Джуд Деверо - Укрощение
— Он будет тренироваться с нами. Я отдаю его под твою опеку, — ответил Роган и повернулся, чтобы уйти, но Северн схватил его за плечо.
— Черта с два я буду тренировать этого ублюдка. Хочешь, чтобы он жил здесь, занимайся с ним сам! Или пусть твоя жена его тренирует, поскольку теперь она здесь главная. Кстати, это тоже ее идея?
Северн попал не в бровь, а в глаз, поэтому Роган выхватил у рыцаря железную пику.
— Ты у меня проглотишь эти слова! — рявкнул он и бросился на брата. Северн тоже взял пику. Мужчины боролись долго и жестоко в кругу молчаливых рыцарей, сознающих, что причина раздора далеко не так мелочна, как обычно.
Но Рогана в отличие от брата не подогревала ярость. Собственно говоря, он вообще не сердился и просто защищался от нападений Северна.
Оба очень удивились, когда нога Рогана случайно подвернулась и он упал. Роган попытался встать, но Северн приставил острие пики к его горлу.
— Именно это делает с тобой твоя жена. С таким же успехом она может оскопить тебя: и без того уже надела ошейник! — прошипел он.
Он почти дословно повторял сюжет крестьянской пьесы. И тут Роган вышел из себя, оттолкнул пику и вскочил, пытаясь задушить Северна голыми руками.
Шестеро рыцарей повисли на его плечах, и четверо удерживали Северна, пытаясь растащить братьев.
— Ты всегда был дураком там, где дело касалось женщин! — вопил Северн. — Первая жена унесла жизни двух братьев, но что это значит для тебя?!
Роган оцепенел.
— Отпустите меня, — велел он своим людям, и те беспрекословно повиновались. Им не стоило вмешиваться. Роган — их господин и может делать с братом все, что ему будет угодно.
Роган подступил к брату. Синие глаза Северна все еще горели гневом. Рыцари по-прежнему держали его за руки.
— Я велел тебе тренировать нашего брата, — спокойно объявил Роган. — И ожидаю, что ты сделаешь все возможное.
С этими словами он повернулся и пошел назад к замку.
В конце дня мокрый от пота Северн поднялся по каменной лестнице и вошел в покои Иоланты, расположенные над кухней. Роскошь этой большой, залитой солнцем комнаты ошеломляла. Тускло мерцало золото, сияла золотая вышивка, сверкали драгоценности на платьях дам. Но вне всякого сомнения, самым прекрасным предметом в этой комнате была хозяйка. Ее красота, фигура, голос, движения были безупречны. И обладали столь изысканной прелестью, что люди при виде ее часто теряли дар речи.
Узрев разгневанное лицо Северна, Ио небрежным жестом отпустила служанок, велев им разойтись по своим комнатам, а сама налила дорогое вино в золотой кубок, подала Северну и, когда тот осушил кубок одним глотком, вновь его наполнила.
— Рассказывай, — тихо попросила она.
— Все эта проклятая баба! — прошипел Северн.
Ио поняла, о ком он, поскольку Северн последнее время только и делал, что жаловался на новую жену Рогана.
— Настоящая Далила, — продолжал он. — Прокралась в его сердце и высасывает у бедняги самую его душу. Правит им, его людьми, слугами, крестьянами и даже мной. Приказала выбелить мою комнату! Нет такого места, куда бы она не сунула свой нос! Вломилась в комнату Рогана, где он предается размышлениям, а он даже не пожурил ее!
Ио задумчиво наблюдала за любовником.
— А что она сделала сегодня?
— Каким-то образом убедила Рогана привести в замок одного из бастардов нашего отца, и брат велел мне тренировать его. Какой-то торговец шерстью! — с ужасом пояснил Северн.
— А откуда у тебя шишка на лбу?
Северн отвел глаза.
— Подумаешь, просто этому мужлану повезло в драке с шестами. Из него никогда не выйдет рыцаря, как бы ни добивалась этого женушка Рогана. А сегодня я слышал, что она сидела рядом с Роганом, пока тот судил крестьян! Что дальше? Скоро он будет просить у нее разрешения помочиться?
Иоланта молча наблюдала за Северном, видела его ревность и в который раз гадала, какова на самом деле жена Рогана. Сама Ио оставалась в своих уютных покоях, покидая их только для прогулок по парапетам стен замка, и молча наблюдала за тем, что творилось внизу. Сначала она была готова побиться об заклад, что ни одна женщина не сможет изменить упрямого, грубого, бесчувственного, одержимого ненавистью Рогана, но последующие недели доказали, насколько она не права. Она и ее дамы с изумлением наблюдали, как замок отчищали от многолетних наслоений грязи и мусора. Иоланта и ее дамы отказывались даже спускаться по заваленным хламом ступенькам. Кроме этого, она часами слушала, как судомойки рассказывали истории о деяниях Огненной леди. Особенно понравилось Ио повествование о том, как леди Лайана подожгла постель Рогана и одной из его шлюх.
«Нечто подобное следовало бы сделать уже давно», — заметила тогда Ио.
— Значит, она ему небезразлична? — спросила Ио любовника.
— Не знаю. Похоже, она его заколдовала. И лишила его силы. Сегодня на тренировке я сбил его с ног!
— Не могло случиться так что ты в отличие от него был очень зол?
— До того как появилась она, Роган всегда был зол. А сейчас… сейчас… улыбается.
Ио не смогла сдержать улыбки. Она делала все возможное, чтобы оставаться в стороне от распри Перегринов и Говардов. Единственное, что ее интересовало, — это Северн. Конечно, она не говорила ему о своей любви, давно поняв, что, услышав слово «любовь», он попросту сбежит.
И теперь она поняла, как была права. Он вне себя оттого, что брат неравнодушен к жене.
Интересно, каким образом эта Лайана привлекла внимание Рогана? Дело, конечно, не в красоте, потому что она не раз видела, как настоящие богини унижались и выставляли себя дурами из-за Рогана, а тот даже не смотрел на них. Правда, Ио слышала, что его маленькая женушка довольно хорошенькая, но уж красавицей ее не назовешь! Нет, не красота привлекала Перегринов, иначе Северн давно влюбился бы в Иоланту.
Глядя в разъяренное лицо Северна, лицо рассерженного греческого бога, она подумала, что продала бы свою душу дьяволу, если бы он любил ее. Да, он спал с ней, проводил время, иногда даже спрашивал совета, но она никогда не тешила себя иллюзиями. Любви тут не было. Поэтому она брала все, что он давал ей, и никогда не намекала на то, что хочет большего.
— Какая она, эта женщина? — спросила Ио.
— Надоедлива, навязчива и всюду сует свой нос. Желает править всем: рыцарями, крестьянами, Роганом, мной… И потом она просто дурочка. Считает, что, если что-то отчистит или уберет, тем самым решит очередную проблему. Вне всякого сомнения, она уверена, что если мы искупаемся вместе с Говардами, то сразу же простим друг друга.
— Хорошенькая?
— Обычная. Ничем не примечательная. Не пойму, что Роган в ней находит.
