Дина Джеймс - Сцены страсти
– Ну, возможно, когда на сцене плохо играют. Но ты хорошая актриса, дорогая моя. Так, значит, поэтому ты все время остаешься в гостинице или вертишься за кулисами, помогая мне?
Ей ответом был лишь хлюпающий звук и быстрый кивок головы.
Ада обняла девушку за поникшие плечи.
– О Боже мой! Послушай, детка. Тебе надо чаще бывать на свежем воздухе. Тебе вредно все время оставаться за кулисами. И не беспокойся о том, что подумают люди. Они не знают…
– Вы же слышали Фредди.
– Фредерика Франклина? Глупости. Не обращай на него внимания. Если публика будет бросать камни в актеров, то прежде всего в таких, как он. Он ведь… – Она замолчала, заметив недоуменный взгляд Миранды. Девушка ничего не знала о Фредди. – Тебе просто не стоит беспокоиться. Ты порядочная девушка. Это всякий скажет.
– Нет. – Миранда высвободилась и бросилась к двери. – Я знаю, какая я. Не надо меня оправдывать.
– Ну что ты, детка…
Не в силах продолжать этот разговор, Миранда выбежала из комнаты.
– Черт возьми, Ада, ты должна знать, куда она пошла.
Костюмерша не спеша воткнула иголку в шитье и бросила на Шрива сердитый взгляд.
– Я лишь знаю, что она была очень расстроена, когда узнала, что ей придется выходить на сцену в ночной сорочке, хотя ты обещал ей, что этого больше никогда не будет.
Шрив потупился.
– Ее волосы прикроют ее.
– У нее не настолько длинные волосы.
– Тогда ты найдешь для нее парик.
– Именно это я и пыталась ей объяснить. А она ответила, что у актрис дурная репутация потому, что они выходят на сцену в нижнем белье.
Шрив беспомощно пожал плечами.
– Какие странные идеи возникают у нее в голове.
– Вовсе не странные, Шриви, мой мальчик. В конце концов ты ведь спишь с ней.
Он пожал плечами и смущенно отвел глаза.
– Так уж получилось, Ада. Подбоченившись, она гневно посмотрела на него.
– Ничего себе оправдание! Эта девушка попала к нам прямо из-под крылышка своей матери, и ты это знаешь, Шриви. А ты с такой легкостью лишил ее невинности, будто забрал леденец у малыша.
Шрив почувствовал, как у него запылали уши, и опустил голову.
– И ты даже не платишь ей жалование.
– Я даю ей все, что ей необходимо. Костюмерша погрозила ему пальцем.
– Я всегда считала тебя лучше многих мужчин. Но, видно, даже самые лучшие из вас могут совершать дурные поступки.
– Куда она пошла? – недовольным тоном спросил он.
– Откуда я знаю? Думаю, она пошла погулять по городу. Бедняжка всегда покидала гостиницу только с наступлением темноты, да и то только чтобы посидеть в театре за кулисами. Она так расстроена, потому что она считает себя падшей женщиной.
– Она не падшая женщина.
– Тогда кто же она?
– Она не падшая женщина, – упрямо повторил Шрив.
– Я скажу тебе, кто она. Она такая, какой ты ее сделал. Бедняжка убежала от скверной жизни дома в поисках чего-то лучшего для себя, но теперь она может оказаться даже в худшем положении. Если сейчас она убежит, то в этом будет и твоя вина. Заставить ее надеть ночную сорочку, когда ты обещал…
– К черту сорочку! – закричал Шрив. – Она может надеть бальное платье, мешок, монашескую рясу. Мне все равно. Давай больше не будем говорить об этом.
– Я приготовлю ей рясу. – Улыбка на лице Ады говорила о ее глубоком удовлетворении. – Публика будет думать, что она была в монастыре. В конце концов, он же сказал: «Ступай в монастырь».
– Но где она сейчас?
Не добившись от Ады ответа, Шрив поспешил в театр в надежде найти Миранду там. Нахмурившись, он обыскал все гримерные, все закоулки и укромные местечки, куда очень хрупкая девушка могла забраться, чтобы учить свою роль… или плакать. Мысль о том, что она может где-то сидеть и плакать, раздражала его. Ей абсолютно не о чем плакать. Она стала актрисой. А эта профессия требует определенной твердости характера. Так он и скажет ей, когда найдет ее.
Наконец он влетел в свою гримерную и бросился к чемодану. При виде замка у него застыла кровь. Кто-то открывал чемодан, в котором хранилась касса труппы. С замиранием сердца он открыл крышку. Ящичек с деньгами явно трогали. Чувствуя неприятный холодок в груди, он вынул его и открыл.
Деньги были на месте, хотя банкноты лежали в другом порядке. Быстро пересчитав их, он понял, что кто-то взял четыре-пять однодолларовых купюр. Серебряные и золотые монеты он не стал пересчитывать.
Такой скромный грабитель. Миранда!
Он выругался. Но куда она пошла и зачем?
Сцена девятая
Посмотрите, как радостно смотрит моя мать.[18]
Миранда постучала зонтиком в крышу наемного экипажа. Кебмен остановился и стал ждать, пока его пассажирка выйдет. Когда же этого не произошло, он наклонился и заглянул в окно. Девушка сидела, прижавшись спиной к подушкам, и пристально смотрела на дом на противоположной стороне улицы.
– Чего изволите, мисс?
Она вздрогнула и посмотрела на него с таким выражением, будто не осознавала, кто он такой. Потом она улыбнулась.
– Не знаю. То есть я хотела сказать: я не уверена, что это именно тот дом. Если вы немного подождете…
– Сколько угодно, мисс. Это ваши денежки. – Сказав так, он поудобнее устроился на козлах и приготовился ждать.
Сидя в кебе, Миранда боролась с охватившими ее чувствами. Сразу же по приезде в Чикаго она узнала новый адрес Бенджамина Уэстфолла. Она намеренно выбрала такое время дня, когда его скорее всего не будет дома. Сейчас, тщательно одетая в самый нарядный костюм, сшитый Адой, без всякой косметики на лице, находясь возле дома, в котором жили самые близкие ей люди, она терпеливо ждала, когда наконец самообладание вернется к ней. Тогда она войдет в дом и хоть на минутку сможет увидеть мать и сестру.
Мама! В горле у Миранды встал комок, от которого она никак не могла избавиться. Слезы наворачивались ей на глаза. Усиленно заморгав, она опустила голову. Ее лежавшие на коленях руки были судорожно сжаты. Она грустно улыбнулась. Будто перед выходом на сцену, она откинула голову назад, сделала несколько глубоких вдохов и разжала пальцы.
Но впервые приемы, которым ее научил Шрив, не помогли. Начав плакать от тоски по матери, она никак не могла остановиться. К тому же ее терзал страх.
Рут, конечно, будет рада ее видеть. Но после первых объятий и поцелуев она захочет узнать, где была ее дочь эти прошедшие шесть месяцев. Она будет смотреть на Миранду грустным любящим взглядом. А Миранда не решится открыть ей всю правду.
Рут расстроится, если узнает, что ее дочь жила и ездила по разным городам с труппой актеров. Она придет в ужас, узнав, что Миранда выступает на сцене в одной ночной сорочке. А если ей станет известно о постыдных отношениях ее дочери со Шривом Катервудом, она вообще будет в шоке.
