Барбара Мецгер - Крылья любви
Она не съела и половины того, что положила себе на тарелку, и не взяла с полки ни одной книги, когда услышала, как отворилась дверь.
– Ах, что за милая картина!
Это был он. Темные волосы слегка растрепались, узел шейного платка развязался, и концы его свободно свисали с широких плеч. Джини сразу почувствовала себя лучше.
– Можно и мне попробовать?
О, ему тоже хочется бисквита!
– Конечно. Я могу сходить за ложкой для вас.
– Не беспокойтесь. Мы обойдемся одной.
Прежде чем Джини успела перебраться на диван, Ардет взял ее на руки – вместе с десертом – и опустился в кресло, усадив Джини к себе на колени. Она сидела чопорно, стараясь сохранять достоинство, при том, что ноги ее не доставали до пола и всем телом она чувствовала крепкое, твердое тело мужа. А главное, ее ягодицы были прижаты к его бедрам, а он ел бисквит как ни в чем не бывало!
Он привлек Джини к себе еще крепче и поднес ложку ко рту.
– Вы не могли уснуть?
– Да. Хотела поговорить с вами. Но это может подождать до завтра. Ведь вы устали, я это вижу. – Глаза его были полузакрыты даже в ту минуту, когда он передавал ей ложку. – Вам надо отдохнуть.
– Пока нет. Мне нужно еще многое сделать.
– Вы никогда не спите?
– Почему? Сплю, конечно. Но сон – это потеря времени. Иногда я забываю, что тело нуждается в отдыхе. О чем вы хотели со мной поговорить, моя дорогая?
Джини проглотила кусочек бисквита и вернула Ардету ложку. Вместо того чтобы снова передать ложку ей после того, как съест свою долю, Ардет поднес полную ложку к ее губам. Он собирался покормить ее, и это показалось Джини самым интимным эротическим моментом в ее жизни. Она, можно сказать, имя свое забыла, где уж тут вспомнить, о чем она собиралась его спросить!
Она облизнула губы и помотала головой, когда он поднес к ее губам еще одну полную ложку. Джини нужно было время, чтобы подумать, и подумать о чем-то совершенно другом, нежели жаркое тепло там, где она сидела, ведь Ардет всегда казался ей таким неприступным. С чего начать? Не с того же, что пальцы ног у нее подогнулись от напряжения! Нет-нет! Самое время рассказать о маленьком сынишке Лоррейн. Пока граф продолжал есть, она поведала ему о визите к сестре и о том, что передала Лоррейн его предостережение насчет пиявок.
– Я не знаю, прислушается ли она к этому, но мальчику не стало лучше. Только хуже.
Рассказала она и о том, как Питер закашлялся после глупой выходки Олива, и спросила, что Ардет думает на этот счет.
– Дело идет к тому, что мальчик станет астматиком, – печально заметил он. – Это заболевание известно много веков, но успешный способ лечения до сих пор не найден. Странно, не правда ли, что люди знают сотню способов убивать друг друга и занимаются этим постоянно, а лечить недуги почти не научились?
– А вы могли бы?
Он невесело улыбнулся:
– Нет. Я не обладаю такого рода познаниями.
– Но вы творили чудеса в лазарете.
– То были раны. Надо только делать стежки, сшивать, скреплять телесную материю.
– Но вы так много знаете. – Она повела рукой, указывая на книжные полки, подымающиеся до самого потолка. – И у вас есть все эти книги.
– Я мог бы перелистать их все, но не найду лекарство.
– Вы уверены?
– Поверьте мне, если бы кто-то где-то открыл надежное средство, я узнал бы об этом.
Она поверила его утверждению, хоть оно и могло показаться невероятным: ведь Ардет не был врачом. Сейчас он вроде бы немного расслабился (Джини подумала, что надо велеть кухарке готовить побольше десертных блюд), и она набралась смелости спросить:
– Откуда у вас такие обширные познания?
– Я же вам говорил, что много путешествовал.
– Путешествовала уйма людей, но очень немногие из них стали хотя бы наполовину такими мудрыми.
Губы Ардета сложились в улыбку, когда он услышал этот комплимент.
– К мудрости я и близко не подошел. И не держал бы вас на коленях, если бы обладал мудростью хоть какого-нибудь насекомого.
Джини приподнялась, чтобы встать на ноги, решив, что причиняет ему неудобство или боль, но Ардет удержал ее, обхватив одной рукой за талию.
– Но я и не настолько глуп, чтобы отпустить вас.
Джини подумала, что уместнее переменить тему.
– Как вы находили время для занятий, если постоянно были в дороге? Вы вообще учились в университете?
– Это очень трудно объяснить.
Он не выглядел рассерженным или нетерпеливым, и Джини продолжала свое:
– Я всего лишь пытаюсь лучше узнать, лучше понять моего мужа.
– Я одобряю ваши усилия, дорогая, однако значительная часть моего прошлого остается почти непостижимой для меня самого. – Он доел последний кусочек бисквита и отставил блюдо в сторону, явно обдумывая ответ на прямой вопрос Джини. Потом заговорил: – Вообразите себе обширное пространство, на котором собраны величайшие умы всех времен.
– Кембридж?
Ардет был достаточно вежлив, чтобы не посмеяться над ее провинциализмом.
– Нет, гораздо обширнее. Духовное пространство, заполненное знаниями всех веков.
– Монастырь?
– Гораздо обширнее. Без стен, без легких ответов, с множеством загадок.
– Это похоже на волшебное царство из старой сказки, – с нескрываемой иронией произнесла Джини. – Теперь вы мне скажете, что там живут эльфы и единороги… Такого места нет на свете и не может быть.
Ардет откинул голову на спинку кресла и закрыл глаза.
– Оно существует. Где-то между небом и адом, как я полагаю.
– Ну вот, вы снова говорите загадками.
– Я же сказал вам, что это очень трудно объяснить.
– Но вы могли бы помочь моему племяннику. Я уверена, что могли бы. Он такой прекрасный ребенок, но я не успела познакомиться с ним хорошенько. И боюсь, что уже не успею.
– Я не в силах помочь. Слишком долго пробыл здесь, мои знания и воля ослаблены.
Он щелкнул пальцами перед камином, но ничего не произошло, огонь продолжал гореть, как горел. Джини решила, что он ее поддразнивает.
– Я уверена, что здесь на полках немало книг, в которых описано множество магических фокусов. Но я говорю сейчас не о ловкости рук.
– И я тоже. Человек слишком многое забывает. Такова его природа, и такой она должна оставаться, если он продолжит свой путь.
– Но ведь вы вернетесь? Туда, в загадочное пространство… через пять месяцев?
– Осталось уже меньше.
– Как же вы туда попадете? Если вы наймете корабль, я могла бы…
Не дав ей договорить, Ардет прикрыл пальцами ее губы.
– Это другого рода путешествие. И вам известно какое.
– Вы умрете.
Слова прозвучали как утверждение, а не вопрос.
Его рука опустилась на колено, на ее колено, и медленно заскользила вверх по ее бедру, в то время как он искал подходящее для ответа слово. И не нашел иного, кроме утверждения «да», которое и произнес.
