Оливия Клеймор - Французская Мессалина
Весьма рада, что вы, наконец, вспомнили о престарелой родственнице, всё же я, как никак, – сестра вашего покойного отца. Буду рада, если вы навестите меня. Давно я была лишена приятного общества, ведя затворнический образ жизни в Плесси.
Но хочу предупредить вас: я не желаю обсуждать финансовые вопросы, какой характер бы они не носили…»
Виконт понял: напрямую действовать нельзя, да и потом, хоть тётушка и стара, она вполне может проскрипеть ещё лет двадцать, если не больше. Такая перспектива не устраивала виконта.
* * *Мессалина лежала рядом с виконтом Монтегю, доставив ему, массу любовных удовольствий. Неожиданно он завёл разговор:
– Мари-Жанна, ты хотела бы навсегда покинуть Отель-Дьё?
Женщина удивилась подобному вопросу: что мог предложить ей этот молодой шалопай, промотавший почти всё состояние? О его затруднительном положении знал почти весь Париж.
– Конечно. Отчего вы спрашиваете?
– Думаю, я скоро получу наследство. Оно составит по моим подсчётам: не менее ста тысяч ливров и замок в придачу.
– Что ж, сударь, могу поздравить вас…
– Пока рано… Так ты согласишься стать моей содержанкой?
Мари-Жанна задумалась: безусловно, она желала покинуть Отель-Дьё и вырваться из рук графа Дю Барри. Но стоит ли это делать? Всё говорило об обратном: виконт не постоянен, в отличие от Дю Барри, который вот уже пять лет обеспечивал Мари-Жанну. И, получив наследство, может легко промотать его за весьма короткий срок.
В душе Мари-Жанна отвергала предложение виконта, но как женщина практичная, придерживалась народной истины: не плюй в колодец, пригодится воды напиться. Поэтому она сказала:
– Соглашусь.
* * *Покинув Отель-Дьё, виконт направился к некой мадам Монвуазен, женщине с весьма тёмным прошлым и дурной репутацией. Госпожа Монвуазен приторговывала различного рода зельями: для выкидышей, для любовного приворота, возбуждающими средствами, а главное – мышьяком, который позволял избавиться от надоевшего мужа, жены или родственника.
На последние пять тысяч ливров виконт де Монтегю приобрёл порцию заветного зелья и направился к тётушке в замок Плесси. Он прогостил у неё почти две недели, а после отъезда «внимательного» племянника баронесса дю Плесси скончалась от резких болей в желудке, как констатировал её личный врач. Ему и в голову не могла прийти мысль об истинном происхождении резей.
Вскоре виконт де Монтегю стал ещё и бароном дю Плесси, получив в наследство сто тысяч ливров и старинный замок времён Карла IX.
Эта история мгновенно облетела весь Париж. Многие, из тех, кто лично знал де Монтегю, высказывали самые худшие предположения о том, как ему досталось сие вожделенное наследство. Догадывалась об этом и Мари-Жанна. Она прекрасно понимала, что никогда не избавится от графа Дю Барри, и поэтому-то поделилась с ним своими опасениями.
Покровитель оценил полученную информацию, прекрасно понимая, что, если повести себя правильно, то новоиспечённый барон дю Плесси де Монтегю полностью окажется в его руках.
Посчитав все «за» и «против» граф направился к небезызвестной мадам Монвуазен, с которой был в тёплых отношениях, порой получая от неё ценную информацию за определённую плату.
Она тотчас же поведала графу Дю Барри о том, что не так давно виконт Монтегю приобрёл у неё мышьяк. Теперь граф был убеждён, каким именно образом виконт получил титул барона. Мошенники договорились: мадам Монвуазен в случае успеха задуманного предприятия получит замок дю Плесси, – она всегда стремилась получить титул, а граф Дю Барри – сто тысяч ливров.
* * *Спустя две недели барон дю Плесси добровольно отписал своё родовое имущество на имя мадам Монвуазен, а графа Дю Барри назначил своим официальным опекуном. Прево, занимавшийся документами, частенько навещал Отель-Дьё и за приличное вознаграждение оформил всё надлежащим образом, не задавая излишних вопросов.
Глава 24
Вот уже шесть лет маркиза Помпадур цепко держала двор Людовика в своих нежных руках. Из любовницы она всё более превращалась в доверенное лицо короля, под её влиянием Людовик всё чаще принимал политические решения. Правда они не всегда были правильными, своевременными и удовлетворяли интересам Франции. Но Людовик всецело доверял своей фаворитке, полностью полагаясь на неё, ведь он так тяготился государственными делами.
Для маркизы Помпадур всё складывалось удачно: положение, неограниченное влияние при дворе, доверие королевы и, наконец, – пылкая любовь короля. Но, увы, всю эту идиллию омрачало лишь одно – маркизу в последнее время стали мучить лёгкие, у неё развивалась чахотка, последствие сильнейшей простуды почти десятилетней давности.
Боясь потерять своё влияние при дворе, мадам Помпадур посоветовалась с бароном Ла Шемэ, признавшись, что ей всё труднее удовлетворять плотские желания короля. Барон предложил маркизе простое решение: на отдалённой аллее Версаля использовать один из павильонов, превратив его в «Олений парк», куда он будет поставлять молоденьких девушек, неискушённых в дворцовых интригах, для утех Людовика.
По мнению барона, именно так маркиза сумеет сохранить своё влияние на короля, ибо все «серны» этого парка будут слишком глупы, дабы составить конкуренцию опытной фаворитке.
Для воплощения этого плана, сводник отыскал несколько парижских красавиц и отправил их в павильон, в так называемый «Олений парк». Король посетил сие «заведение» под именем маркиза де Морвиля, ведь девушкам сказали, что они будут предназначены именно для него.
Юные красотки демонстрировали свои прелести, даже не подозревая, что перед ними – сам Людовик. Король выбирал одну из прелестниц и проводил с ней ночь, самое большее – две. Затем девушкам щедро платили и удаляли из Версаля.
* * *Осведомители барона Ла Шемэ сообщили ему, что в Отеле-Дьё, что принадлежит некоему графу Дю Барри, живёт красавица Мари-Жанна Бекю-Гомар, прозванная Мессалиной за умение доставлять мужчинам удовольствие.
Барон Ла Шемэ, не мешкая, направился к графу Дю Барри, пообещав ему солидную сумму, если его куртизанка доставит удовольствие «маркизу де Морвилю». Дю Барри охотно согласился, уступив «жемчужину» своего заведения за три тысячи ливров.
* * *Мари-Жанна невозмутимо восприняла новость о том, что граф Дю Барри уступил её некоему маркизу. За время, проведённое в Отель-Дьё, её мало, что могло уже удивить. Она собрала свои вещи и покорно направилась в карету барона Ла Шемэ, всё же лелея надежду, что пребывание в доме маркиза будет лучше, чем в Отель-Дьё.
Так Мари-Жанна попала в «Олений парк». Ей выделили комнату и горничную, которая была мало разговорчива. Девушки, обитательницы «Оленьего парка», между собой не общались, они были заняты лишь одним – ожиданием маркиза де Морвиль.
