Патриция Поттер - Беспощадный
Рейф понимал, что сам себе противоречит, но объяснил это своей усталостью.
Он быстро расседлал коня и отвел его в конюшню. Гнедого с собой брать нельзя. Почуяв запах зверя, конь станет почти неуправляемым. Еще неизвестно, как все получится. Рейфу приходилось видеть, что делают с животным стальные челюсти капкана.
Покачивая винтовкой в руке, он медленно бежал по лесу. На полпути к водопаду послышался визгливый крик медвежонка и бешеное рычание его матери. Тайлер ускорил бег, пока не увидел их прямо перед собой.
Черная медведица поднялась на задние лапы, оскалив пасть; Рейф замер, не шевелясь, чтобы медведица вспомнила его запах. Затем он поискал глазами и увидел медвежонка. Маленький зверь действительно угодил в капкан и то плакал от мучительной боли, то метался из стороны в сторону, пытаясь высвободиться, то принимался грызть раненую лапу. Земля вокруг была залита кровью.
Рейф медленно натянул перчатки.
– Все хорошо, – сказал он медведице тихим ласковым голосом. – Я здесь, чтобы помочь.
Медведица зарычала, угрожающе помахала перед собой лапами, и Рейф забеспокоился, как бы не пришлось выбирать: убить мать, чтобы спасти детеныша, или убить детеныша, чтобы тот не страдал. Рейф подошел поближе, все время приговаривая:
– Я друг.
Медведица подвинулась к детенышу и опустилась на все четыре лапы. Она не переставала рычать, скаля зубы, но, по мере того как Рейф приближался, медведица отступала, открывая ему доступ к медвежонку.
– Ты ведь все понимаешь, правда? – все так же спокойно говорил Рейф. – Ты знаешь, что я просто хочу помочь.
Но стоило ему оказаться рядом с медвежонком, как медведица ринулась на него и тяжело ударила лапой. Когти оцарапали левую руку, Рейфа обожгло болью, по руке потекла кровь.
Медвежонок повизжал, затем снова принялся грызть лапу. Придется застрелить его и медведицу тоже. Рейф не мог оставить малыша страдать, и знал, что медведица ни за что не отпустит его.
Но когда его правая рука потянулась за кольтом, медведица шагнула к детенышу. Лизнула большим языком медвежонка, а затем, словно внезапно приняв решение, отступила. Рейф убрал руку с кольта и склонился над малышом, мягко поглаживая его шерстку, чтобы показать медведице, что у него нет злых намерений. Последовало тихое рычание, но не больше.
Не обращая внимания на боль в руке, Рейф наклонился ниже и ухватился за стальные челюсти правой рукой, придерживая капкан ногой в ботинке. Потянул на себя изо всех сил, и капкан раскрылся. Медвежонок вытянул покалеченную лапку и отполз немного в сторону, не переставая тихо поскуливать.
Медведица тут же подскочила к сынишке и начала лизать ему лапу. Рейф немного понаблюдал за ними, затем снял окровавленную рубашку и оторвал от нее полоску ткани, которую крепко обернул вокруг своей зияющей раны. Постоял с минуту в нерешительности, не зная, что делать. В голову ничего не приходило.
Медвежонок попытался идти, но тут же развопился, и Рейф понял, что животному самому не справиться. Лапа висела плетью, и спасти ее можно было, только наложив шину. Но позволит ли медведица забрать малыша? А если позволит, то удастся ли дойти до хижины?
Рейф медленно подошел к скулившему зверьку. Медведица не сводила с Тайлера глаз, но враждебность исчезла. – Теперь ты знаешь, что я не причиню ему вреда. Так ведь? – сказал Рейф мягким голосом, которым приручил Абнера и успокаивал гнедого. Он протянул правую руку и поднял медвежонка, думая, что медведица вновь набросится на него. Не набросилась.
Тайлер тронулся в путь, медведица следовала за ним на небольшом расстоянии. Медвежонок съежился на руках клубочком и подгонял его тихим жалобным поскуливанием. Идти предстояло целую милю, может быть больше. Подумай о Шей Рэндалл, о ее беспокойных глазах. Он заставил себя продолжать путь. Шаг за шагом. Теперь всю руку разрывала боль, а голова все еще ныла от удара. И он так устал.
Тайлер вышел на поляну и нащупал в кармане ключ от хижины. Левая рука онемела и не слушалась, но в конце концов ему удалось вставить ключ в замочную скважину. Когда дверь открылась, он начал падать. Уцепившись левой рукой за косяк, Тайлер умудрился опустить медвежонка, но затем начал оседать. Он почувствовал, как чья-то рука поддержала его. Тонкая, хрупкая рука. В то же время на удивление сильная, успел подумать он, подходя к кровати, прежде чем сознание отключилось во второй раз за день.
* * *Очнулся Рейф от холодной воды. Легкие прикосновения пальцев вернули его к неприятной действительности, заполненной болью. Он лежал в постели, в полном изнеможении. В голове гудело, рука горела, как в огне. Тайлер пытался пошевелиться, но тело не слушалось.
– Рейф. – Голос был таким тихим, и мягким, и ласковым.
Он не мог припомнить, чтобы его так называли по имени раньше – тепло и спокойно, словно наносили бальзам на раны, гораздо более глубокие, чем на теле.
Он поднял веки и увидел прямо перед собой ее глаза. Они были очень близко, серо-голубые, полные беспокойства и тревоги. Но дело тут вовсе не в нем. Незачем ей из-за него тревожиться. Это невозможно ни сейчас, ни в будущем. Он закрыл глаза. Во рту пересохло, и он попытался глотнуть.
– Рейф, – снова позвала она. – Ты должен мне помочь. Теперь ее голос звучал повелительно и неожиданно твердо. Он снова открыл глаза, пытаясь понять.
– Теперь путь… свободен, – хрипло прошептал он, отказываясь верить, что она предпочтет остаться. – Я не смогу… помешать.
Он не хотел, чтобы она оставалась. Не мог позволить ей остаться, потому что тогда… она сделает это по собственному желанию, а с этой ситуацией ему не справиться. Когда она была его пленницей, она была для него под запретом, и он сохранял хоть какую-то дистанцию между ними, хотя временами терпел полное фиаско. Но если она не будет больше под замком…
– Тише, – сказала она. Ее голос мягко обволакивал. – Это я во всем виновата.
– Детеныш?
– Он здесь. Мне нужна твоя помощь. Я не знаю, что делать. Его мать ходит взад-вперед перед хижиной.
Рейф попытался сесть. От движения голова загудела еще сильней, и руку пронзил новый приступ боли. Он подавил стон, но губы скривились в гримасе. Рейф с трудом прислонился к стенке и увидел в углу медвежонка, обложенного одеялами и одеждой.
Тайлер посмотрел на свою руку. Повязку, которую он сделал, сменил кусочек белой ткани, которая теперь пропиталась кровью. Он помнил, как по его груди струилась кровь – его собственная и медвежонка, но Шей, видимо, смыла ее.
Она проследила за его взглядом.
– Я… зашила твою рану, – неуверенно произнесла она, – пока ты был без сознания.
