Мишель Моран - Нефертари. Царица египетская
Аша взглянул на меня, но я знала, как следует себя вести, и смотрела на толпу без трепета.
— Смелая ты, — прошептал он.
— А как иначе? Пока Рамсес не найдет решения, буду стоять здесь каждый день.
Люди смотрели на меня с неприязнью. Я — причина их страданий, причина того, что урожай сгорел в сухой земле, что воды Нила не оросили их поля.
Полководец Анхури поднял свиток.
— По приказу фараона Рамсеса и царевны Нефертари для вас открыты житницы храма. По утрам каждой семье, проживающей между храмом Амона и храмом Исиды, будет выдаваться чаша зерна. Дети могут получать зерно самостоятельно, только если они сироты. Всякий, кого уличат в попытке получить зерно дважды, не получит зерна в течение следующих семи дней.
Из толпы раздались восклицания, и Анхури, перекрывая шум, прокричал:
— Тихо! Встать в очередь!
Я стояла рядом с воинами, выдававшими зерно, и, словно писец, отмечала количество отмеренных чаш. Время шло, враждебных лиц становилось меньше. А в полдень одна женщина даже сказала:
— Да хранит тебя Амон, госпожа!
Аша с улыбкой посмотрел на меня.
— Она одна такая, — заметила я.
— Так все и начинается. Разве не этого добивается Рамсес? Он хочет, чтобы люди стали относиться к тебе по-другому. — Аша присел на мешок с зерном. — Интересно, что они с Пенра затевают?
Я и сама, покинув дворец, не переставала об этом думать. Вечером Рамсеса не было за столом, и зодчий тоже не появлялся.
— Я слышала, ты теперь отмеряешь зерно? — спросила Хенуттауи, как только они с Уосерит уселись за стол. — Из царевны — прямиком в крестьянки. Должна признать, ты, Нефертари, способна на удивительные метаморфозы.
— Похоже, твой племянник понимает, что делает, — заявил ей Рахотеп. — Отправил ее в храм раздавать зерно. Люди станут мысленно связывать ее с изобилием, с едой. Кто ж этого не поймет?
— В самом деле? — спросила Уосерит. — А я думаю, Нефертари согласилась помогать просто по доброте.
Хенуттауи посмотрела на сидевшую напротив Исет.
— Тогда, наверное, следовало показать всем и доброту другой супруги?
— Я не собираюсь толкаться среди всякого сброда в Нехебе!
Анемро нахмурился.
— Там полно воинов, они тебя всегда защитят.
— Да пусть хоть целое войско! — оборвала его Исет. — Пусть туда ходит Нефертари, а если народ взбунтуется, то разорвут ее, а не меня.
Получив такой отпор, Анемро замер, а Хенуттауи перестала улыбаться.
— Людям нравится, когда правители к ним добры, — назидательно сказала она.
— Я на шестом месяце беременности! — горячо воскликнула Исет. — Что, если на меня набросится какой-нибудь голодный крестьянин и пострадает мой ребенок?
Хенуттауи зловеще блеснула глазами.
— Рамсес бы себе такого не простил.
Исет окончательно вышла из себя.
— Тебе только и нужно, чтобы я убедила Рамсеса перестроить твой храм, а там я хоть умри! Мало того, что мне приходится каждый день сидеть в тронном зале, усердствовать, чтобы Рамсес выбрал меня, а не эту коротышку! Мало того, что я потеряла Ашаи! Теперь я должна еще и жизнью рисковать!
Я посмотрела на Уосерит. Ашаи — имя не египетское. Быть может, это имя хабиру?
— Тихо! — зашипела Хенуттауи. На миг мне даже показалось, что она вот-вот ударит Исет, но жрица тут же опомнилась. — Помни, где ты находишься, — бросила она.
У сидевшего рядом Анемро глаза вылезли на лоб. Исет поняла, что натворила, и теперь ее рассудок пытался угнаться за языком.
— Нефертари не посмеет и слова сказать, — заявила она. — А если посмеет, уж я постараюсь уверить Рамсеса, что она желает опорочить мое доброе имя и освободить себе дорогу к трону.
— Здесь еще есть визирь фараона Анемро, и он не глухой, — резко заметила я.
— Не глухой, но сделать ничего не сможет, — улыбнулась Исет. — Он знает, что как советник ничего здесь не значит. И если он упомянет имя Ашаи, то исчезнет из дворца, как только я произведу на свет наследника египетского престола.
— Ты так уверена, что родишь мальчика. А может, родится девочка? — поинтересовалась Уосерит.
— Тогда в следующий раз будет сын. Какая разница? Рамсес ни за что не выберет Нефертари главной женой. Если бы он хотел, давно бы выбрал!
— Тогда зачем ему посылать ее на выдачу зерна? — насмешливо спросила Уосерит.
— Он ведь и мне предлагал, но я не настолько глупа. — Тут Исет обратила свой гнев на меня: — Думаешь, придворные не знают, зачем Рамсес все время ходит в твои покои? Ему нужно, чтобы кто-то проверял работу советников! А наша прилежная малышка Нефертари и рада стараться, совать всюду нос.
— Ты ведь тоже должна помогать Рамсесу, — почти прошипела я.
— Я и помогаю, — сказала Исет и положила ладонь на живот.
— Люби ты Рамсеса по-настоящему, — добавила Хенуттауи, — не просила бы сделать тебя главной женой. Из-за тебя его трон в опасности.
Уосерит положила ладонь мне на руку. Рамсес вряд ли появится за столом, и мы обе встали.
— Господин Анемро, Пасер, благодарю вас за приятный вечер, — сказала Уосерит.
Мы спустились с помоста. Уосерит прошептала:
— Значит, после того, как Рамсес разделил ложе с Исет, он пришел в твои покои. Он и в самом деле просил тебя что-то перевести?
— Да. — Мы пересекли зал. — Письма из Ассирии и Хеттского царства.
— Кроме того, он послал тебя раздавать зерно. Если бы Рамсеса интересовало только твое знание языков, он назначил бы тебя писцом! Есть только одна причина отправить царскую дочь в Нехеб — делать работу, которую обычно поручают воинам.
Мне показалось, что кто-то отпустил веревки и узел, стянувший все у меня внутри, ослаб.
— А кто такой Ашаи?
Мы миновали двери, и, прежде чем Уосерит успела мне ответить, нас окликнул Рамсес:
— Нефертари! Куда ты?
— Она искала тебя, хотела рассказать про дела в Нехебе, — поспешила ответить Уосерит.
Рамсес смотрел мне в глаза.
— Беспорядков не было?
— Нет. Аша и его отец такого не допустят.
— А как люди?
— Очень радовались зерну. Некоторые даже меня благодарили.
Рамсес вздохнул, и по глазам его я увидела, что он испытал сильное облегчение.
— Хорошо. — Он обнял меня за плечи и повторил: — Хорошо!
В свете масляных ламп обрамлявший его лицо немес походил на золотую львиную гриву.
— Весьма мудро — послать Нефертари в Нехеб, — похвалила Уосерит. — Расскажи, чем вы занимались в тронном зале.
Рамсес огляделся, потом взял меня за руку и повел подальше от любопытных ушей стражников. В уединенном уголке мы с Уосерит придвинулись к нему.
