него не получилось, только хрип, никто ничего не понял.

– Вы мне мораль не читайте! – повторил он уже тише, стараясь не волноваться.

Анна поняла, что пора уходить, чтобы не накалять обстановку. Улыбнулась и произнесла:

– Желаю вам поскорее стать здоровыми. Не спешите отказываться от моей помощи. Я подыщу самую лучшую сиделку, и она на некоторое время заменит вашу драгоценную дочь.

Григорий несколько раз порывался сказать о Германе, но не удавалось. Только собирался рот открывать, так пани Анна уже заполняла паузу своими речами. И решил, что подумает, как лучше преподнести, а потом уже и скажет.

К тому же пани Анна так быстро вышла, что ни он, ни Евдокия не успели даже попрощаться с ней.

А Анна спешила из комнаты поскорее, так как не могла уже находиться там. Ей не хватало воздуха. Она думала, что больше никогда не столкнётся с этим запахом, так сильно он раздражал её.

Густав даже после купания не был достаточно свеж. А вот запах Германа не раздражал её. Наоборот, она тянулась к нему, чтобы почувствовать его аромат. Ведь Герман был настоящим ценителем парфюма.

Несколько раз Анна дарила своему мужу Густаву флаконы с ароматами.

Но тот даже не открывал их. Считал, что естественный запах человека рассказывает о многом, а духи говорят о безумии. По запаху можно определить любую хворь, а духи препятствуют этому, искажая знаки природы.

Анна часто с ним спорила и однажды ночью нанесла аромат мужу на запястья. Тот, проснувшись утром и сразу унюхав неладное, ничего не сказал жене, а перед выходом на работу собрал все флаконы с духами и бросил их в мусорный ящик.

Больше Анна не приставала к нему. Но словно назло постоянно пользовалась духами сама.