Тейлор Джонс - Сияние любви
– А ты знаешь, – пробормотал Брендан, – в «Камасутре» сказано, что существует более сорока видов поцелуев...
– Нет... – вздохнула Генриетта, выгибаясь всем телом вперед. – Какой... интересный... факт.
Брендан стал торопливо стягивать с себя брюки.
Генриетта приподнялась на локтях, желая увидеть, как он выглядит абсолютно нагим. Справившись наконец с одеждой, Брендан предстал перед ней во всей красоте великолепно сложенного мужчины Глаза его возбужденно блестели.
Генриетта почувствовала дрожь в теле, посмотрев на этого обнаженного мужчину с мускулистыми ногами и огромным твердым выпирающим мужским достоинством.
– Ну как, я нравлюсь тебе, обезьянка? Или тебе страшно? – спросил Брендан, прижимаясь к ней.
Генриетта ощущала его плоть, упирающуюся ей в бедро.
– Я не боюсь. Я думаю, ты прекрасен.
Рука Брендана скользнула вниз и обхватила ее упругую ягодицу. Другой рукой он убрал золотистый локон с лица Генриетты.
– Честно говоря, мне еще никогда такого не говорили, – признался он.
Генриетта продолжала мелко дрожать.
Брендан почувствовал это и, хотя ему приходилось сжимать зубы, чтобы сдерживать себя, поцеловал нежную кожу на внутренней стороне руки, погладил ее бархатистый живот – он даже чувствовал ее пульс там, – а затем лег поверх Генриетты во весь рост и поцеловал ее сладкие губы еще раз.
Она громко застонала, и этот звук испугал их обоих. Брендан языком проник глубоко в рот Генриетты, а рукой скользнул вниз по изгибам ее тела и остановил между бедер. Она все еще крепко сжимала их.
– Ну давай же, раскройся, – прошептал Брендан ей на ухо.
Медленно, как цветок, распускающийся по весне, Генриетта раздвинула ноги.
Брендан взял ее руку и положил на свою горячую вздыбленную плоть.
– Теперь он твой, если ты пожелаешь его принять. – Генриетта обхватила его рукой, почувствовав, как он пульсирует в ладони.
– Но ведь он слишком большой, – произнесла она, чуть не плача, и прижалась лицом к груди Брендана. Все ее тело напряглось от страха.
– Нет, – пробормотал Брендан, пытаясь успокоить ее. – Мы созданы друг для друга, все будет хорошо. Ты должна доверять мне. Ты веришь мне?
– Да, – ответила Генриетта приглушенно и слегка расслабилась.
В этот момент она почувствовала, как плоть Брендана осторожно проскользнула внутрь ее и замерла.
Генриетта издала удивленный вскрик и схватила Брендана за плечи. Он сделал осторожное движение бедрами и слегка продвинулся вперед. Генриетта зажмурилась, почувствовав тупую боль.
– Больно, – простонала она.
– Сейчас все пройдет, – прошептал в ответ Брендан. – Доверься мне. Постарайся расслабиться.
Он перестал двигаться и продолжил ласково целовать Генриетту. Под воздействием его поцелуев она расслабилась окончательно и раскрылась вся. Брендан без труда скользнул внутрь ее тела. Генриетта тут же обхватила ногами его за талию и еще теснее прижалась к нему.
С величайшей осторожностью Брендан стал двигаться внутри ее жаркого влажного лона. Это был рай или сладчайшая мука ада, поскольку он не был уверен, что еще долго продержится в этой жаре.
– Падмини, – прошептал он. – Падмини. Ты как цветок лотоса.
Генриетта робко начала двигаться под ним. Вскоре они делали это в одном ритме, постепенно ускоряясь. Дыхание обоих участилось, бедра двигались навстречу друг другу в едином порыве.
Когда Брендан почувствовал, что Генриетта близка к разрядке, он сжал ее в своих объятиях, словно хотел защитить от каких-то неведомых ему опасностей.
Их бедра толкнулись еще несколько раз навстречу друг другу, а затем Брендану показалось, будто он парит высоко в небе с розоватыми облаками. Когда он услышал крик Генриетты, то этот звук заворожил его, они вместе взлетели к высшему пределу, а затем скользнули вниз, чтобы отдохнуть в теплой долине блаженства.
Генриетта медленно приходила в себя, неохотно покидая уютное прибежище сна. Наконец она открыла глаза и увидела, что лежит совершенно голая в объятиях мужчины. Остатки сна моментально слетели с нее.
Солнечный свет стал ярче. Должно быть, она проспала более часа. В панике Генриетта выбралась из объятий Брендана и лихорадочно стала собирать предметы своей одежды, в беспорядке раскиданные по полу.
Пока она в спешке надевала на себя юбки, в голове пронеслись галопом разные мысли.
– О Боже, что я натворила?! – проговорила она. Что скажет тетя Филиппа на ее долгое отсутствие?
Когда Генриетта стала надевать платье, проснулся Брендан.
– Куда ты, дорогая? – спросил он, протирая глаза. Генриетта застыла на месте и, не отрывая взгляда от пола, пролепетала:
– Я не твоя дорогая.
Тень недовольства набежала на лицо Брендана, но тут же исчезла.
– Я провожу тебя, – проговорил он, торопливо натягивая брюки.
– Спасибо, – сухо ответила Генриетта. Брендан нанял ландо, чтобы доехать до Хэнкоков. Генриетта сидела прямо, сложив руки на сумочке, глядя прямо перед собой. Было совершенно ясно, что ей не хотелось находиться рядом с Бренданом, поэтому он пересел на противоположное сиденье, хотя очень хотел обнять Генриетту за плечи.
Вообще-то само это желание успокоить было довольно странным. Ничего подобного Брендану еще не приходилось переживать ни с одной другой женщиной. Обычно его любовницы уходили одни, он их не провожал.
Но сейчас он даже не мог допустить мысли, что Генриетта уедет одна. Брендану вообще была непереносима мысль о том, что она уедет. Он вспомнил, с каким блаженством держал ее в своих объятиях, слушал ее ровное дыхание, когда она спала, смотрел на ее сияющую при солнечном свете кожу.
Скоро это пройдет как лихорадка, подумал Брендан.
– Твоя тетя будет спрашивать о том, где ты была? – спросил он Генриетту.
– Нет. – Их взгляды встретились лишь на мгновение, и Генриетта торопливо отвернулась. – Она думает, что я пошла в библиотеку.
– А!
– Прости, что ворвалась в твой дом.
– Всегда рад предоставить тебе убежище, – улыбнулся Брендан.
Генриетта в ответ нахмурилась, и, заметив ее недовольство, он поспешил стереть улыбку со своего лица.
– Меня привело желание узнать, вы ли были тем человеком, что прислал золотую статую, – пояснила Генриетта. – Мне хотелось найти образец вашего почерка, чтобы сравнить его с той запиской, что прилагалась к статуе.
Брендан заметно поежился:
– И каков ваш вердикт?
– Ваш почерк совершенно не похож на почерк на записке. Вы не можете быть человеком, написавшим ее и пославшим статую.
– Я рад, что вы мне доверяете, – с сарказмом ответил Брендан.
Его тон не остался без внимания Генриетты.
